Развитие пивоварения в Советском Союзе в годы проведения новой экономической политики

Развитие пивоварения в Советском Союзе в годы проведения новой экономической политики

Введение

Выпускная квалификационная работа посвящена изучению развития пивоварения в Советском Союзе в годы проведения новой экономической политики. Рассматривается рождение и генезис законодательства не только пивоваренного производства, но и в области виноделия, крепкой алкогольной продукции. Эти производства всегда конкурировали между особой, а законодательные послабления для одной из них, в первую очередь выгодная акцизная ставка, зачастую оборачивались потерями для других.

Также рассматривается деятельность «Общества борьбы с алкоголизмом», оказавшая значительную роль на развитие в том числе и пивоварения во второй половине 1920-х годов.

Особое место занимает изучение архивных, раннее нигде не опубликованных и не проанализированных документов московского Хамовнического пивоваренного завода за предложенный период, занявшего третье место по объемам выпуска готовой продукции в городе после возобновления производства при новой власти. Целью изучения данных документов было выявление производственных тенденций, а также попытка оценить влияние изменения законодательства на уровень производства.

Актуальность

Статистические данные в России показывают тенденцию к сокращению употребления крепких напитков и их замену на более слабую - в первую очередь предпочтение отдается пивной продукции. Так, в первом полугодии 2015 г. официальные продажи пивоваренной продукции принесли больший доход, нежели крепкого алкоголя/

Вместе с тем, не первый год в экспертном сообществе обсуждается возможность введения монополии на выпуск спирта - фактически ставится вопрос о введении монополии на всю крепкую алкогольную продукцию в России. Но по-прежнему подобная инициатива в отношении пивоварения не рассматривается.

Для лучшего понимания возможней государственного регулирования пивоваренного производства и особенностей функционирования этой отрасли производства предлагается обратиться к историческому опыту. В частности, к законодательным решениям нового советского государства в годы проведения новой экономической политики в области пивоваренного производства.

Научная новизна заключается в комплексном рассмотрении политики Советского Союза по отношению к пивоваренной отрасли производства в годы проведения новой экономической политики, чего в научной литературе еще не было, а также введение в научный оборот новых источников: документов Хамовнического пивоваренного завода, материалов работы Секции пивоварения.

Хронологические рамки: временные границы основного исследования охватывают период с 1921 по 1928 г. - годы проведения новой экономической политики. Также дается ретроспективная картина событий, происходящих в годы Первой Мировой и Гражданской войн - 1914-1922 гг. Изучение деятельности Хамовнического пивоваренного завода заканчивается в 1929 г. - в год прекращения выработки пивоваренной продукции на заводе.

Объектом исследования является проводимая политика государства в области законодательства и налогообложения пивоваренного производства.

Предмет исследования - особенности функционирования пивоваренной промышленности в новых условиях.

Целям и выпускной квалификационной работы являются анализ регулирования государством через принимаемые законодательно-правовые нормы пивоваренного производства и реакция производства на изменение законодательства.

Означенные цели предполагает решение следующих задач:

сравнение законодательства в алкоголепроизводящей промышленности в целом;

выделение внутренних этапов проводимой политики и причин смены векторов развития;

характеристика каждого из этапов;

изучение деятельности «Общества борьбы с алкоголизмом» и его влияния на пивоваренное производство;

изучение деятельности Хамовнического пивоваренного завода на основе архивных документов, как одного из крупнейших заводов не только в Москве, но и в стране. Что предполагает детальное рассмотрение объема выпуска продукции, выпускаемой товарной номенклатурой, способа реализации продукции (бочоночное или бутылочное пиво).

Методология: использован метод исторической периодизации, позволивший выделить отдельные этапы в рассматриваемом временном отрезке. Также в работе был использован метод историзма, поскольку объекты в процессе исследования рассматривались в закономерном историческом развитии, с учетом конкретно-исторических условий существования.

Методология новой экономической истории, в частности, использования современных методов статистического анализа и математического моделирования, использованных при анализе архивных документов Хамовнического пивоваренного завода: были рассчитаны средняя стоимость продукции, фактическая и предполагаемая выработка, чистый доход от производства. Обзор историографии

С середины 1920-х гг. и вплоть до начала «сухой» кампании Михаила Сергеевича Горбачева по питейному вопросу доминировало мнение Иосифа Виссарионовича Сталина: постоянное увеличение объемов производства и потребления, сопровождавшееся показным порицанием. Исследования по данному вопросу фактически были остановлены, а многие материалы засекречены.

Единственной работой в 1930-1970-х гг., где ставится комплексная задача по освещению пивоваренной отрасли в предлагаемый период, является монография И. Я. Веселова и А. С. Шатхана «Развитие пивоваренной промышленности СССР». В работе периоду проведения новой экономической политики уделено буквально несколько страниц, а основным источником информации служили данные из «Ежегодников секции пивоварения», выпускаемых в середине 1920-х гг. работниками пивоваренной промышленности. Авторы не формулируют свою позицию, придерживаясь общепринятых сведений о ряде затруднений в этот период по причине общего сложного хозяйственно-экономического положения страны. Тем не менее, эта единственная монография в этот период, где делается попытка показать ретроспективу развития пивоварения в советский период.

С началом сухой кампании стали появляться публикации о вреде алкоголя. Но специальных исследований не только по пивоварению, но и по другим группам алкогольного производства не было выпущено.

В первые годы после изменения государственного устройства и отмены цензуры алкогольная проблематика по-прежнему не вызывала пристального интереса историков. Изработ1990-х годов следует выделить статьи К. Б. Литвака и С. А. Павлюченкова, строившихся на новых архивных данных, где основной темой стали методы борьбы новой власти с увеличившимися размерами самогоноварения в деревне и возникающие казусы, связанные с этой деятельностью.

Кроме того, появляются работы, авторы которых начинают обращать внимание на новые аспекты темы: можно отметить статью Н.Б. Лебиной и монографию И. Р. Такалы, в которых дается комплексный анализ в рамках истории повседневности о данном периоде: анализируются причины и особенности употребления алкогольных напитков.

Обобщающие работы появились только в 2000-е годы. Среди таких работ нужно выделить монографию И. В Курукина и Е. А. Никулиной «"Государево кабацкое дело": очерки питейной политики и традиций в России», где несколько глав уделяется рассмотрению развития питейного дела в СССР в 1920-1930-е годы.

Также выделяется коллективная работа В. П. Пашина, С. В. Богданова и С. Г. Емельянова «Государственная алкогольная политика в России: от Витте до Сталина: (власть, общество, нелегальный рынок)», где в части, рассматривающей государственную политику по питейному вопросу в 1920- е гг., большое внимание уделяется законодательному оформлению отрасли в рамках общегосударственного экономического положения.

Но по-прежнему авторы останавливают свое внимание на развитии спиртоводочной промышленности, обходя вниманием развитие винного и пивоваренного производства.

Первая работа о развитии пивоварения в СССР в годы новой экономической политики вышла в 2012 г. под авторством К. В. Свешникова - «Пивоварение в Советском Союзе. Эпоха ВСНХ». Сам автор не является профессиональным историком, а интерес к теме был вызван во многом коллекционированием пивной атрибутики. Работа отражает как законодательно-правовое регулирование развития производства со стороны государства, так и рассказывает о деятельности отдельных предприятий. Автору удалось собрать отрывочные сведения о многих заводах, опираясь только на открытые источники. Данная работа представляет огромную ценность для расширения кругозора читателя о пивоваренных заводах в СССР, ведь для многих из них собраны описания разной подробности, приводятся годы функционирования предприятий, выпускаемая продукция и ее описание.

Современное состояние историографии по государственному регулированию и функционированию пивоваренного производства в годы проведения новой экономической политики требует существенного дополнения. Прежде всего, до конца не исследован не только весь корпус государственных постановлений и решений, но и причины их принятия. Также мало задействованы и архивные материалы.

Обзор источников

Для достижения целей исследования и решения поставленных задач в работе использованы следующие категории источников: Сборники законодательных актов: Декреты Советской власти, Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства, Собрание законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства Союза Советских Социалистических Республик, Сборник действующего законодательства по административному праву РСФСР, Сборники приказов ВСНХ, КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов

Периодические издания:

. Газеты: «Известия» и «Правда», где публиковались принятые законы, на страницах велись экономические дискуссии.

. Журналы: «Бюллетень Главсельпрома», «Известия Народного Комиссариата Финансов», «Трезвость и культура», «Культура и быт», «Вестник сельскохозяйственной промышленности», «Пищевая промышленность», - периодические журналы ведомств и общественных организаций содержали описание принятых и разрабатываемых планов законов, сообщали о внутриорганизационных событиях, развитии и трудностях производства, рапортовали об успехах и приводили итоговые данные по окончанию хозяйственного года.

. Ежегодники. Тщательного анализа заслуживают ежегодники Секции пивоваров. Ежегодники содержат в себе не только обзоры пивоваренного производства по всей стране, но и публикации ведущих технологов-пивоваров, советы по улучшению функционирования производства, переводы лучших иностранных работ, а также анализ сырьевого рынка и даже комментарии по текущей ситуации и прогнозирование будущего отрасли.

Мемуары и воспоминания: Троцкий Л. Д. «Моя жизнь»,Воспоминания графа Д. И. Толстого во 2-3 томах сборника статей Российского архива.

Архивные источники. Важнейшим архивным источником служит раннее не используемая в исторических исследованиях документация о функционировании Хамовнического московского пивоваренного завода.

Документальный архив завода преимущественно состоит из бухгалтерских годовых книг-отчетов и другой экономической документации. Годовые отчеты предоставляют детальную информацию о выпуске готовой продукции: номенклатуре товаров, используемом сырье, покупателях; об изменении условий производства и его модернизации, об условиях труда на заводе и мер по его улучшению; раскрываются причины изменения ценообразования. Также содержится анализ конъюнктурной ситуации на пивоваренном рынке и прогнозирование условий производства на следующий хозяйственный год.

Также стоит отметить, что с 1923 по 1929 гг. несколько раз менялось руководство завода, включая главного бухгалтера. По этой причине, на наш взгляд, в отчетах за разные годы информация подается не единообразно, что не дает возможности с точностью проследить изменения различных показателей и их причины.

Глава 1. Государственная политика в области регулирования пивоваренного и вино-водочного производства (1917-1929 года)

.1 Регулирование производства алкогольной продукции в годы введения Гражданской войны и интервенции. «Эпоха трезвости»

Новой советской власти на первых же порах своего существования пришлось столкнуться с массой проблем, доставшихся от прежнего режима. Преступность, употребление наркотиков, проституция, алкоголизм - все они были объявлены узловыми проблемами, пережитками старого строя и подлежали решительному и скорейшему искоренению.

Антиалкогольные мероприятия большевиков начались вскоре после их прихода к власти. Но четкого плана по решению этой проблемы не было выработано. Но одно не подвергалось сомнению: прежние механизмы борьбы и регламентации следовало решительно отбросить в силу их неспособности противостоять огромному росту социальных аномалий.

Большевикам от старой власти достались колоссальные запасы алкогольной продукции - свыше 70 млн ведер (в пересчете на 400). Только в одной столице насчитывалось около 700 винных складов, которые доверху были заполнены готовым товаром, а стоимость продукции оценивалась в несколько млн руб. А в погребах Зимнего дворца, основном хранилище императорской семьи, только коллекция элитного вина оценивалась на общую стоимость более 5 млн долларов, при том, что летом и в начале осени 1 917 г. при эвакуации в Москву под видом канцелярских документов уже была вывезена небольшая часть самых ценных напитков (столетние бутылки коньяка, мадера и венгерские вина).

В начале новая власть хотела рационально распорядиться с попавшими в ее руки богатствами - продать вино и спирт за границу. Современники событий вспоминали, что осенью, еще при Временном правительстве, появились какие-то иностранные фирмы, которые были готовы заплатить за винные запасы 18 млн рублей. При успешной продаже новая власть смогла бы пополнить пустую казну на очень значительную сумму. Поэтому 25 октября 1917 г. Военно-революционный комитет издает предписание №334, в котором потребовал силами районных советов Петрограда осуществить надежную охрану складов со спиртным. Двумя днями спустя, 27 октября, дано указание об осуществлении обысков, облав и арестов для пресечения пьянства, а любую попытку незаконных действий с целью овладения спиртом незамедлительно пресекать силовыми методами.

В конце октября в Москве также вводились жесткие постановления относительно погромщиков, а также незаконного хранения и применения оружия. В качестве примера можно привести решение Замоскворецкого военно-революционного комитета от 29 октября 1917 г. «Замоскворецкий военно-революционный комитет объявляет, что будет подавляться самыми беспощадными мерами: продажа водки, погромы, стрельба из домов и черносотенная агитация.

Все нарушители порядка, все появляющиеся в нетрезвом виде, все чинящие насилие и грабежи - враги народа и революции, и с ними будет поступлено со всей строгостью революционного времени.

Ношение и хранение оружия допускается только с разрешения Военно-революционного комитета». Но планам по продаже не суждено было сбыться: жителей столицы объял ажиотаж, активно подогреваемый листовками с призывами к разгрому винных складов. И в ноябре пламя погромов вспыхнуло.

И поныне мы с точностью не можем сказать, кто же на самом деле являлся главным инициатором погромов, и в какой мере они были скоординированы. Однако, в условиях смены власти и установления нового порядка провокационная пропаганда контрреволюционного подполья с призывами к штурму винных складов органично сочетались с настроениями солдат и городских жителей, которые устали от трезвого порядка при царской власти. В то время власть обвинила партию кадетов на основании изъятых при аресте листовок и документов. Хотя позднее, один из непосредственных участников тех событий В. Д. Бонч-Бруевич поведал историку П. Я. Канну, что большая часть следственных документов о погромах была отправлена в Наркомюст из Петроградского Совета, а позднее была уничтожена наркомом И. З. Штейбергом по причине наличия в них компрометирующей его партию левых эсеров информации.

