История развития уголовного законодательства об ответственности за убийство матерью новорождённого ребёнка в дореволюционный период
Детоубийство как общественная проблема появилась давно. Это одно из тех преступлений, которые, с точки зрения морали, нравственности и закона, даже в один временной период расценивались неоднозначно.
Первоначально в Древней Руси детоубийство, то есть убийство младенца родителями, в частности, матерью, не признавалось преступлением. Н.М.Карамзин в своем труде «История государства Российского» отмечал, что любая мать имела у языческих славян «право умертвить новорождённую дочь, когда семейство было уже слишком многочисленно, но обязалась хранить жизнь сына, рожденного служить отечеству». Подтверждением распространенности детоубийства у наших предков могут служить факты, обнаруженные раскопками старинных могил, которые указывают на существование обычая убивать маленьких детей в случае смерти кормящих их матери. В таких случаях оба трупа хоронили вместе.
Анализ первых законодательных актов Древней Руси дает основание для вывода о том, что за избавление матери от младенца предусматривалась ответственность еще в ранние периоды истории. Православный церковный закон требовал сурово наказывать тех женщин, которые пытались самостоятельно регулировать число деторождений, избегали нежелательных беременностей, прерывали их, - отлучением от причастия, постами, поклонами, покаянием перед священником. Причем осуждались не только сами поступки, но и «помыслы» их, пусть даже вызванные неличными обстоятельствами - бедностью, невозможностью прокормить ребенка. В борьбе за жизнь ребёнка древнерусские церковнослужители настаивали на том, чтобы мать «блюдя дитя в чреве», не делала в церкви земных поклонов: «не велите еи кланятиется на коленях, ни рукою до земли, ни в велики пост: от того бо вережаются и изметают младенца».
Об ответственности матери за избавление от ребёнка говорилось в ст.9 Устава князя Владимира Святославовича в его Синодальной редакции: «Или девка детя повьржеть». Данная фраза понимается И.И. Срезневским как девка дитя родит, но слово «повьржеть» может означать «Бросит, покинет, оставит». Наказание - десятилетнее отлучение от церкви.
Развивая основанные идеи, заложенные в Уставе князя Владимира Святого, Устав князя Ярослава Мудрого, возникший приблизительно в 1051 - 1054 годах, расширил круг регулируемых церковных правом отношений.
Статьи 5 и 6 подтвердили негативное отношение церкви к случаям не только избавления от плода или младенца, в частности, незаконнорождённого, но и в случаях рождения внебрачного ребёнка. За эти деяния мать помещалась в церковный дом. Согласно заповедям митрополита Георгия за это налагалась эпитимия - трёхлетний пост.
Краткая редакция Устава князя Ярослава была дополнена нормой относительно детоубийства - ст. 6 включала расширенный перечень видов детоубийства, совершаемого замужней женщиной. Согласно данной норме, если «женка без своего мужа или при межи детяти добудет, да погубить, или в свиньи ввержеть, или утопить», ее надлежало «пояти в дом церковный», то есть в монастырь. Так, в Древней Руси детоубийство долгое время считалось грехом, а не преступлением. Отраженное в уставах русских князей каноническое византийское право видело в детоубийстве, скорее, посягательство на христианские устои семьи и нравственности, а не на жизнь. Однако в сравнении с жесточайшими наказаниями уголовных кодексов средневековой Европы, древнерусские церковные уставы предусматривали лишь церковное покаяние - эпитимию за умерщвление младенца, независимо от того был ребёнок рождён в браке или нет. Хотя это и не свидетельствует о более снисходительном отношении к детоубийству на Руси, а объясняется не характерной для русской, но обычной для европейской правовой системы суровых уголовных наказаний.