Обстановка начала обостряться стремительно, и для новой власти наступило очень опасное и неприятное время. К середине ноября стало понятно, что новой власти не удастся осуществить охрану сотен винных складов. В разных районах столицы погромами занимались десятки отличных по размеру групп: силы защиты не могли сдержать натиск. В результате сотни бочек были разбиты, доходило даже до того, что люди захлебывались; также все это сопровождалось грабежом и разбоем. Улицы кишели пьяными бандами, терроризировавшими обычное население.

Ленин попытался остудить царившие настроения в городе, подготовив воззвание «К населению», которое было опубликовано газетой Правдой 19 ноября. Публикация являлась попыткой к апеллированию самосознания населения об их новой решающей роли в государстве, что должно было привести к сплочению и консолидации вокруг Советов, а также к установлению жесткого контроля и непримиримой борьбе с проявлениями анархии со стороны пьяниц, хулиганов, юнкеров и других контрреволюционных элементов.

Статья Ленина и меры по выявлению и уничтожению хранилищ спиртного не возымели должного эффекта: погромы продолжились. Тогда была предпринята попытка снизить количество погромов довольно оригинальным путем: замазыванием окон и забиванием складских дверей. Сложно предположить, на что надеялись власти, если толпу не могли остановить ни вооруженная охрана, ни бетонные стены. Эти действия привели к совершенно противоположным результатам: начался новый штурм Зимнего дворца.

В начале ноября революционные массы установили дозорных из числа близ лежащих казарм, когда только лишь заподозрили о решении большевиков уничтожить винные запасы, хранящиеся в Зимнем дворце. В ночь с 23 на 24 ноября приготовления охранников к уничтожению императорских запасов послужили сигналом к штурму, и дворец был взят вторично. Мысль разогнать пьяниц силой оружия была моментально отставлена, иначе такое развитие событий могло привести к восстанию гарнизона. Большевикам ничего не оставалось кроме того, что сделать хорошую мину при плохой игре: было объявлено о каждодневной раздаче вина солдатам в количестве двух бутылок в день на человека во славу победы революции. «В казармах шел пир горой, пока не покончили с последней бутылкой», вспоминал член Петроградского ВРК Ф. П. Другов.

После опустошения запасов Зимнего дворца (еще раз напомним, что сумма хранившегося там алкоголя по самым скромным подсчетам оценивалась в 5 млн руб.) солдаты вспомнили, что вино хранится и в других городских подвалах. Г. А. Соломон, советский революционный деятель, пишет в своих воспоминаниях, что в Смольном все были пропитаны духом глубокой растерянности. «Эти мерзавцы... утопят в вине всю революцию! - говорил Ленин, - мы уже дали распоряжение расстреливать грабителей на месте. Но нас плохо слушаются. Вот они русские бунты!».

Наступило время для самых решительных действий. Военно-революционный комитет 26 ноября принял решение уничтожить все имеющиеся запасы вина и спирта в столице. Вводилась специальная должность «комиссара по борьбе с пьянством», в чьи обязанности входило присутствие на месте ликвидации запасов спиртного, а первым комиссаром был назначен И. Ф. Быдзан. 27 ноября операция по уничтожению спиртного началась: красногвардейцы вместе с матросами при помощи пулеметов, топоров и ломов разбивали бутылки и бочки, а их содержимое пожарными помпами выкачивалось в сточные канавы. Но уже 29 ноября Быдзан был арестован, но своей вины не признал, считая свой арест сведением личных счетов. Как бы то ни было, его место занял И. В. Балашев, чье руководство оказались действенным: были уничтожены остатки запасов в Зимнем дворце, вылито свыше 5 тыс. ведер на Васильевском острове, а на складе в Волховском переулке - 10 тыс. ведер. Красочное описание этих событий дает Троцкий: «Вино стекало по каналам в Неву, пропитывая снег, пропойцы лакали прямо из канав».

Наряду с этими мерами 27 ноября Военно-революционный комитет принял постановление о закрытии всех винных и спиртных заводов, также было запрещено изготовление и продажа спиртных напитков. Виновные и задержанные в пьяном виде подлежали немедленному суду. Кроме того, комендатура Красной армии и полковые гарнизоны получили приказ о задержании пьяных и участвовавших в погромах.

Но как бы большевики не старались, апогей погромов был только впереди. Только в ночь на 4 декабря произошло 69 нападений на склады и погреба. Для их пресечения 4 декабря Петросовет создал особый комитет по борьбе с погромами, а возглавил его управляющий делами Совета народных комиссаров В. Д. Бонч-Бруевич. Также был учрежден и пост чрезвычайного военного комиссара Петрограда по борьбе с пьянством и погромами: пост занял Г. И. Благонравов. Новый комитет наделялся широкими полномочиями, а его основной задачей было уничтожение винных складов и задержание организаторов и участников беспорядков. На следующий день Военно-революционный комитет призвал горожан сообщать о любом хранилище спиртного. 6 декабря по решению Бонч-Бруевича в Петрограде было введено осадное положение. Солдатам, охранявшим оставшиеся винные склады, были доставлены пулеметы и отдан приказ об открытии огня без предупреждения в случае начала погрома. В эти же дни Ленин принял решение об уничтожении всей готовой продукции, хранящейся у обычных горожан. 8 декабря Ленин в записке Петроградскому комитету РСДРП(б) говорит о необходимости доставить к нему 100 самых надежных членов партии для личного инструктажа и последующего назначения на должности комиссаров в комитет по борьбе с погромами.

В конечном итоге эти меры помогли успокоить ситуацию в Петрограде. Хотя единичные погромы случались и в конце декабря, и в конце января. Кроме того, стабилизации в столице послужил и тот простой факт, что большинство алкогольной продукции было либо выпито, либо уничтожено.

Изучение погромов винных складов во время революции интересно также и тем, что о таком развитии ситуации, о роли спиртных напитков в дестабилизации поведения населения, было написано задолго до самих событий. В качестве примера можно привести работу «Алкоголизм и революция» известного исследователя в данной области Н. Н. Шипова, которая была опубликована еще в 1908 г. Автор говорил, что со всем вниманием и тщательным отношением требуется подойти ко всем деталям питейного дела по той причине, что революционные волнения начинаются с того, что возбужденная толпа начинает разграбление мест хранения алкоголя, и только уже после этого, под действием «зеленого змия», переходит к разбою, грабежу и другим преступлениям. Но как мы знаем, ни большевики, ни Временное правительство до них в должной мере не придали значения этой серьезной проблеме, которая стала в революционные дни реальной угрозой действующей политической власти.

В этом ключе также интересна история и с разграблением запасов Зимнего дворца. Ведь еще в начале марте 1917 г. директор Эрмитажа Д. И. Толстой «ходатайствовал об учреждении постоянного военного караула», обращая внимание на «крайне опасную близость царских винных погребов, находящихся под самым зданием Эрмитажа и ни кем не охраняемых». И уже в то время обращал внимание, что «погреба эти могли служить сильной приманкой для погромщиков и грабителей и стать источником неисчислимых бед».

Сравнительная нормализация ситуации в столице позволила большевикам переключить всё своё внимание на решение военно-политических проблем, в первую очередь на завершение войны и подписание мирного договора. Как итог, подписание Брест-Литовского мирного договора 3 марта 1918 г.

И практически сразу же перед властью встала важнейшая проблема обострения в стране продовольственного положения. В своем мартовском докладе нарком продовольствия А. Д. Цюрупа говорил, что крестьяне перестали продавать хлеб по причине резкого снижения покупной способности денег, предпочитая хранить свои запасы в «твердом» эквиваленте.

Новому правительству следовало предпринимать безотлагательные меры. Только в Алтайской губернии за первый квартал 1918 г. по приблизительным подсчетам крестьяне потратили на выгонку самогона около 15 млн пудов зерна. А жители небольшого села Старая Тишанка Воронежской губернии ежедневно на подобные цели тратили 75 пудов зерна, что было эквивалентно дневному рациону небольшого города. Отправка вооруженных отрядов красноармейцев зачастую также не приносила должных результатов, о чем говорят свидетельства с мест. В большинстве случаев борьба с самогоноварением перерастала в открытое неповиновение населения с дальнейшими вооруженными столкновениями.

Так красногвардейский отряд, прибывший в Больше-Муртинскую волость Красноярского края, где практически все деревенское население занималось самогоноварением, вынужден был отступить, так как не решился вступать в столкновение с вооруженными крестьянами. Другой подобный отряд, который уже успел разгромить немало частных заводиков, ночью был окружен толпой в 500-600 крестьян, которые намеривались поквитаться за уничтоженную самогонку. Отряд красногвардейцев сумел выбраться, лишь пригрозив использовать бомбы.

Подобное положение продолжало не только сохраняться, но и усиливаться, вооруженные конфликты учащались, ситуация в целом была подвержена эскалации. Правительство вынуждено было предпринять какие -то действенные шаги.

Решить частично проблему обеспечения продовольствием, советское правительство попыталось введением товарообмена на государственном уровне. СНК принял такой подход, издав два декрета: о выделении 1162 млн руб. на покупку товаров для товарообмена с деревней и об определении перечня этих товаров. Еще одной причиной кризиса продовольственных заготовок было отторжение в результате подписания Брест-Литовского мирного договора богатых хлебом западных территорий страны.

Принятые меры ни сильно помогли в решении продовольственной проблемы, и к началу мая положение в стране стало критическим. Проблема грозила как голодом в «потребляющих» губерниях (в той же столице, по словам Ленина, в начале мая выдавались последние остатки картофельной муки и сухарей), так и действующей власти. Для примера можно привести расстрел уездного Совета в городе Бельске Смоленской губернии.

Также советская власть обратила свое внимание и на организацию охраны государственных границ для предотвращения контрабанды, в том числе так называемого «спиртоношества». Уже в январе 1918 г. Дальневосточный краевой комитет Советов начал разработку проекта новой организации таможенных застав. Особое место уделялось совместной работе новых таможенных органов с дальневосточным казачеством. 23 июля 1918 г. издается приказ «О необходимости немедленного усиления охраны границ», а через месяц приказ «О таможенных учреждениях края». Но осуществлению планам помешали начавшаяся Гражданская война и интервенция. Меры Дальсовнаркома по созданию новой модели охраны границ фактически не были притворены в жизнь.

Принятые решения не принесли должного эффекта в силу ряда факторов. Во-первых, планам большевиков помешала начавшаяся Гражданская война. Во-вторых, при попытках заполучить хлебные запасы силой, деревня, куда уже успели вернуться солдаты, зачастую отвечала вооруженным сопротивлением и даже целой чередой восстаний.

Вопрос о возобновлении деятельности спиртовой промышленности встал крайне остро уже осенью 1918 г., когда большевики временно утратили доступ к нефтяным месторождениям Кавказа. На тот момент замена нефтепродуктов спиртом в качестве жидкого топлива выглядела наиболее целесообразно. Но в пылу антиалкогольной борьбы и начавшейся Гражданской войны запасы спирта были либо подвергнуты расхищению или уничтожению, либо захвачены белой армией. Запасы советского правительства в октябре 1918 г. составляли всего лишь 3,5 млн ведер (в 400), а запросы только военного автотранспорта требовали больше 2 млн ведер. Национализация спиртоводочных заводов длилась более трех месяцев. Начало было положено 26 октября 1918 г., когда ВСНХ было принято два постановления: «О национализации винокуренных и спиртоочистительных заводов» и «О национализации дрожжево-винокуренных предприятий», - согласно которым винокуренные, спиртоочистительные, дрожжево- винокуренные предприятия были объявлены государственной собственностью с последующей передачей в введение отдела химической промышленности ВСНХ. А завершился процесс 10 февраля 1919 гола, когда было опубликовано разъяснение ВСНХ «О распространении постановления о национализации винокурения и спиртоочищения на водочные заводы». Фактически с этого момента мы можем говорить о введении монополии советским государством на производство алкогольной продукции.

декабря1919 г. СНК РСФСР принял постановление «О воспрещении на территории страны изготовления и продажи спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртосодержащим веществ». Первая статья данного закона подтвердила исключительное монопольное право советского государства на производство спиртных напитков. Вторая статья содержала запрет частным лицам продавать алкоголесодержащие вещества для личного употребления. Третья, четвертая и пятая статьи разъясняли дифференциацию степени крепости напитков. Напитки признавались крепкими, если содержащийся в них алкоголь превышал 1,5% (градуса) по Траллерсу. Напитки же с меньшим содержанием алкоголя, а также кумыс, кефир не считались крепкими и допускались к свободной продаже. Содержание алкоголя в виноградных винах не должно было превышать 12%. Последние статьи содержали меры наказания за производство алкогольных напитков. Так, законом предусматривалась конфискация готового продукта, материалов и аппаратов, предназначенных для изготовления спирта, а также полная конфискация имущества и лишение свободы сроком не меньше пяти лет с принудительными работами. Также лишение свободы с принудительными работами на срок не менее 1 года предусматривалось за распитие незаконно полученной алкогольной продукции в общественных местах и заведениях, а также за появление в нетрезвом состоянии в общественных местах.

Таким образом, мы видим, что данное постановление нельзя называть «сухим законом», как принято в немалой части историографии этого периода. Закон не запрещал потребление спиртных напитков вообще, а главной его целью было в первую очередь сохранение зерна и борьба с негосударственным винокурением, где большая часть этого зерна и использовалась.

Также стоит отметить тот факт, что признание всех напитков крепкими, где превышение спирта превышало 1,5 % по Траллерсу, по сути, означает распространение запрета на изготовление пива, которое в тексте документа не упоминается, не говоря уже о темных портерах, насыщенных стаутах и других распространенных в дореволюционной России крепких видах пива.

К лету 1920 г. было национализировано 953 спиртоводочных завода. Производство спирта велось исключительно для технических целей: большая часть шла на изготовление пороха, использовалось в качестве топлива для автомобилей, а также в медицинских целях Производство же спирта с целью употребления было категорически запрещено.

В августе 1920 г. СНК издал декрет «Об объявлении всех запасов вин, коньячных и водочных изделий государственной собственностью» на территории РСФСР.

Этот декрет также крайне интересен и тем, что является первым в новом советском периоде, где речь в государственном акте идет о пиве. Одно из примечаний документа говорило о следующем: «Равным образом, в ведение и распоряжение Центрального Управления Государственными заводами Винокуренной Промышленности Высшего Совета Народного Хозяйства поступают и оставшиеся от прошлого времени запасы пива и портера крепостью свыше 1,50». Но не совсем понятно, о каких запасах может идти речь, если сухой закон действовал с 1914 г. - более шести лет на момент написания декрета. Данную формулировку можно интерпретировать двояко: с одной стороны, во время ведения Гражданской войны и интервенции многие территории выходили из под контроля центральной власти, где могло возрождаться пивоварение, а с другой стороны, такой оборот был включен в текст декрета «на всякий случай», если на складах что- то осталось.

Пивоваренные заводы, которые назывались так по привычке, продолжали заниматься выпуском другой продукции на своих мощностях. Так, завод «Бавария» в Великом Устюге производил клюквенный экстракт для нужд армии. А «Приазовская Бавария» в Ейске являлась засолочным пунктом Наркомпрода. Трехгорный завод переквалифицировался на производство жидких пивных дрожжей и сушку обычных. Не известно, как распоряжались с пивом, полученным как добавочный продукт от производства жидких дрожжей, ведь его изготовление было еще под запретом.

Но все эти заводы продолжали по-прежнему считаться пивоваренными. Согласно результатам второй Всероссийской переписи промышленных заведений 1920 г., насчитывалось 215 пивоваренных предприятий, которые по тем правилам классификации были причислены к XIII группе 33 класса «Пивоваренное производство»: 167 заводов находились в городах, 40 располагались в сельской местности, а 8 - в поселках городского типа. Из 215 заводов сведения о количестве рабочих, из которых можно было бы сделать вывод о форме собственности предприятий, дали только 121. По форме собственности заводы делились следующим образом: 36 числились как государственные предприятия, 77 были кооперативными или частными.

Получается, что государством было национализировано лишь 36 подобных предприятий из 121. Вероятнее имеется ввиду, что эти 36 предприятий непосредственно управлялись совнархозами или отделами исполнительных комитетов, а остальные также были в собственности государства, но были отданы в аренду кооперативам и частным лицам.

Также стоит отметить, что хоть многие заводы были на территориях, которые на тот момент временно или на постоянной основе отошли от РСФСР, тем не менее, учтенное количество - 215 предприятий - крайне незначительно. Возможно, многие пивные заводы не вошли в статистику по причине цензового фактора.

В рядах большевиков царило настроение о скором искоренении пережитков прошлого. Одной из ближайших задач программы партии, которая была принята в 1919 г. на VIII съезде РКП(б), была скорейшая борьба с социальными болезнями, куда помимо алкоголизма также попали туберкулез и венеризм. По их мнению, Октябрьская революция создала все предпосылки для успешной борьбы с этим недугом: во-первых, был уничтожен дворянско-помещичий класс, чьи интересы были тесно связаны с винокуренной промышленностью, а во-вторых, советская государственная система как данность являлась могучим стимулом для борьбы с алкоголизмом. А оставшиеся запасы дореволюционных вин предполагалось продать за рубеж для пополнения золотовалютных запасов, правда достаточно сложно оценить, что же осталось в руках большевиков с момента начала революции.

Последним правовым актом времени «диктатуры трезвости» относительно алкогольной политики можно считать положение, которое содержалось в докладе съезду Государственной Комиссии по электрификации России в части под названием «Электрификация и промышленность». В документе подтверждалось выбранное направление о «запрещении потребления алкоголя... как безусловно вредного для здоровья населения». Но уже в этом документе новая власть говорит о возобновлении работы пивоваренных заводов с целью предоставить населению пиво «в умеренном количестве» в качестве замены контрабандной самогонки».

В целом общий упадок сельского хозяйства в стране вместе с начавшейся Гражданской войной, а также меры новой власти по борьбе с пьянством и самогоноварением, безусловно, повлияли на снижение уровня потребления алкоголя населением, но говорить об устранении самого пития и решении ключевых причин, порождавших его, не приходится. К приведенным данным о значительном снижении потреблении алкоголя на душу населения по сравнению с дореволюционным периодом стоит относиться крайне осторожно, потому что такие подсчеты во время ведения Гражданской войны едва ли будут отличаться большой точностью. В то же время очевидно, что предпосылок для отмены сухого закона не было.

.2 Развитие законодательства в пивоваренной промышленности в 1921-1928 годах

января 1919 г. в помещениях Центроспирта проходило совещание по вопросу о судьбе пивоварения при участии представителей заинтересованных ведомств, профессоров и специалистов. Совещание вынесло постановление о разрешении изготовления пива крепостью не более 40. А спустя два месяца, 3 апреля, проходило межведомственное совещание при Химотделе ВСНХ, которое решило уместным начать пивоварение в тех районах, где Наркомпрод сочтет возможным выделять заводам достаточное количество зерна для изготовления пива крепостью не выше 40. Запросы в Наркомпрод не увенчались успехом, что не является удивительным: не для того с таким трудом Продармия изымала зерно у крестьян, чтобы тратить его на изготовление пива, считавшимся тогда предметом роскоши.

Первым алкогольным напитком, с которого сняли запрет на производство и продажу, было вино. 9 августа 1921 г. был принят декрет СНК «О продаже виноградных, плодово-ягодных и изюмных вин».

Государство разрешило продажу виноградных, плодово-ягодных и изюмных вин крепостью не более 140. Народному Комиссариату Финансов также предписывалось взымать налог в размере 15 тыс. руб. с каждой бутылки объемом 1/16 ведра или 240 тыс. руб. с ведра вина.

Декрет от 9 августа 1921 г. послужил стимулом для нового этапа обсуждений вокруг возобновления пивоварения в стране. Этим вопросом занялся Главсельпром, который посчитал целесообразным развитие пивоваренного производства. Детальная проработка плана была поручена работникам Главспирта и Наркомтруда. А уже осенью участие в данной проблеме лично принял председатель Главсельпрома РСФСРД. Н. Шапиро, поставивший вопрос о возобновлении пивоварения перед Научно - Техническим Советом своего ведомства, который также признал возможность и целесообразность возобновления производства.

Ведомство заработало, и к концу осени вместе с представителями Наркомфина, которые подготовили положения об акцизных налогах для пива крепостью не выше 40 алкоголя и о патентном сборе с мест продаж пива, был подготовлен текст декрета, в скором времени внесенный на утверждение в ВСНХ.В ноябрьском номере ведомственного журнала Народного комиссариата финансов содержится список проектов акцизов на некоторые товары широкого потребления и роскоши, внесенный на утверждение ВЦИК и СНК, где среди меда, табака, чая, кофе, сахара есть и пиво. А уже 18 января 1922 г. СНК утвердил акциз на пиво в размере 2 довоенных рублей с ведра продукта. Ожидалось, что в казну поступит 3 млн довоенных рублей при потреблении в размере 4 млн ведер.

февраля 1922 г. вышло совместное постановление СНК СРФСР и ВЦИК «Об акцизе с пива, меда, кваса и фруктовых и искусственных минеральных вод». Этот документ можно считать датой рождения российского советского пивоварения. Согласно постановлению, выпускаемое пиво могло содержать не более 60 алкоголя, а с каждой бутылки взымалось 10 коп.или два довоенных рубля.

Как мы можем видеть, данное постановление игнорировало предшествующие разработки специалистов как по крепости напитка, так и по акцизному сбору. Во-первых, первым своим пунктом постановление противоречило намерениям ввести предельную допустимую долю спирта в продукте в размере 40. Это тем более удивительно, если принять во внимание, что в разработке предварительных планов принимали участие представители Центроспирта, да и Наркомфин разработал акцизную ставку для пива не крепче 40. Во-вторых, критике специалистов подверглась крайне высокая ставка акцизного обложения. Если в довоенный период ставка на ведро пива составляла 20-25 коп., то теперь налог составлял 2 руб. Для примера можно сравнить акцизные ставки на пиво крепостью 40 и на вино крепостью не больше 200: акцизная ставка с бутылки вина (1/16 ведра) составляла 25 коп., а с бутылки пива (1/20 ведра) - 10 коп. Получается, что 1 градус спирта в вине облагался акцизным сбором в размере 1 коп., а в пиве - 2,5 коп. Тем самым нарушалось правило увеличения акциза по мере увеличения содержания спирта в напитке. Пиво перестало быть дешевым, аследовательно и народным. Также стоит отметить, что другие напитки по данному закону - мед, квас, фруктовые и искусственные воды - облагались акцизом в десять раз меньше пива, в размере 1 коп.или 20 довоенных коп. за ведро, т. е. в 10 раз меньше.

Очень скоро по всей стране началось активное восстановление и ремонт заводов, где было сохранено хоть какое-то прежнее оборудование. По разным оценкам, за время бездействия производственной линии и переквалификацией заводы потеряли от своей стоимости в среднем 60-70%. Так, крупнейший завод Санкт-Петербурга - Калинкинский завод - к началу 1923 г. оценивался в 1.084.118 руб. и 26 коп., тогда как в 1913 г. его стоимость составляла более 10 млн руб.

В Москве возобновили производство три из четырех крупнейших пивоваренных завода: частные Хамовнический и Шаболовский, и перешедший под управление государственного треста (Моссельпром) «Трехгор» (или «Тригор») - один из заводов бывшего Трехгорного пивоваренного товарищества. Перестал варить пиво только Сокольнический завод, который во время войны был переоборудован под производство фармацевтических препаратов. Но пущенных мощностей не хватало для удовлетворения потребностей москвичей, поэтому заводы Петроградского единого потребительского общество (ПЕПО) начинают отправлять свою продукцию и в Москву.

Открываются заводы и в других городах: в Витебске, Вятке, Вольске, Великом Устюге, Смоленске, Минске, Харькове, Туле, Самаре и других городах.

Естественно, что после долгого простоя было крайне тяжело в быстрые сроки возобновить производство пива в былых количествах. А присутствие на рынке иностранных продуктов, которые чаще всего были лучше не только по качеству, но и по цене более доступны, могло создать большие трудности и конкуренцию отечественным производителям. С целью поддержания своих производителей правительство вынуждено было задействовать протекционистские меры. По результатам межведомственных совещаний, проходивших в ВСНХ с 15 по 29 августа 1922 г., был составлен документ, содержащий список товаров, которые подпали под запрет для импорта, под названием «Список №1 предметов, временно запрещенных к ввозу в РСФСР». Список долгое время дорабатывался, а окончательный его вариант был утвержден и издан Госпланом приказом №70 от 7 февраля 1923 г.

Помимо пива в этом списке значились следующие товары сельскохозяйственного производства: спирт-сырец, спирт-ректификат, сивушные масла, денатурат, искусственные минеральные и фруктовые воды. Этот протекционистский документ действовал практически до конца 1925г.

Не смотря на различные трудности, советские пивовары сумели подойти к делу с юмором, дав своей продукции, соответствующие названия новому времени: «Красная Бавария», «Стенька Разин». А в 1923 г. появилась марка пива под названием «Октябрьское», чье появление совпало с годовщиной революции. Продажа пива сопровождалась соответствующей рекламой: «Партийным, профсоюзным, воинским и гражданским учреждениям скидка - 15% с оптовой цены».

Разрешение на возобновление производства и продажи спиртных напитков повлекло за собой и разработку закона о правилах продажи и потреблении спиртных напитков. 29 декабря 1922 г. была издана специальная инструкция «О продаже виноградных, плодово-ягодных и изюмных вин распивочно в ресторанах и столовых» под подписью Заместителя НКВД А. Г. Белобородова и Наркомздрава Н. А. Семашко. Правила инструкции по содержанию мало отличаются от правил для мест общественного питания в нынешнее время: рассматривались требования к получению разрешения торговлей алкогольной продукцией, прописывались требования санитарии, запрещалась торговля на вынос. Но были инструкции, на которые стоит обратить внимание: так, запрещалось допускать в места общепита с наличием алкогольной продукции лиц моложе 16 лет, продажа вина осуществлялась лишь в определенное время, а само вино не должно было превышать крепости в 200. Также, вино должно было отпускаться в количестве не более одной бутылки на посетителя и обязательно в закупоренном, товарном виде. Запрещалось продавать вино стаканами или графинами.

Акцизные ставки, установленные в первом декрете о пиве начала 1922 г., претерпевали быстрое увеличение. Спустя менее двух месяцев, 29 марта, ставка начала считаться в советских денежных единицах, так называемых «совзнаках», и составляла 2 млн руб. с ведра. Этот же документ установил размер особого патентного сбора за торговлю вином и пивом. За возможность торговать пивом с заводских и оптовых складов необходимо было заплатить 10-50 млн руб., продажа на вынос без распивочной обходилась в 5-30 млн руб., с распивочной - 20-100 млн руб., а с временных точек продажи - 1 -5 млн руб. Патент на торговлю выдавался на полугодие, а разница в ставках была обусловлена введением пяти разрядов заведений, ведущих продажу пивом.

В целях борьбы с высокими темпами инфляции правительство провело реформу денежной системы: вводившаяся деноминация рубля сокращала цены в 10 тыс. раз. Однако эта мера не привела к существенному замедлению обесценивания денег, что повлекло за собой увеличение акцизной ставки на пиво в два раза уже 25 мая, составив сбор в размере 400 руб. с ведра.

Спустя пять месяцев, 25 октября 1922 г., ставки вновь повышаются. Так, акциз с пива начал составлять уже 600 руб. с ведра, а патентный сбор составил следующую сумму: с оптовых складов - от 2 до 10 тыс., с заведений, торгующих только на вынос, - от 1 до 5 тыс., а с распивочной продажей - от 4 до 12 тыс., с временных точек продажи - от 300 до 1500 руб.