В Номоканоне в первом киевском издании, датированном 1620 годом, специального постановления о детоубийстве не найдено. Содержание его статей, относящихся к вольному и невольному убийству, заимствовано у Василия Великого. Истребление плода предусмотрено в ст. 72, 73 и в последней виновные названы «блудницами», а оставление новорожденного без помощи, подкидывание его - в ст. 70,74. Первая из названных статей говорит о родах на дороге и смерти оставленного без помощи новорожденного, а вторая приравнивает к убийцам тех, кто подкидывает детей своих на распутье у городских ворот, если ни кто не берет их к себе на воспитание. Номоканон дает ссылки на Иоанна Постника, в Уставе которого предусматривалось подкидывание детей к церковным дверям и виновные так же приравнивались к убийцам.
Влияние Византийских правовых идей на развитие русского уголовного права, начавшись еще со времен принятия христианства, во всех памятниках законодательства до Соборного уложения прослеживалось фрагментарно и только в последнем приобретает некую законченную систему. Именно в Уложении 1649 года впервые встречается преобладание формального взгляда на преступление, свойственного развитому законодательству Византии, по которому всякое преступление есть нарушение закона.
Из Соборного уложения 1649 года видно, что законодательство уже более дифференцированно подходит к определению наказуемости детоубийства. Убийство родителями своих детей, рождённых в брачных отношениях, рассматривалось как менее опасное деяние по сравнению с убийством матерью внебрачного ребёнка. Так в ст. 3 главы XXII указывалось: «а будет отец или мать сына или дочь убиет до смерти, и их за то посадить в тюрьму на год, а отсидев в тюрьме год, приходити им к церкви божии, и у церкви божии объявити тот свой грех всем людям вслух. А смертию отце или матери за сына или дочь не казнити».
Уложение не определяет способа смертной казни. Судебная же практика остановилась на «окопании виновных живыми в землю».
Количество осужденных за детоубийство женщин в конце XIX - начале XX вв, не превышало ежегодно 100 человек и преимущественно сокращалось. Однако необходимо иметь в виду следующее. В России в это время действовал суд присяжных, который в большинстве случаев оправдывал женщин за детоубийство. К ответственности за детоубийство привлекались только те женщины, которые совершили убийство незаконнорождённого ребёнка, т. е. рождённого вне брака. Законодательство по - другому, по сравнению с ныне действующим, относилось к оценке общественно опасных деяний против жизни.
Можно сделать вывод, что отнесение убийства незаконнорождённого ребёнка к квалифицированному виду в России имело главной целью преследование незаконного сожительства и блуда и лишь затем самого факта лишения жизни младенца.
По словам М.Н. Гернета, «на фоне мрачной жестокости Уложения 1649г., не знавшего жалости к детоубийцам и видевшего в смертной казни для них средство восстановить чистоту нравов и унять блуд, особенно знаменательными являются два указа Петра I: указ № 2856 от 4 ноября 1714 г. и № 2953 от 4 ноября 1715 г. Борясь со злом во всех проявлениях русской жизни широкими реформами, изменяя условия государственной и общественной жизни, Петр I «понял главнейшую причину, которая толкала внебрачных матерей на убийства их детей: это были их позор и страх перед осуждением общественным мнением».
Оба указа предписывали в целях борьбы с детоубийством создать особые дома для воспитания внебрачных детей. Второй из названных указов является особенно интересным, так как дает мотивировку принимаемой меры и развивает ее основания. Устройство означенных домов («гошпиталей», как называет их указ) предписывается в городах и в столицах (в столицах - «мазанок», а в других городах - деревянных) «для сохранения зазорных младенцев, которых жёны и девки рождают беззаконно, и стыда ради отметывают в разные места, от чего оные младенцы безгодно помирают, а иные от тех же, кои рождают, и умерщвляются». Внебрачные матери могли приносить своих детей в эти дома. От них не только не спрашивали никаких документов, но и не спрашивали их имени - им дозволялось приносить детей тайно, с закрытыми лицами. «Но ежели такие незаконно рождающие, - добавлял Указ 1715 года, - явятся умерщвленье тех младенцев, и оные за такие злодейственные дела сами казнены будут смертью».