Через месяц происходит очередное повышение цен. 30 ноября 1922 г. акциз с ведра пива составляет уже 1200 руб. - в 2 раза за месяц. Был увеличен и патентный сбор: с оптовых складов - от 2 до 10 тыс., с заведений, торгующих только на вынос, - от 2 до 10 тыс., а с распивочной продажей - от 6 до 30 тыс., с временных точек продажи - от 500 до 3000 руб.

В начале 1923 г. в стране была вновь произведена деноминация валюты: сокращение произошло в 100 раз, что, тем не менее, не помешало ценам продолжить стремительно расти. Уже 18 января 1923 г. акцизные сборы вновь повышаются: новая ставка составляет 20 руб. с ведра пива, а стоимость патентов увеличивается вдвое. Кроме того, вводится дополнительная налоговая ставка в размере 2% с заведений, торгующих только вином и пивом.

февраля 1923 г. акциз на пиво вновь повышается и составляет уже 35 руб. Повышение акциза произошло только на пиво, потому что президиум ВСНХ сообщил о падении продажи вина вдвое по причине постоянно растущих цен.

марта места розничной торговли вином и пивом была приравнена к местам розничной продажи табачной продукции, что означало для первой введение особого патентного сбора.

А 29 июня было принято постановление «Об установлении ставок акциза», где среди прочих не оставили без внимания и пиво, акциз на которое стало составлять 90 руб.

В конце лета 1923 г. СНК СССР разрешает продавать мед крепость до 8 градусов. Такое необычное содержание алкоголя поставило вопрос о месте продажи напитка: в винных или пивных. Для винных лавок меду недоставало крепости, а для пивных наоборот - превышение было на 2 градуса. В связи с эти Наркомфин вынужден был издать специальное разъяснение о месте продажи напитка. Был избран компромиссный вариант, который больше всего прибыли приносил в государственную казну: разрешили торговлю напитком в обеих лавках. Получилось, что мед занял промежуточную позицию между пивом и вином.

Следующее повышение акцизных ставок произошло 14 декабря 1923 г. Поставленная задача о решении проблемы неграмотности населения требовало больших денежных вложений. Одним из источников получения средств на решение этой задачи стало повышение особого сбора с патентов на продажу вина, пива и табачных изделий. Если для вина и пива это повышение составило 25%, то для табачной продукции только 10%.

Таким образом, мы видим, что не только вино, но и пиво были причислены к товарам роскоши. Скорейшему развитию промышленностей мешало не только постоянное поднятие акцизных и патентных сборов. Этому также способствовали дороговизна и плохое качество сырьевого материала (в первую очередь относится к изготовлению пива, прежде всего, низкое качество солода и хмеля), дороговизна и трудности перевозки. Самой же важной причиной медленного восстановления объемов производства винной и пивной продукции была ставка правительства на восстановление после Первой Мировой и Гражданской войн, в первую очередь тяжелой промышленности, что было связано как с видением выхода из сложившейся ситуации лидеров партии, так и с внешней обстановкой, угроза и опасность которой во многом была преувеличена и постоянно подвергалась эскалации со стороны власти.

В 1923 г. также произошло сначала создание подсекции, а затем и отдельной секции пивоваров в составе Всероссийской ассоциации инженеров, которая представляла объединение советских научно- технических обществ в 1918-1929 гг. Главную роль в образовании подсекции сыграли Герман Густавович Руппельт и Павел Эдуардович Иешке - опытные мастера-технологи старой дореволюционной школы. Первое собрание подсекции состоялось 12 августа 1923 г. в составе из 30 человек, а уже в 1925 г., после преобразования в секцию, количество членов насчитывало 178 человек из 80 населенных пунктов СССР. Основной задачей представителей секции было «всемерное улучшение на базе изученного материала пивоваренного производства, а также поднятие культурного и материального уровня своих членов». Также правление проводило консультации с органами Наркомфина, обсуждая темы налогообложения и «правил» пивоварения, вело просветительскую работу, поднимало вопросы профессионально-технического обучения, мер по улучшению хмелеводческой отрасли и многое другое.

Президиум секции располагался в одном из помещений Шаболовского пивоваренного завода, где работали одни из руководителей секции - Г. Г. Руппельт и Лазарь Борисович Сосновский.

Члены секции считали себя идейными преемниками дореволюционного Московского Общества взаимного вспомоществления служащих на пивоваренных заводах. По примеру своих предшественников, Общество начало выпуск ежегодников секции, где нашли отражение все важнейшие вопросы развития отрасли, а также помогало своим безработным коллегам- специалистам устроиться работать на производство.

В 1923 г. произошло еще одно важное событие для пивоваренного производства. С октября 1922 г. Государственный банк начал выпуск червонцев, которые имели золотое обеспечение. К концу уже 1923 г. удельная доля червонцев среди остальных бывших в обращении денежных знаков составляла 80%. Поэтому 24 августа СТО выпустило постановление «О выражении твердых акцизных ставок в червонном исчислении», в приложении к которому содержится установленный акциз на пиво: «На пиво - в размере одного рубля тридцати копеек с ведра или десять с половиною копеек с литра».

Можно заметить, что вместе с акцизом на ведро пива приводится размер и на литр, что объясняется проведением в это время мероприятий по переходу на метрическую систему исчислений. Вопросами замены часто анахронических мер, как ведро для пива, на современные занималась Междуведомственная Метрическая комиссия. Новая система вводилась поэтапно в отдельные отрасли. Первые же пивные бутылки объемом в пол литра появились только в 1924 г., после циркуляра Наркомфина от 11 августа. Но при этом в первое время для удобства покупателей заводы были вынуждены указывать объем новой бутылки и в старой системе, в пересчете на которую объем составлял 1/24 ведра.

Переход на метрическую систему и появление полулитровых бутылок на прилавках привнесли большую путаницу не только в учет, но и в продажу пива. Но причина этого не столько в самой бутылке, а в установленной стоимости на нее, которая не сильно отличалась от старой и привычной для населения. Поэтому новая тара была воспринята с неприятием, можно даже сказать с долей враждебности, ведь старая бутылка с небольшой переплатой была больше на целых полстакана.

Негативное восприятие новых бутылок вместе с самоуправством заводов, которые на волне введения новой метрической системы выпускали не только бутылки объемом в пол литра, привело к тому, что ВСНХ издал приказ 10 декабря 1924 г., который запретил пивным заводам (видимо именно в пивной промышленности своеволия с выпуском новых бутылок было больше, чем в остальных) вводить новые пивные бутылки разных объемов в новой системе.

На Дальнем Востоке постановлением ЦИК и СНК СССР было разрешено производство манзовского пива. Манзовское пиво представляло из себя одну из разновидностей китайского пива крепостью до 200, которое варилось из риса, проса или привозимого из Китая прессованного солода. Акциз тоже устанавливался особый: с каждого ведра пива взымалось по 3 руб., а если напиток доставлялся из-за границы, то также облагался дополнительным налогом в размере 3 руб. сверх установленной таможенной пошлины.

К середине 1924 г. объем пивоваренного производства не достиг даже 1/10 довоенного уровня. Столь медленное развитие производство заставило задуматься о причинах специалистов. Они приходят к выводу, что пивоварение восстанавливается медленнее других отраслей, а главными причинами низких темпов восстановления называется низкое качество производимого солода, постоянно растущие и без того высокие акцизные ставки, а также несовершенство старой системы взимания акциза пропорционально выпущенному на продажу заводом пива. Появляется идея о взимании акциза с заводов по весу солода, израсходованного на производство.

Власть же по-прежнему не замечает критики в своей адрес: пока ее больше волнует вопрос прибыльности производства и возможности увеличения с него доходов.

Поэтому 12 декабря 1924 г. правительство вновь повышает акцизную ставку на пиво: «Акциз на пиво устанавливается в размере одного рубля семидесяти копеек с ведра или четырнадцати копеек с литра».

Кроме того, за несколько дней до принятие нового повышения акцизного сбора, 3 декабря 1924 г. вышло постановление с разрешением производства и продажи наливок и настоек из этилового вина крепостью до 300, коньяка и ликерных вин, что еще больше осложнило сбыт пивоваренной продукции по причине возросшей конкуренции.

Наиболее точно, на наш взгляд, увеличение этого акцизного сбора оценил заместитель председателя Секции пивоварения И. А. Ансельм: «Ни для кого из присутствующих здесь не секрет, что момент введения нового повышенного акциза с 1 руб. 30 коп. до 1 руб. 70 коп. явился тяжелым ударом по нашей промышленности. Падение сбыта нашей продукции, а вместе с тем и выработки, естественно, должно было поднять себестоимость товара; это обстоятельство должно было вызвать поднятие отпускных цен, а последние уже были настолько высоки, что дальнейшее удорожание грозило совершенно отучить от пива нашего потребителя, у которого приходо-расходный бюджет и так не высок».

Работники Секции приходят к выводу, что сложившаяся ситуация требует изменения, опираясь на следующий прецедент: руководствуясь хозяйственными соображениями государство понизило ставку акциза на виноградные вина с 3 руб. 32 коп. до 64 коп. В этой связи работники предлагают снизить ставку на пиво до 64 коп., доведя ее до размеров ниже стоимости сырья и не выше акцизной ставки на вино крепость 140.

Но никаких изменений не последовало, а 28 августа 1925 г. ЦИК и СНК СССР разрешают выпуск водочных изделий (конечно, речь идет о самой водке) указом под названием «Положение о производстве спирта и спиртных напитков и торговля ими»1 крепостью до 400 по Траллерсу. Документ также разрешал начать производство коньяков и крепких ликеров до 600. Этот закон можно считать окончательным завершением «сухого периода» в истории СССР.

Принятие этого закона еще больше подорвало спрос на пивоваренную продукцию. А. Н. Шустов, известный специалист в области изготовления алкогольных напитков и один из учредителей пивоваренной секции, писал, что к концу лета 1925 г. пиво стоило дороже 300 водки и виноградных вин.

Но не только высокие акцизные сборы в купе с все больше набирающей популярностью водкой мешали активному развитию пивоварения. Были и другие факторы. Относительно благоприятный период 1922-1924 гг. показал высокую прибыльность пивоварения, на что обратили внимание местные органы власти. За аренду производственных помещений и мест распивочной была установлена иногда чрезмерно большая плата, заведения обязали выписывать чуть ли не все периодические издания печати, каждая лавка должна была иметь телефон общественного пользования.

Кроме этих, установленных законом сборов, производились на местах и самочинные на самые разные потребности. Например: оплата расходов пионерской экскурсии, на усиление средств рабочего строительства, на улучшение быта детей. Работники пивоваренной промышленности определяют среднюю заводскую себестоимость ведра пива в размере

2руб. 50 коп., тогда как по подсчетам аналогичная стоимость в 1913 г. составляла лишь 1 руб. 14. коп. Самоличные введения дополнительных сборов местных властей вынудило ВЦИК издать специальный декрет «О недопустимости установления каких-либо самочинных налогов и сборов».

Осенью 1925 г. политика государства в отношении пивоварения начинает меняться: 23 октября принимается важное постановление «Об акцизе с портера и эля». Сразу же можно выделить название документа: речь идет уже не только о пиве, но и о его разновидностях - портере и эле. Разрешенная крепость остается прежней - 60, но вместе с тем есть крайне важное примечание к одному из пунктов, где оговаривается технологический процесс варки напитка: «Воспрещается употребление при изготовлении пива, портера и эля каких-либо материалов, кроме солода, воды, хмеля и дрожжей, а равно и разбавление пива, портера, эля водою после сдачи их на бродильное отделение в подвал, или примесь к пиву, портеру, эли каких-либо веществ».

Текст документа содержит еще одно крайне важное нововведение: впервые упоминается о начале таможенного сбора с импортного пива, который составлял 12 руб. со 100 килограммов напитка нетто, т.е. 12 коп. с литра продукции.

Самым же главным в новом законе были другие два пункта: коренному преобразованию подверглась система акцизного налогообложения, и, как следствие, изменение взымаемой ставки - 29 руб. 30 коп. со ста килограммов солода, что в пересчете на ведро составляло 80-90 коп., вместо прежних 1 руб. 70 коп. Новая система предполагала считать налог не от объема количества выпускаемого с завода или склада товара, а в зависимости от веса пивоваренного солода в заторе. Таким образом, правительство ввело ту самую формулу взимания акциза, о которой говорили специалисты, критикуя первый закон от 3 февраля 1922 г.

К началу 1925 г. выявилась еще одна тенденция: ситуация в отрасли сложилась неутешительным образом, прежде всего, для государственных предприятий: по качеству продукции они заметно проигрывали частным и кооперативным предприятиям.

Для улучшения сложившегося положения декретом Совета Труда и Обороны был учрежден специальное особое Совещание (ОСО) по вопросам качества продукции государственных отраслей при Президиуме ВСНХ СССР1.

Сначала руководителем был назначен Г. И. Ломов, но вскоре его место занял Л. Д. Троцкий, который был также и руководителем научно- технического отдела ВСНХ. Фактическое объедение этих структур одним управляющим придало деятельности характер скорее интеллектуальный, нежели административный. В составе Особого Совещания была включена и Секция пивоварения.

Результатом деятельности подсекции стало составление перечня плановых мероприятий по проведению улучшения качества продукта. Для этого требовалось улучшить качество сырья, качество подготовки специалистов, разработать стандарты изготовления пива. Началась активная разработка планов для выполнения намеченных задач.

Снижение акцизного сбора осенью 1925 г. позволило пиву успешнее конкурировать с более крепкими напитками. Однако такое положение длилось недолго. 29 марта 1926 г. ЦИК И СНК СССР приняли постановление «Об изменении ставок некоторых акцизных сборов», куда, помимо пивоваренной продукции, также вошли махорка, галоши, чай, папиросы и другие товары. Новое постановление устанавливало акцизный сбор для пива, портера и эля в размере 44 руб. со ста килограммов солода, поступающего в затор. Налоговая ставка менее чем за полгода увеличилась в полтора раза, при том уровень инфляции был на гораздо более низком уровне.

Летом у властей нашелся очередной повод для увеличения акцизных сборов с пивоварщиков: государство решило искоренить проблему детской беспризорности. Таким образом, ставка была повышена еще на 7 руб. 35 коп. со ста килограммов солода, поступающего в затор.

Тем не менее, в СССР устанавливается уникальная ситуация в пивоваренной промышленности: при постоянном увеличении налогового гнета со стороны правительства и количество действующих заводов, и объем производимой продукции продолжали расти. Количество государственных предприятий отрасли с 75-78 в 1924/1925 хозяйственном году увеличилось до 98 в 1925/1926, а частных предприятий стало 176 вместо 130-161 по разным данным за этот же временной период.

Тяжелое состояние пивоваренной отрасли привело к тому, что правительство осознало, что в области косвенного налогообложения пивоваренной промышленности оно дошло до некоего предела. Поэтому полтора года налоговые ставки не повышались.

Комиссия ОСО все это время продолжала работать, и летом 1926 г. Л. Д. Троцкий дал следующий комментарий о продвижении работы в области стандартизации и ее целях: «На самом деле, товарищи, дело идет не о каком- либо идеальном качестве, независимо от места и времени, а о таком качестве товаров, которое при данных условиях, при данном сырье, при данном оборудовании выгоднее всего для потребителя и для общества в целом. Вот такое выгодное, такое наиболее целесообразное качество надо найти и установить для всех отраслей производства. И это качество называется английским словом стандарт, т. е. известное, установленное, закрепленное, записанное качество, по которому надо ровняться. Стандарт пересматривается и изменяется в зависимости от изменений условий производства».

Авторы идеи выделяли два основных этапа в работе по внедрению стандартизации: во-первых, сокращение продукции путем анализа рынка спроса и исключения из производства мало приобретаемых видов, во-вторых, введение стандартизации, т. е. установления унификации в типах размерах, качествах и свойствах.

Результатом же разрабатываемых операций должны были стать следующие положительные эффекты: рационализация по европейскому образцу, борьба с фальсификацией, с мелкой частной промышленностью, твердый контроль и за качеством продукции, и за отпускными ценами.

Итогом деятельности организации стала разработка целого ряда Общесоюзных Стандартов (ОСТов), которые были утверждены СТО в 1926-1927 гг. Были введены стандарты о качестве ячменя, солода, бутылок и пива. ОСТы о пивоваренном солоде, №4, и ячмене, №60, просуществовали до 1938 г., когда им на смену пришли ОСТ ВКС 5373 «Ячмень для пивоварения» и ОСТ НККП 336 «Солод карамельный», ОСТ НКПП 357 «солод пивоваренный ячменный».

Самый же главный стандарт - ОСТ 61 «Пиво» - был утвержден 25 февраля 1927 г. Стандарт свел все большое многообразие марочного пива, выпускаемого в Дореволюционной России, всего лишь к 4 категориям: два светлых вида, темное и черное.

Бутылки по новому стандарту должны были выпускаться только объемом 0,6 л.

Вот, как вспоминает работу над ОСТами заместитель председателя Секции пивоварения И. А. Ансельм: «Члены Секции работали над стандартными нормами ячменя, хмеля и готового продукта. На бумаге все хорошо, хотя для того, чтобы и на бумаге это изобразить, понадобилось много и очень много потратить на это нервов и убить времени. Но, наконец, Гордиев узел разрублен, стандарты готовы, но, к сожалению, ячмень от этого не стал лучше, «носороги», т.е. долгоносик, также благополучно портят сырье... Что же говорить о хмеле, просто не придумаешь, каким хмелем будут работать пивоваренные заводы, я не знаю, но уверен, что будут употреблять не только Костромской и дикий Кавказский, но, вероятно, и полынь, ибо нашего хмеля не хватит, а заграничного нам не получить, не взирая на все пожелания комиссии по улучшению качества продукции».

Конечно, говоря о полыни, автор иронизирует, но ситуация в области хмелезаготовки, действительно, сложилась трудная.

Лучшим хмелем считался волынский - именно с использованием этого хмеля варили лучшие образцы пива еще в дореволюционный период. Но по причине введения «сухого» закона и дальнейших событий, которые пережила наша страна, многие поля были заброшены или распаханы под другие сельскохозяйственные культуры.

С возобновлением же пивоварения в 1922 г. эти поля стали медленно восстанавливать. Первые сборы не могли обеспечить полностью пивоваренную отрасль, поэтому предприняли попытку выращивать хмель под Костромой, но он в большем объеме был неудовлетворительного качества: зачастую заводы отказывались от уже купленного хмеля. Количественно отрасль была обеспечена, но качество оставляло желать лучшего.

К 1926 г., ситуация качественно не улучшилась, о чем свидетельствовали приведенные выше слова И. А. Ансельма.

И. И. Крастин, также член Секции, сделал анализ урожая волынского хмеля за 1926 г. По его оценкам, урожай волынского хмеля оценивался в размере 70 тыс. пудов, но по причине повреждений от насекомых и непогоды, использовать для пивоварения возможно было лишь 42 тыс. пудов.

Также автор акцентирует внимание, что каждый год происходит снижение качества и волынского хмеля, что объясняется производителями насекомыми и непогодой.

В начале последнего года проведения новой экономической политики, в феврале 1928 г., последовал очередной рост акцизной ставки - закон «О повышении акциза с пива, портера и эля», который повышал текущую ставку до отметки в 55 руб. со 100 килограммов поступающего в затор солода. Акциз же на импортное пиво был повышен до 10 руб. со ста килограммов брутто.

Чуть позже, 25 апреля 1928 г., постановлением ЦИК и СНК СССР«Об отмене акциза с виноградных, плодово-ягодныхи изюмных вин и об акцизе с виноградного и коньячного спирта» был внесены изменения о налогообложении слабоалкогольных напитков. Также был отменен акцизный сбор на мед крепостью до 140.Указанные постановления, принятые в последний год проведения новой экономической политики, привели к ослаблению конкурентоспособности пива на рынке алкогольной продукции.

В данной главе было показано, что предпосылки для отмены сухого закона возникли только к началу времени проведения новой экономической политики. Пивоваренная промышленность начала восстанавливать свою работу вслед за винокуренной.

При этом появилась возможность пополнения бюджета за счет введения и контроля акцизных сборов и дополнительных налогов на продукцию пивоваренной промышленности.

Глава 2. Влияние государственных решений на динамику развития пивоварения на примере московского Хамовнического пивоваренного завода. Первые шаги по формированию антиалкогольной пропаганды в СССР

.1 Производственная деятельность московского Хамовнического пивоваренного завода в 1923-1929 годах

Хамовнический пивоваренный завод к 1914 году был одним из крупнейших московских пивоваренных заводов. С первых же дней своего открытия в 1863 году московским купцом Власом Егоровичем Ярославцем завод развивался стремительными темпами. Подтверждением качества продукции завода служит присуждение ему звания официального Поставщика Двора Его Императорского Величества в 1902 году.

Выработка завода в последний предвоенный 1913 год оценивалась в размере 500 тыс. ведер, сведения о чем мы находим в документации завода за 1924/1925 хозяйственный год.

С 1914 г. завод перестал выпускать пивоваренную продукцию, а в 1916 г. завод был национализирован. В октябре 1922 г. Хамовнический пивоваренный завод перешел во владение промышленного отдела московского Союза потребительских обществ (МСПО).

Несмотря на то, что законодательно пивоварение было разрешено с февраля1922 г., завод заработал лишь с марта 1923 г. В годовых отчетах завода и в статьях из «Ежегодников» информации о причинах запоздалого начала производства нет, но, на наш взгляд, причиной подобного являлось неудовлетворительное качество оборудования или вовсе его отсутствие на заводе. Косвенно об этом свидетельствует запись о материально-технической составляющей завода в годовом отчете за 1924/1925 хозяйственный год: «Техническое состояние завода (машин, оборудования) мало удовлетворительно. Завод старый. с 1914 по 1923 год не работал, причем оборудование подвергалось значительной порче и частично было приведено в полную негодность. Комиссией МСНХ средний % изношенности определен в размере 38 %, в отдельных случаях изношенность аппаратуры достигает 70%; устарелость и плохое состояние технического оборудования требует к себе бдительного технического надзора, постоянного текущего ремонта и регулярного периодического капитального ремонта».

В первый год работы, с 13 марта до 1 октября 1923 г., завод произвел 120 тыс. 479 ведер пива.

Таким образом, за соответствующий период фактическая выработка составила 24 % от уровня довоенной выработки в1913 г.Ежемесячное увеличение выработки связано с запуском на производстве новых мощностей. В то же время оценка объема произведенного пивав сентябре выглядит сомнительной по той причине, что похожих объемов производства удалось достигнуть при лучшем материально-техническом состоянии завода только в 1926/1927 хозяйственном году.

:Там же. - Л. 69 - об. 2 Составлено по: там же - Л. 70.

Документов о деятельности завода за 1923/1924 хозяйственный год не сохранилось, поэтому с точностью мы не можем говорить о предполагаемой руководством завода и фактической выработке пива за этот период.

Исходя из того, что в период с 1922 г. по 1926 г. промышленность, начиная производство с 20 млн ведер по стране, закладывала повышение выработки на 10 млн ведер до 1925 г., а также тот факт, что уже к сентябрю 1923 г. Хамовнический завод, по нашим расчетам, был готов давать выработку в размере около 430 тыс. ведер (при сохранении объемов производства, достигнутых в сентябре), то, на наш взгляд, можно предположить, что выработка по прогнозам в 1923/1924 хозяйственном году должна была составить около 500-550 тыс. ведер пива.

В отчетных документах завода за 1924/1925 хозяйственный год сохранилась также «Объяснительная записка к балансу Хамовнического пивоваренного завода МСПР (Моссельпром) на первое октября 1925 года», где упоминается запланированная выработка за прошедший хозяйственный год: «Выработка завода в отчетном 1924/1925 году выразилась в количестве 500272,52 ведра разлитого пива. Производственная программа выполнена на 77,7 %». Т.е. при пересчете запланированный объем должен был составить 643.851,37 ведер, или, что более вероятно, планировалось произвести 650.000 ведер.

При дальнейших подсчетах нужно напомнить, что мера емкости в 1 ведро составляет 12 л, поэтому, по нашим подсчетам, закралась ошибка или в объяснении к балансу, или в показателях из таблицы 3, или не все реализованное пиво учтено в таблице 3, потому что при пересчете бочоночного и бутылочного пива по отношению к количеству указанному по смете выработка составляет 66,7%, если же прибавить лагерное пиво - 74 %. На наш взгляд, неверные цифры содержатся в объяснении к балансу.

Несмотря на различные показатели, недовыработка пива фиксируется в обоих источниках. Главным бухгалтером недовыработка объясняется «значительным сокращением спроса на изделия завода в связи с повышением акциза и конкуренции изделий Госспирта».

Поскольку решение о разрешении производства 400алкоголя и крепче было принято 28 августа 1925 г., основными конкурентами пива являлись вино и алкоголь крепостью до 300.

Сохранился документ, предоставляющий информацию о помесячном сбыте пивоваренной продукции в 1924/1925 хозяйственном году через торговый аппарат Моссельпрома.

Подтверждением этого также служит наблюдения специалистов, собиравших материал для анализа снижения сбыта продукции в указанный период: «Уже с января 1925 года происходит резкое падение продажи пивоваренной продукции. Работники отрасли начинают бить тревогу, и на мартовском собрании Пивоваренной Секции ВАИ было принято решение разослать контрольные бланки-опросы по пивоваренным заводам СССР». Не все заводы прислали свои ответы, но и полученный материал, в первую очередь по крупнейшим заводам Москвы и Ленинграда, которые должны были дать около 55 % продукции от общего количества по СССР, подтвердил негативное влияние действия нового закона.

При расчете сбыт пива за октябрь в Москве и по Ленинграду за ноябрь были взяты как 100 %. Данные показывают снижение больше, чем в 2 раза на заводах Ленинграда и на 24-41 % на московских заводах. Согласно этим цифрам, спад именно на Хамовническом пивоваренном заводе был меньше всего, но, на наш взгляд, именно в таблицах

По причине плохого сбыта (в первую очередь сказалась высокая цена продукции) руководством завода принято решение с 1 июня 1925 г. снизить отпускную цену на ведро пива с 4 руб. 80 коп. до 4. руб. 50 коп.

Судя по ежемесячной продаже, шаг был оправдан - продажи в летние месяцы значительно выросли (через аппарат Моссельпрома). В то же время на увеличение сбыта продукции должен был положительно сказался и сезонный фактор.

Документы впервые позволяют нам говорить и о конкретных марках пива, производимых на заводе. Как мы видим, первоначально по смете предполагалась изготовлять только широко распространенную марку пива - Пильзенское пиво - классический светлый вид лагерного (низового) брожения. Но уже в ходе производства в небольших объемах стал производиться еще один вид светлого лагерного пива - Мартовское. На наш взгляд, существовало несколько основных причин такого малого производственного ассортимента: в первую очередь сказалось плохое материально-техническое состояние завода и очень среднее качество основных ингредиентов - солода и хмеля, а также отсутствие большого спроса на пивоваренную продукцию в целом.

Стоит обратить внимание и на указание мер объема производства: в одних случаях используются привычные ведра, в других - литры.

Данные снова подтверждают значительный рост себестоимости продукции после роста акцизного сбора 14 февраля 1925 г. В январе себестоимость продукции превысила стоимость продажи, что привело к значительному снижению уровня производства.

Подводя итоги за год, руководство оценивает планы на следующий год оптимистично: «В связи с ожидаемым увеличением потребления продукции, выработку пива возможно увеличить не менее 50%, что соответственно увеличит и сбыт. Но такое увеличение возможно лишь при условии надлежаще проведенного ремонта оборудования и помещений заводов».

На наш взгляд, подобная оптимистичная оценка руководства завода - потенциальная возможность произвести и сбыть около 9 млн 230 тыс. л пива - была связана с информацией о скором изменении расчета ставки акцизного сбора с пивоваренной продукции и ее существенном уменьшении (речь идет о постановлении «Об акцизе с портера и эля» от 23 октября 1925 г.). В то же время мы видим из таблицы 8, что доходы от продажи пива невелики, соответственно, денег на восстановление и модернизацию производства также немного.