Петр I следовал в данном случае примеру новгородского митрополита Иова, который открыл в 1706 году первый воспитательный дом для зазорных младенцев. Впоследствии воспитанники этих домов при императрице Анне Иоановне все, а при Елизавете лишь годные к военной службе отдавались в гарнизонные школы и по достижении совершеннолетия определялись в военную службу.
Постановление Уложения царя Алексея Михайловича оставалось в силе в продолжение почти двухсот лет лишь с изменениями относительно наказания детоубийц. Петр I не отменял действия данного Уложения. Понимая несовершенство действовавшего законодательства, необходимость его изменения и новой систематизации, он распорядился, чтобы во всех приказах составили выписки из статей, которые могли бы дополнить Соборное уложение.
Одним из правовых актов, дополняющих Уложение, явился Артикул воинский 1715 года, подготовленный и принятый в период проведения военной реформы и содержащий большое количество норм обще - уголовного характера, который отнес детоубийство законнорожденного ребёнка к тяжкому квалифицированному виду убийства.
Проекты 1754 - 1766 годов отвели детоубийству место среди преступлений против жизни в 29 главе: «...о таковых отцах и матерях, которые детей своих убьют, также ежели жена мужа или муж жену убьют или беззаконно прижитаго младенца вытравят». Но обе редакции проектов ничего не говорят о лишении внебрачного ребенка жизни его матерью посредством положительного действия. Соответствующая статья Уложения 1649 года оказалась выключенной, несмотря на то, что большинство статей этого Уложения или Воинских артикулов перешло в проекты. Проекты лишь говорят о вытравлении плода незаконно зачавшей женщины и о подкидывании или оставлении в опасных местах таких младенцев. Различие в постановлениях обеих редакций весьма существенно лишь относительно наказаний. Первая редакция определяет самой «беззаконно беременной» за вытравление плода наказание кнутом и пожизненную каторгу, а вторая различает сословное положение виновных и предписывает женщин привилегированного класса «отсылать в дальние женские монастыри на два года, где их употреблять во всякие монастырские тяжкие работы»; возлагать на них обязанность посещения церковной службы («во всякие дни в церковь Божию ходить им как к вечерне, заутрени, так и к святой литургии»); по прошествии этих двух лет они должны были подлежать публичному церковному покаянию в продолжение двух месяцев. Женщины же непривилегированных сословий, кроме всего этого, подлежали наказанию плетьми.
Об оставлении ребенка обе редакции говорят неодинаково. Статья 4 первой редакции ничего не говорит, что ребенок должен быть «беззаконно прижит», как об этом говорит ст. 8 второй редакции. Но так как обе редакции называют мать «беззаконной», то, очевидно, в обоих случаях имелись в виду внебрачные дети. Если такой подкинутый или оставленный ребёнок умирал, первая редакция проекта назначала матери отсечение головы, а вторая отсылала привилегированных, как и за истребление плода, в монастыри, но на три года с продлением публичного покаяния до 6 месяцев, а непривилегированных, по наказании плетьми, приказывала «ссылать вечно в казенную работу».
Постановления обеих редакций, как считает М.Н. Гернет, «заставляют весьма многого желать относительно их ясности. Остается неизвестным, какие кары должно было влечь убийство матерью ее внебрачного ребёнка, совершённое посредством положительного действия или посредством упущения, как, например, неперевязание пуповины, лишение пищи и прочее. Относительно второй редакции, еще более неудачной, чем первая, возникает вопрос: является ли преступным вытравление плода или подкидывание и оставление ребёнка со смертельным исходом для последнего, если эти действия совершены лицами нехристианского исповедания, но привилегированного сословия (сюда проект относил жён и дочерей лиц первых рангов, дворян неслужащих и купцов первой гильдии). Так как ссылка в монастыри к ним не могла быть применена, так же как и церковное покаяние, то они или должны были оставаться безнаказанными, или наказываться телесно, как непривилегированные, но то и другое противоречило бы тексту статей проекта».