Итоговый же доход от продажи пива составил около 2 млн 221 тыс. руб., но не достиг запланированной цифры. Чистый ж доход от производства пива (без учета мартовского пива) составил, по нашим подсчетам, около 101 тыс. руб.

В смету на следующий год была заложена фактически такая же выработка, как и в ушедшем году - 6,150,000 л, - о чем есть информация уже в годовом отчете за 1925/1926 хозяйственный год.

Тем не менее, количество по сравнению со сметой удалось увеличить практически в полтора раза. Также можно сделать вывод, что не сильно увеличению производства помешал и очередной акцизный рост в марте 1926 г.

Снижение производства в летние месяцы, на наш взгляд, также объясняется повышением акцизного сбора (на ликвидацию детской беспризорности). Сохранить уровень сбыта не помог и сезонный фактор, когда летом пиво наоборот должно показывать наибольшие продажи.

Расширение выпускаемого ассортимента продукции также не произошло.

По нашим подсчетам, средняя стоимость одной бутылки в первом квартале 1925/1926 хозяйственного года по сравнению со средней стоимостью одной бутылки пива за прошлый хозяйственный год снизилась больше, чем в полтора раза. Объяснение такого резкого снижения можно найти в документах уже за следующий 1926/1927 хозяйственный год: «По сравнению с предыдущим годом продажа повысилась на 46.3%, что объясняется расширением сети покупателей и расширением влияния на рынке за счет повышения качества продукции, а также понижением цены на бутылочное пиво в октябре 1925 года с 4.30 руб. до 2.95 руб., а на бочоночное - с 3.8 руб. до 2.35 руб.». Также, по нашему мнению, снижение стоимости произошло и по причине удешевления основных производственных товаров - солода и хмеля. В целом же за год стоимость одной бутылки пива понизилась на 10 коп. (чуть больше 25%).

Годовая производственная прибыль по сравнению с 1924/1025 хозяйственным годом, по нашим подсчетам, выросла более чем на 13 %. В денежном эквиваленте чистая прибыль составила 373 тыс. 247руб.

Данные о выработке в 1925/1926 хозяйственном году подтверждаются. Но в то же время мы видим предполагаемые цифры выработки на 1926/1927 год, уступающие по объемам показателям предыдущего года.

Сохранилась и пояснение к производственному плану: «Согласно производственной программе ставится задача достигнуть выработки готовой продукции в размере 700.000 ведер пива и 176.575 пудов солода». Нужно обратить внимание, что в пояснении выработка пива измеряется по- прежнему в ведрах, что говорит о еще не прижившихся среди пивоваров новых мерах веса.

За отчетный год на заводе произошло два пожара: «Работа завода была скомкана в силу двух пожаров... Прямым следствием пожаров является простой в работе завода, следовательно, и повлекшее за этим и уменьшение общих показателей выработки». Убыток от пожара 5 октября 1926 года составил 62,510 руб. 36 коп. а от пожара 17 марта 1927 года - 6,839 руб. 79 коп.

По оценке главного бухгалтера завода, простои производственных мощностей вследствие пожаров повлекли за собой уменьшение общих показателей выработки разливного бутылочного пива в размере 590.000 л или 9,35 % от годичной выработки. С учетом этой цифры, по нашим расчетам, получается, что завод был готов увеличить свою выработку бутылочного пива по сравнению с прошлым хозяйственным годом на 8,4 %. Выработка же бочоночного пива, также по нашим расчетам, увеличилась на 48,2 %. Причину возможности такого большого увеличения можно найти в пояснениях к торговому балансу за прошлый хозяйственный год: «На повышение сбыта во втором полугодии также повлияло заключение договора с МСПО на поставку пива кооперативам, что дало возможность закрепить за собой определенный устойчивый сектор сбыта». На наш взгляд, именно эти договоры дали возможность увеличить производство и сбыт пива в 1926/1927 хозяйственном году.

Понижение прибыли объясняется «снижением отпускных цен на пиво с одной стороны и увеличением себестоимости с другой». На наш взгляд, столь большая разница в цифрах производственной и чистой прибыли завода за 1926/1927 хозяйственный год объясняется ущербом от пожаров - разница практически полностью покрывает этот материальный ущерб. В то же время сведения о причинах и размере понижения отпускных цен на пиво отсутствуют.

Необходимо обратить внимание и на показатели производственной прибыли за 1925/1926 хозяйственный год: данные показатели отличаются от наших подсчетов чуть менее чем на 90 тыс. руб.; причиной такой большой разницы в цифрах, на наш взгляд, являются неучтенные прибыли, например, от продажи лагерного пива (полуфабриката) или солода собственного изготовления, о чем информации в документах нет.

С целью увеличения рентабельности работы завода специалисты предлагают обратить внимание на выполнение следующих мер: «Во-первых: изменить изношенную аппаратуру и машины новыми. Во-вторых, приобрести необходимое количество измерительных приборов для определения точного расхода производственными и непроизводственными цехами пара, электроэнергии и воды. В-третьих, устранить перебои в снабжении завода ячменем, что значительно влияет на повышение себестоимости продукции и на колебания цен».

По нашему мнению, причиной одновременно значительного увеличения сбыта и падения чистой прибыли является плохая конъюнктура рынка: прежде всего, конкуренция со стороны производителей крепкой алкогольной продукции. На перебои с поставками ячменя руководство завода никаким образом не могло повлиять, потому что этим вопросом ведали отделы снабжения МСПО, в чью структуру и входил Хамовнический завод.

Также в документах 1926/1927 хозяйственного года нет никаких упоминаний о выпускаемом ассортименте пивной продукции.

Как мы видели по данным за 1926/1927 хозяйственный год, у завода был потенциал увеличения выработки продукции за счет бутылочного пива. Но данные за 1927/1928 хозяйственный год говорят нам о противоположном результате - произошло значительное сокращение производства именно бутылочного пива.

При этом указывается, что производственный план по выпуску бутылочного пива составил лишь 69,88 %, что, по нашим расчетам, должно было составить около 6.055.000 л пива.

На наш взгляд, заниженные показатели производственного плана могут говорить либо о плохой конъюнктуре рынка, либо о производственной переориентации завода на увеличение выпуска бочоночного пива, либо о подготовке завода к варке меда. Отчасти подтверждение этому есть в производственной документации завода за 1927/1928 хозяйственный год: «Увеличение объемов производства бочоночного пива объясняется желанием внедрить в широкую продажу разливного кружечного пива, а также явным недостатком бутылочных пробок». Невыполнение плана по производству бутылочного пива объясняется «исключительно уменьшением спроса».

Решение же о начале варки меда на заводе было принято соответствующим ответственным руководством МСПО. Мед начал вариться на Хамовническом заводе с лета 1928 года, о чем говорят данные о поквартальной динамике сбыта продукции.

На наш взгляд, решение руководства оправдано: после очередного повышения акциза на пиво в феврале 1928 г. и последовавшем вскоре после этого решения об отмене акцизных сборов для меда и вин крепостью до 140 заниматься производством пива было не выгодно.

Из приведенных данных следует, что даже вопреки очередному повышению акцизного сбора, удалось снизить себестоимость изготовления пива, в первую очередь, за счет снижения стоимости основных ингредиентов - солода и хмеля. Несмотря на это, сбыт бутылочного пива снизился, что еще раз подчеркивают плохую конъюнктуру рынка.

На работу завода, как и в прошлом году, по-прежнему негативное влияние оказывал недостаток ячменя в первом полугодии. Завод испытывал «большие затруднения со сбытом готовой продукции во втором полугодии».

В большинстве производственных помещений был произведен капитальный ремонт. Также произошла «установка нового оборудования в цехе разлива в начале отчетного года» и установка оборудования для производства меда».

Производимые марки пива в документах вновь не упоминаются, но, на наш взгляд, можно предположить, что по причине общего снижения продаж бутылочного пива не приходится говорить о расширении ассортимента продукции.

По нашим подсчетам, по сравнению с предыдущим 1927/1928 хозяйственным годом планировалось произвести лишь 66,3% бутылочного пива, фактически же было произведено еще меньше - лишь 41,4%.

Выработку же бочоночного пива, на которое была сделана ставка в предыдущем году, должна была сократиться до 43%, но составила 48,2%.

Снижение производства алкогольной продукции объясняется следующим: «Год прошел под знаком увеличения свертывания производства пивоваренной продукции и его сбыта по причине развертывания кампании по борьбе с алкоголизмом, что вынудило управляющий трест перейти к концентрации пивоваренной продукции на Трехгорном заводе, а Хамовническому заводу было предложено перейти на изготовление нового вида продукции - хлебного кваса».

В общем исчислении по сравнению с прошлым 1927/1928 хозяйственным годом производство сократилось на 28,3 % и на 32,1 % по сравнению с намеченным планом.

Таким образом, удельный вес пива в общей себестоимости всей выработке понизился с 80,2 % до 49,9 % в 1928/1929 хозяйственном году, по остальным видам продукции имелось повышение удельного веса по сравнению с предыдущим годом, но начало производства меда, кваса и увеличение выработки солода не смогло полностью компенсировать сокращение выработки пива. Дефицит по сравнению с 1927/1928 хозяйственным годом составил 73 тыс. 78 руб.

Недовыработка пива на 17,6 %объясняется увеличением концентрации изготовления пива на заводе Тригор и влиянием мероприятий в рамках проведения антиалкогольной кампании. Невыполнение производственного плана по меду на 45,5 % и по квасу на 55,2 % объясняется трудностями «технологического характера, ввиду отсутствия опыта по квасоварению, а также желанием приспособить для изготовления новой продукции старого оборудования, т. е. предназначенного для производства пива, и слабой работы по сбыту продукции со сторону управления треста».

Летом 1929 г. пивоварение на Хамовническом заводе полностью прекратилось, о чем свидетельствуют данные о поквартальной динамике сбыта продукции за 1928/1929 хозяйственный год.

Согласно этим данным, можно сделать вывод, что к прекращению пивоварения на заводе готовились заранее, что показывает планомерное снижение поквартальной динамики его продажи.

Принятый производственный план на 1929/1930 хозяйственный год не предусматривал пивоварение на заводе. Завод предполагал перейти на производство исключительно безалкогольной продукции:

«Предусматривается общая сумма выработки продукции по себестоимости в размере 1.523.306 рублей, т.е. против фактической выработки 1928/1929 г. - 89.2%. По видам вырабатываемой продукции сумма распределяется следующим образом: солод - 30.3%, квас сухой - 19.8 квас-напиток - 35,5 %, морс - 8,1 %, мед - 3,2 %, кислота молочная - 3,1 %».

Таким образом, мы можем утверждать, что производство пивоваренной продукции на Хамовническом заводе завершилось летом 1929 г.

.2 Формирование антиалкогольного движения в стране. Деятельность «Общества борьбы с алкоголизмом»

Увеличение продажи и доступности алкогольных напитков разной крепости вместе с широко распространенным самогоноварением в деревне и шинкарством в городе привели к плохо контролируемому потреблению крепких алкогольных напитков населением.

В 1924 г. на добровольных началах начали формироваться организации по борьбе с алкоголизмом, которые в дальнейшем по мере увеличения количества участников переросли в Комиссии по оздоровлению труда и быта (КОТИБы). Членов организации в народе называли «наркотруженниками». Они занимались просветительской работой с общественностью, проводили антиалкогольные собрания и показательные разбирательства дел алкоголиков. Такие вечера состояли не только из вышеперечисленных мероприятий и читки медицинских статей о вреде «зеленого змия», но также сопровождались выступлениями местных коллективов самодеятельности.

Рост проблемы алкоголизма и его последствий послужили причиной для принятия постановления СНК РСФСР «О ближайших мероприятиях в области лечебно-предупредительной и культурно-просветительской работы по борьбе с алкоголизмом» в начале сентября 1926 года. Согласно постановлению, наркоматы Наркомздрава Наркомюста и НКВД должны были разработать перечень мероприятий по принудительному лечению, увеличить просветительскую деятельность: введение в школе занятий о вреде спиртного с последующим изданием специальной научной литературы, а также съемка фильмов об активной и успешной борьбе с самогоноварением, шинкарством и пьянством. Кроме того, Наркомздраву предлагалось рассмотреть возможность использования нервно-психиатрических учреждений как в целях профилактики, так и в борьбе с пьянством.

В декабре 1927 г. на XV съезде партии, где было принято принципиальное решение о начале разработки первого пятилетнего плана, Сталин заявил о намерении начать сокращать объемы производства водки, заменив доходную часть поступлениями от развития кино и радио. Сложно всерьез воспринимать слова генерального секретаря при условии, что на всю большую страну приходилось всего лишь 7 тыс. киноустановок. Это высказывание можно объяснить лишь эмоционально-агитационным порывом, но многих оно сумела ввести в заблуждение.

Тем не менее, несколько директив к разработке пятилетнего плана выделяли значимость усилий по улучшению культурного уровня граждан как одного из неотъемлемых условий ускоренной индустриализации. Помимо переустройства быта, ликвидации безграмотности, повышения профессиональной квалификации, речь шла и о борьбе с пьянством.

Главными причинами борьбы с алкоголем называлась отнюдь не обеспокоенность за здоровье населения, а рост «пьяной» преступности и, что еще более важно, снижение производительности труда. Цифры за 1927 г. были крайне велики: только прогулы на этой почве принесли убыток в размере 135 млн руб., а понижение производительности труда оценивалось в 600 млн руб. убытка1.А если к этим цифрам прибавить ущерб от производственных травм, стоимость испорченного оборудования (чуть позже эту статью будут списывать на деятельность различных врагов революции), то показатели вырастут еще больше.

По этой причине многие задавались вопросом: «Стоило ли отменять действие сухого закона? Еще раз хочется напомнить порядок цифр прибыли от производства алкоголя: по официальной статистике доход равнялся 180 млн руб., по словам из выступлений Сталина - 500 млн руб., а по подсчетам экономистов ОБСА - 728 млн руб. При сравнении этих показателей с убытками, беря даже самую большую цифру доходности, мы видим, что государство несло убыток.съезд партии также акцентировал внимание на массовость в борьбе с пьянством, что должны быть вовлечены как государственные и партийные органы, так и общественные организации, в первую очередь профсоюзы и комсомол. В советской прессе развернулась активная антиалкогольная кампания. Правда, начало кампании было заложено двумя годами раньше решениями партии в конце декабря 1927 г.: уже в 1925 г. появился журнал «За новый быт», где работники медицины обратили внимание на столь важную проблему.

февраля 1928 г. Колонный зал Дома союзов принял в своих стенах участников антиалкогольного движения. Результатом собрания стало решение о создании «Общества борьбы с алкоголизмом» (ОБСА). Председателем избрали Ю. Ларина, работника ВСНХ и Госплана, который вел активную борьбу с пьянством в печати. В качестве учредителей выступили работники партии и комсомола, ученые, представители Наркомздрава, Наркомторга и другие. Самыми заметными участниками стали Э. И. Дейчман, секретарь Общества, директор Института социальной гигиены А. В.Мольков, Е. М. Ярославский, С. М. Буденый, Д. Бедный.

В апреле 1928 г. на страницах журнала «За новый быт» появилось обращение Общества к читателям, где раскрывались цели и основные задачи организации: оказать помощь власти в борьбе с пьянством путем ведения просветительской работы и помощи в улучшении условий домашнего быта. Общество на первых этапах предполагало организовать работу в крупных городах и промышленных центрах, после чего акцентировать внимание на крестьянах. Основной же смысл создания Общества, по словам Ю. Ларина, заключался в том, «чтобы было специальное учреждение из антиалкогольного актива, которое будоражило бы общественное мнение, создавало настроение в массе, проводило законы».

Уже в первый год своего учреждения ОБСА удалось создать более 150 представительств на местах, а численность представителей выросла до 250 тыс. человек: в основном это были рабочие предприятий среднего возраста, а молодежи было мало. Что не удивительно. Безаппеляционность лозунгов и их крайняя воздержанность («Алкоголизм и социализм не совместимы!», «Изгоняй, кто поит, выгоняй, кто пьет!»), а также и цель всей организации - ведение борьбы не со злоупотреблением от алкоголя, а полный отказ от него, т.е. борьба за абсолютно трезвеннический образ жизни, не могли охватить большую часть населения.

В начале же 1929 г. Общество публикует инструкции для участников фабрично-заводских ячеек ОБСА, где раскрывалось главное направление работы: на производстве должно было создаться единое общественное мнение о вреде алкоголя. Участникам таких организаций требовалось подробно ознакомиться с литературой по вопросам наркотизма в различных формах, после чего следовало начать лекции, доклады, митинги и шествия - общественные мероприятия. Также предполагалось ведение работы с отдельными рабочими.

В результате активной деятельности уже в первый год своего учреждения Обществе удалось создать крупную сеть ячеек. Например, Ленинградское отделение ОБСА насчитывало 220 заводских, 99 учрежденческих, 30 жактовских ячеек. Было создано и московское объединение, проведшее весной 1930 г. областной съезд. Через год Московское ОБСА включало 398 объединений. В то же время пока не удается вовлечь в трезвенническое движение такое количество население, о каком задумывались Ю. Ларин и остальные. Тем не менее, 30 ноября происходит съезд всех организаций из разных городов, а в конце весны 1929 г. состоялось первое заседание Всесоюзного Совета противоалкогольных обществ (ВСПО) СССР, в котором приняли участие чуть больше 100 делегатов: были представители из Украины, Белоруссии, Азербайджана. Ко времени проведения заседаний съезда ОБСА насчитывало более 250 тыс. членов.

Одной из первых и наиболее важной среди действий ОБСА стала работа над составлением проекта декрета о мерах по борьбе с алкоголизмом. Проект обсуждался и дорабатывался на протяжении нескольких месяцев как внутри самой организации, так и проводилось обсуждение на местах с рабочими.

Первый раздел декрета содержал положение о ежегодном уменьшении производимого алкоголя на 10% от плана, принятого на 1928/1929 хозяйственный год, с полным прекращением производство через 15 лет. Не допускалось строительство новых предприятий по производству, а также предполагалось запретить импорт алкогольной продукции и полное запрещение выгонки самогона.

Второй раздел содержал предполагаемую альтернативу алкоголю. ВСНХ СССР предлагалось рассмотреть возможность увеличение выпуска безалкогольных ягодно-фруктовых напитков и кваса, увеличить площадь сахарных полей и импорт чая, культивировать и выращивать только те сорта винограда, которые можно использовать при производстве различных сладостей: пастилы, изюма и других.

Третий раздел включал ряд мер, которые требовалось принять немедленно: запретить во всех населенных пунктах открывать новые места по продаже алкоголя, в государственных и общественных учреждениях, в кино и театре, в зонах отдыха и местах проведения массово-развлекательных мероприятий, во все выходные дни и дни праздников, рекламу алкогольных напитков. Местные органы власти должны были получить право закрывать места, торгующие алкоголем, в случае выражения желания рабочих или в непосредственной близости от школ и институтов, клубов и домов отдыха, санаториев, заводов и фабрик.

Четвертый раздел декрета предлагал меры по оказанию помощи в деятельности ОБСА. Также говорилось о введении специальных курсов уроков и лекций о вреде пьянства в учебных заведениях.

Шестой раздел под названием «репрессии» предполагал внесение изменений в уголовные кодексы субъектов государства с увеличением тяжести наказания. Предлагалось приравнять появление на производстве или в государственном учреждении в нетрезвом состоянии к уголовному преступлению. Наказание же за совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения должно быть более строгим. Также предлагалось увеличить наказание за изготовление самогонки.

Пятый и седьмой разделы говорили о выделении денег для создания и проведения культурно-просветительских учреждений при крупных предприятиях в размере 45 млн руб. Из этой суммы 10 млн руб. должны были пойти на создание антиалкогольных диспансеров, а также на медицинские вытрезвители в городах с населением более 75 тыс. человек. Также предлагалось существенно снизить цены на книги.

После внесения проекта декрета на рассмотрение в СНК СССР, он был тщательно проанализирован, а его основные положения вошли в декрет «О мерах по ограничению торговли спиртными напитками» от 29 января 1929 года1. Декрет запрещал открытие новых торговых точек продажи алкоголя в промышленных городах и рабочих поселках, торговлю ими во время выходных, праздников и в предпраздничные дни, около предприятий в дни получения зарплаты. Также запрету подвергалась продажа алкоголя в государственных, общественно-развлекательных организациях, в местах общественного питания. Кроме того, запрещалась реклама водочной продукции в общественных местах и на страницах печати, а также продавать алкоголь уже пребывающим в состоянии опьянения и несовершеннолетним. Городские Советы и Советы рабочих поселков получили право закрывать торговые точки алкоголем как по требованию населения, так и по собственному решению.

Но в то же время важнейший первый раздел проекта декрета, разрабатываемого ОБСА, не был включен в окончательную редакцию. Советская власть не планировала снижать производство алкогольной продукции, а уж тем более и полностью ее свертывать.

Казалось бы, что принятый декрет и так являлся существенным шагом по борьбе не только с пьянством, но и с распространением алкоголя в целом, можно было отметить продуктивную деятельность организации, если бы не одно крайне важно обстоятельство. Власть посчитала, что принятый декрет несет достаточно серьезный ущерб экономике, и принятое решение вскоре было подвергнуто ревизии. 28 апреля 1929 г. СНК РСФСР подписывает новый декрет, который не был подвергнут публикации и о его принятии не знало население, под названием «О мерах по борьбе с самогоноварением и шинкарством». Согласно документу, СНК автономных республик, а также краевым, областным и губернским исполнительным органам власти предписывалось принять ряд мер. Во-первых, дать указание нижестоящим органам не закрывать лавки Центроспирта в сельских местностях; более того, разрешалось возобновить торговлю уже в закрытых лавках. Во-вторых, не запрещать торговлю водкой лавкам потребкооперации в тех местах, где нет аналогичных заведений Центроспирта. В-третьих, не обязывать продолжать дальнейшее свертывания пунктов продажи. В-четвертых, местная власть не должны была оказывать сопротивление центральным властям при развертывании новых лавок продаж Центроспирта в местах, где широко распространено самогоноварение и шинкарство. Таким образом, все важнейшие положения январского декрета были подвержены ревизии.

ОБСА направило запрос в Госплан с прошением об открытии специальной комиссии по рассмотрению доходов от алкогольного производства, предусмотренных первым пятилетним планом, с целью их корректировки в меньшую сторону. Э. И. Дейчман предложил для замещения потерь бюджета увеличить количество полей с сахаром и выпуск безалкогольных напитков. Комиссия пришла к выводу, что доход от продажи алкоголя в будущем не может оцениваться как удачный источник для пополнения бюджета. На основании такого решения Госплан под руководство Г. М. Кржижановского принял решение о резком снижении поступлений в экономику доходов от продажи алкоголя и свертывании производства. Во время проведения V Всесоюзного съезда Советов, который проходил в мае 1929 г., на одном из заседаний Г. М. Кржижановский озвучил предполагаемые цифры по сокращению потребления: согласно расчетам, к концу первой пятилетки потребление в городе планировалось сократить на 70 %, а в сельской местности почти на 10 %.

Решением съезда проект плана по снижению зависимости советской экономики от акцизных сборов с алкогольной продукции был одобрен.

Но принятая программа так и не была претворена в жизнь. Уже летом того же года Наркомфин вместе с Центроспиртом и Наркомторгом начали работу над новым планом по увеличению производства и торговли водкой и другими спиртными напитками. На проходившем пленуме ЦК в конце года были утверждены данные по народному хозяйству за 1929/1930 хозяйственный год - планы Кржижановского по свертыванию производства и потребления подверглись полной ревизии. Страна взяла курс на увеличение алкогольного производства для пополнения бюджета. Ведь деньги так были нужны для форсированного развития экономики и государственной обороноспособности.

Но все же работа ОБСА принесла локальные успехи. Так, в июне1929 г. на заседании Общества состоялось выступление представителя ВСНХ о намеченном плане изготовления безалкогольных напитков до конца пятилетки. Главсельпром ВСНХ по предложению Общества постановил увеличить производство втрое. А Наркомат здравоохранения запланировал повысить изготовление нарзана вдвое.

Что же касается конкретных мероприятий, то уже в первые месяцы своего существования были организованы многие массовые антиалкогольные шествия и демонстрации, более 100, различные рабочие собрания и конференции. Усилиями ОБСА по всей стране было открыто 300 новых культурно-просветительских и бытовых заведений: клубы, чайные и молочные.

Одними из наиболее успешных мероприятий были культурные месячники, во время которых велась активная просветительская деятельность. В конце 1930 г. ОБСА и союз железнодорожников, Наркомат путей сообщения и газета «Гудок» провели такой месячник среди работников транспорта. При содействии Госиздата проводилась Первая беспроигрышная книжная лотерея под названием «Книга вместо водки»: было выпущено 2 млн билетов стоимостью в 30 коп.

В 1930 г. только в Москве было организовано 1705 докладов, 32 диспута, 39 вечеров в форме круглого стола, а также 14 выставок на антиалкогольную тему.

Активно помогала в борьбе с пьянством и комсомольская организация. В конце лета 1928 г. по всей стране прошли детские демонстрации против алкоголизма родителей. Звучали лозунги «Мы требуем трезвости от родителей!», «Долой водку!», «Против пьянства отцов!»

С 1930 г. в школах стали создаваться группы юных друзей ОБСА, а в комсомоле группы «Юный враг водки». Но в работе с детьми основной приоритет делался на развитие досуга: открывались чайные и молочные, спортивные клубы, организовывалась работа литературных кружков и других по интересам. Во время проведения первой пятилетки Госпланом было постановлено направить 200 млн руб. на мероприятия по борьбе с пьянством, из которых 150 млн руб. должны были пойти на устройство новых киноустановок, строительство спортивных сооружений и развитие физкультурного движения.

На предприятиях выпускали специальные листовки и плакаты с пьяницами и прогульщиками, которые помещались на «черные» доски, проводили публичные собрания с порицанием провинившихся, выставляли на показ их бракованные изделия. По инициативе общества на многих производствах проходили конкурсы на звание непьющего цеха. Анализ этих мероприятий показал, что потребление алкоголя снизилось: в Сталинграде - на 26,2 %, в Омске - на 39,8%.

ОБСА вело активную издательскую работу. Выпускалось множество всевозможных плакатов и листовок, планы проведения мероприятий, основные тезисы по борьбе с алкоголизмом для пропагандистов и ведущих в заводских ячейках. Чтобы создать в общественном мнении идею о вреде алкоголя, печатались книги, брошюры, хрестоматии, сборники анекдотов, даже художественная литература.

У ОБСА был собственный журнал «Трезвость и культура». Всего вышло 6 номеров в 1928 г., 24 номера в 1929 г., 8 номеров в 1930 г. В журнале публиковались официальные материалы, комментарии членов общества к принятым законам, сводки с мест. Порой на обложке журнала публиковались яркие лозунги. На обложке одного из номеров можно было прочитать следующее: «190000 квартир можно было построить или 720000 тракторов можно было купить на те деньги, которые были пропиты в СССР в 1927 году».

Медицинское сообщество, члены которого входили в ОБСА, также принимали активное участие в антиалкогольном движении. Основное внимание было сосредоточено на изучении причин алкоголизма и его влияния на развитие экономики. Совместными усилиями ОБСА и представителей медицины в столице был открыт первый вытрезвитель в конце 1928 г. «Пациенты» могли находиться там не более суток. Медики могли поставить 4 диагноза: совершенно трезв, легкое опьянение, полное опьянение с возбуждением, бесчувственное опьянение. К середине же следующего года действовало 30 подобных антиалкогольных диспансеров.

После ноябрьского пленума было решение распустить ВСПО. Председатель ОБСА Ю. Ларин, секретарь организации Э. И. Дейчман, главный редактор журнала «Трезвость и культура» (журнал с апреля 1930 г. переименован в «Культуру и быт») Б. Волин и другие активисты были не согласны с подобным решением. Официальной причиной роспуска организации стало публичное несогласие с решением ноябрьского пленума и отстаивание принятого плана на V съезде Советов, что и послужило поводов к обвинению в «антиправительственной демагогии».

Теперь власть говорила не только о борьбе с алкоголем, а о формировании нового быта в целом. Советское руководство подчеркивало важность развития культуры быта и здоровья граждан не только в целях выполнения первой пятилетки, но и строительства социалистического государства. Что же касается ОБСА, то организация продолжала существовать до 1932 г., пока не стала частью нового общества «За здоровый быт».

Таким образом, в материалах, представленных вданной главе, былиисследованы и показаны на примере работы московского Хамовнического завода типичные проблемы пивоваренной промышленности, связанные с изменяющимся законодательством и конъюнктурными особенностями реализации пивоваренной продукции на рынке.

Были также исследованы причины возникновения «Общества борьбы с алкоголизмом». На примере Хамовнического завода установлена связь между переходом на выпуск безалкогольных напитков, с деятельностью «Общества борьбы с алкоголизмом» и общим снижением выпуска пивоваренной продукции.

Заключение

В представленной работе выполнена глубокая проработка мало изученных законодательных актов, публикаций и архивных материалов, относящихся к восстановлению разрушенной в годы Первой Мировой и Гражданской войн пивоваренной и вино-водочной промышлености в период с 1917 по 1929 гг. в Советском государстве.

Решение о возобновлении пивоваренной промышленности было принято в соответствии с постановлением СНК СРФСР и ВЦИК «Об акцизе с пива, меда, кваса и фруктовых и искусственных минеральных вод» от 3 февраля 1922 г.

Развитие пивоваренного производства в годы проведения новой экономической политики следует разделить на два этапа.

Первый этап, 1922-1925 гг., характеризуется активным восстановлением пивоваренного производства. Процесс восстановления осложнялся плохим материально-технического состоянием заводов, были проблемы с обеспечением производства сырьем надлежащего качества. Негативное влияние на развитие пивоваренного производства оказывал рост налогообложения.

Второй этап, 1925-1928 гг., характеризуется падением темпов роста выпуска пивоваренной продукции, сильнейшей конкуренцией со стороны крепкой алкогольной продукции, продолжением усиления налогового давления, что привело к закрытию мелких и средних пивоваренных заводов.

Изученные архивные материалы Хамовнического пивоваренного завода подтверждают обоснованность установленного деления.

Основным показателем развития пивоваренной отрасли является рост производства бутылочного пива, который происходил до 1926/1927 хозяйственного года. Однако, уже по итогам 1925/1926 хозяйственного года отмечена тенденция к снижению уровня продаж. На 1926/1927 хозяйственный год в смете фактически не закладывалась задача поднятия выпуска бутылочного пива. Увеличение продаж происходило через аппарат Моссельпромаза счет сбыта бочоночного пива.

Также о невысокой востребованности пивоваренной продукции рынком говорит и производимый ассортимент пива: выпускалось всего два сорта - Пильзенское и Мартовское.

В 1927/1928 хозяйственном году происходит резкое снижение выпуска пивоваренной продукции на Хамовническом заводе. Начинается переориентация заводских мощностей под выпуск безалкогольной продукции, что связано с постановлением от 25 апреля 1928 г. ЦИК и СНК СССР «Об отмене акциза с виноградных, плодово-ягодных и изюмных вин и об акцизе с виноградного и коньячного спирта», которое отменило акцизный налог с других слабоалкогольных напитков. Сначала налог был отменен для меда крепостью до 140, а после этого и для виноградных, плодово-ягодных и изюмных вин, тем самым повысив их конкурентоспособность с пивоваренной продукцией.

Летом 1929 г. завод прекратил выпуск пива, перейдя на производство безалкогольной продукции: солода, кваса, морса и др.

В работе также рассмотрены причины возникновения антиалкогольного движения в стране в изучаемый период времени. Показано, что самогоноварение в деревне и шинкарство в городе привели к плохо контролируемому потреблению крепких алкогольных напитков.

Государством создавались антиалкогольные диспансеры и медицинские вытрезвители.

Необходимость борьбы с пьянством привела к учреждению 16 февраля 1928 г. «Общества борьбы с алкоголизмом» (ОБСА).

Члены ОБСА призывали к полному отказу от употребления алкогольных напитков, проводили культурно-просветительские мероприятия. Был организован выпуск периодических изданий, пропагандирующих здоровый образ жизни. Ставился вопрос о сокращении алкогольного производства в стране.

Исследованные проблемы пивоваренной промышленности освещены за короткий период времени, ограниченный в основном временем проведения новой экономической политики - 1921-1929 гг. Представляет интерес продолжить исследование с изучением большего временного периода, например, в годы предвоенных пятилеток.

алкогольный трезвость законодательство пивоваренный

Список источников и литературы

Архивные документы

. Отчет о деятельности Хамовнического пивоваренного завода за 1924/1925 хозяйственный год // ЦХД после 1917 г. ЦГА. Ф. Р-236.

1.Отчет о деятельности Хамовнического пивоваренного завода за 1925/1926 хозяйственный год // ЦХД после 1917 г. ЦГА. Ф. Р-236.

3.Отчет о деятельности Хамовнического пивоваренного завода за 1927/1928 хозяйственный год // ЦХД после 1917 г. ЦГА. Ф. Р-236. Оп. 1. Д. 21.

4.Отчет о деятельности Хамовнического пивоваренного завода за 1928/1929 хозяйственный год // ЦХД после 1917 г. ЦГА. Ф. Р-236. Оп. 1. Д. 23.

Сборники и периодические издания с законодательными актами и материалами

1.Бюллетень Главсельпрома. М., 1921. №1-2. Прот. №34.

2.Вестник финансов. М., 1924. №18.

3.Вестник ЦИК, СНК и СТО СССР. 1923. №12.

4.Вестник ЦИК, СНК и СТО СССР. 1923. №13.

5.Декреты Советской власти. М.: Государственное издательство политической литературы, 1959. Т. 2. 528 с.

6.Из истории Всероссийской Чрезвычайной комиссии, 1917-1921 гг.: Сборник документов. / Сост.: Гончаров А.К., Дорошенко И.А., Козичев М.А., Павлович Н.Н. М.: Госполитиздат, 1958. 511 с.

7.Известия ВЦИК. 1922 г. №29.

8.КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1984. Т. 4. 472 с.

9.О воспрещении на территории страны изготовления и продажи спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртосодержащим веществ. 19 декабря 1919 г. // Декреты Советской власти. М., 1974. Т. 7. С. 34-38.

10.Петроградский военно-революционный комитет. Документы и материалы. Т. 3. М., 1967. 516 с.

11.Петроградский военно-революционный комитет. Документы и материалы. Т. 1. М., 1965. 543 с.

12.План электрификации СССР: доклад VIII съезду Советов Государственной Комиссии по электрификации России. М.: Госполитиздат, 1955. 660 с.

13.Правда. №125. 2 июня 1926 г.

14.Программы и уставы КПСС. М.: Политиздат, 1969. 423 с.

15.Сборник приказов и циркуляров по ВСНХ СССР и РСФСР. 1924. №5 (23).

16.Сборники приказов ВСНХ. М., 1923. №1, 3.

17.Собрание законов и распоряжений правительства СССР. М., 1924.

18.Собрание законов и распоряжений правительства СССР. М., 1925.

19.Собрание законов и распоряжений правительства СССР. М., 1926.

20.Собрание законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР. М., 1929.

21.Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. М., 1918.

22.Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. М., 1919.

23.Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства. М., 1920.

24.Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. М., 1922.

25.Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. М., 1923.

Научные статьи

1.Бордюгов Г. А. Социальный паразитизм или социальные аномалии? Из истории борьбы с алкоголизмом, нищенством, проституцией, бродяжничеством в 20 -30-е годы // История СССР. 1989. №1. С. 60-73.

2.Горденин М. Стандартизация в пищевой промышленности // Пищевая промышленность. №6. 1927. С. 21-29.

3.Грибанов Э. Д. Знаки антиалкогольной борьбы в России // Исторический вестник Московской медицинской академии им. И. М. Сеченова. СПБ., 2000. Т. 12. С. 137-144.

4.Давыдов А. Ю. Мешочничество и советская продовольственная диктатура. 1918-1922 гг. // Вопросы истории. 1994. №3. С. 41-55.

5.За новый быт. М., 1928. №7-8. С. 21-25.

6.Коржихина Т. П. Борьба с алкоголизмом в 1920-е - начале 1930-х гг. // Вопросы истории. 1985. №9. С. 20-32.

7.Крастин И. И. Урожай Волынского хмеля за 1926 год // Всесоюзная ассоциация инженеров. Пивоваренная секция. Ежегодник III. 1925-1926 г. М., 1927. С. 64-66.

8.Культура и быт. М., 1930. №19. С. 12-16.

9.Культура и быт. М., 1930. №24-25. С. 20-28.

10.Культура и быт. М., 1931. №13-14. С. 18-25.

11.Культура и быт. М., 1931. №13-14. С. 21-25.

12.Лебина Н. Б. Теневые стороны жизни советского города 20-30-х гг. // Вопросы истории. 1994. № 2. С. 30-42.

13.Литвак К. Б. Самогоноварение и потребление алкоголя в российской деревне 1920-х годов // Отечественная история. 1992. №4. С.74-88.

14.Мирошниченко Л. Д. История борьбы с пьянством и алкоголизмом в 20-30-х годах // Вопросы наркологии. 1990. №3. С. 5459.

15.Отчет о деятельности Президиума Пивоваренной Секции В.А.И. за 1925-1926 г. // Всесоюзная ассоциация инженеров. Пивоваренная секция. Ежегодник III. 1925-1926 г. М., 1927. С.11-19.

16.Отчет о деятельности Президиума Пивоваренной Секции В.А.И. за 1924-1925 г. // Всероссийская ассоциация инженеров. Секция пивоваров. Ежегодник II. 1924-1925 г. М., 1925. С. 7-15.

17.Павлюченков С. А. Веселие Руси: революция и самогон // Революция и человек: быт нравы, поведение, мораль. М., 1997. С. 124142.

18.Тендетников-Лясковский И. Р. Сравнение современного состояния пивоваренной промышленности с довоенным и перспективы на ближайшие годы // Всероссийская ассоциация инженеров. Пивоваренная секция. Ежегодник II. 1924-1925 г. М., 1925. С.31-39.

19.Фрейслер Ф. И. Урожай хмеля на Волыни 1925 г. // Всероссийская ассоциация инженеров. Пивоваренная секция. Ежегодник II. 1924-1925 г. М., 1925. С.52-57.

20.Шевердин С. Н. Год незнаменитого перелома // Трезвость и культура. 1989. №9. С.14-23.

21.Эренбург Д. Г. К возобновлению пивоварения // Вестник сельскохозяйственной промышленности. 1922. №3 (9). С. 9-15.

22.Эренбург Д. Г. Современное состояние пивоваренной промышленности // Пищевая промышленность. 1924. №3-4. С. 11-16.

Периодическая печать

1.Государственные доходы // Известия Народного Комиссариата Финансов. 1921. №17.

2.Известия Народного Комиссариата Финансов. 1922. №2-3. Трезвость и культура. 1929. №2 (8), обложка.

3.Трезвость и культура. 1929. №2 (8). С. 2-4.

4.Трезвость и культура. М., 1929. №9. С. 3-8.

Воспоминания

1.Другов Ф. П. Октябрьские дни в Смольном // Солидарность. 1995. №21 (118). С. 16-43.

2.Революционное время в русском музее и Эрмитаже. Воспоминания графа Д. И. Толстого // Российский архив. М.: Студия ТРИТЭ, 1992. Т. 2-3. С. 330-361.

3.Соломон Г. А. Среди красных вождей. М.: Современник, 1995. 512 с.

4.Троцкий Л. Д. Моя жизнь. М.: Панорама, 1991. 624 с.

Монографии

1.«Государево кабацкое дело»: Очерки питейной политики и традиций в России / Курукин И. В., Никулина Е. А. М.; АСТ: Люкс, 2005. С. 384.

2.Веселов И. Я. Шатхан А. С. Развитие пивоваренной промышленности СССР. М.: Пищпромиздат., 1955 г. С. 192.

3.Гвичия Г. М., Иванова О. М. Мы сохранили для вас вкус пива. Истории о российских пивоварах. СПб.: Ливос-АВС: Комбинат им. Степана Разина, 2000. 198 с.

4.Государственная алкогольная политика в России: от Витте до Сталина: (власть, общество, нелегальный рынок): монография / Пашин В. П., Богданов С. В., Емельянов С. Г. Курск, 2008. Курск: Курский государственный технический университет, 2008. С. 258.

5.Свешников К. В. Пивоварение в Советском Союзе. Эпоха ВСНХ. М.: Техполиграфцентр, 2012. 284 с.

6.Такала И. Р. Веселие Руси. История алкогольной проблемы в России. СПБ.: Журнал «Нева», 2002. 336 с.

Общие работы

1.Алкоголизм в художественной литературе: Хрестоматия / Сост. Берлянд А. С. М.; Л.: Госмедиздат, 1930. 197 с.

3.Дейчман Э. И. Алкоголизм и борьба с ним. М., 1929. 143 с.

4.Ларин Ю. Алкоголизм и социализм. М., 1929. 35 с.

5.Ларин Ю. Новые законы против алкоголизма и противоалкогольное движение. М.,1929. 87 с.

6.Ленин В. И. К населению // Полное собрание сочинений. Т. 35. М.: Издательство политической литературы, 1974. С.67-69.

7.Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 50. М.: Издательство политической литературы, 1970. 624 с.