Чрезвычайно подробно рассматривал анализируемое преступное деяние проект Уложения 1813 года. В его пятом отделении рассматривается детоубийство в девяти статьях: 381 - 389. Статьи проникнуты, как считает М.Н. Гернет, «казуистичностью и очень неудовлетворительны в отношении формулировки выраженных в них понятий». Хотя названные статьи не дают ясного указания, почему детоубийство отнесено к числу привилегированных преступлений, но с достаточною вероятностью можно предполагать, что основание привилегированности лежало в чувстве стыда или страха роженицы. Так заставляют думать выражения ст. 381: «...ежели мать, утаив беременность свою, родит в скрытом месте...» и т. д. Убийство же законных детей было предусмотрено в п. 2 наказания, назначавшиеся ст. 381 матери, лишившей жизни внебрачного ребенка, были ниже, чем за убийство законных детей, и ниже, чем за обыкновенное убийство. Высшим наказанием могло быть для привилегированных назначение им жительства в отдаленных губерниях, а для остальных сословий - телесное наказание кнутом и ссылка на вечное поселение. Между тем обыкновенное убийство наказывалось вечной ссылкой на поселение (для привилегированных) и менее тяжкой работой (для прочих), а убийство законных детей - пожизненной каторгой, вырезанием ноздрей и клеймением. Неосторожное лишение младенца жизни его матерью при условии сокрытия беременности и при родах в скрытом месте также влекло за собою наказание, но значительно меньшее. Сокрытие беременности и родов наказывалось в том случае, если ребёнок родился мёртвым. За укрывательство умышленного детоубийства соучастники и отец незаконнорождённого ребёнка подлежали тому же наказанию, как виновная мать, но в высшем размере. Субъектом преступления подкидывания младенца, как со смертельным исходом для последнего, так и, а случае его спасения, могло быть всякое лицо. Три статьи, посвященные этому преступлению (387 - 389), ничего не говорят о законном или внебрачном происхождении ребёнка.
Свод законов уголовных 1832 года отказался от особой наказуемости детоубийства. «Родители - говорит статья 118. т. X, ч. 1 - не имеют права на жизнь детей и за убийство оных отвечают перед судом наравне с посторонними». При этом термин «детоубийство» употребляется для обозначения «убийства детей в утробе матери». Такое «детоубийство» наряду с «чадо - убийством», убийством отца или матери и некоторыми другими преступлениями отнесено к «особенным видам смертоубийства» (ст. 341), но все они «подлежат тем же наказаниям, какие положены за смертоубийство вообще» (ст. 342), то есть ни в каком случае уже не подлежат смертной казни.
января 1835 года в России вступил в действие Свод законов Российской империи, в том числе уголовных, ставший фактически первым уголовным кодексом, в котором были системно изложены положения Общей и Особенной части. К умышленному убийству при отягчающих обстоятельствах законодатель, наряду с убийством отца или матери, братоубийством (брата или сестры) и других родственных убийств, относил чадо - убийство (сына или дочери) и детоубийство (малолетнего). Убийство при отягчающих обстоятельствах наказывалось бессрочными каторжными работами. Таким образом, Свод законов не выделял в качестве привилегированного убийство незаконнорождённого ребёнка. Умышленное причинение смерти малолетнему ребёнку независимо от его возраста и законности рождения признавалось тяжким преступлением.
Принятое в 1845 году Уложение о наказаниях уголовных и исправительных различало два вида детоубийства. Предумышленное убийство сына или дочери, рождённых в законном браке, признавалось согласно ст. 1451 Уложения тяжким родственным убийством, наряду с убийством жёны или мужа, родных деда или бабки и других родственников по восходящей или нисходящей прямой линии. Такое преступление наказывалось лишением всех прав состояния и пожизненными каторжными работами.
В конце XIX редакционная комиссия, подготовившая проект Уголовного уложения, сочла необходимым допустить уменьшение уголовной ответственности при совершении убийства при самих родах. Основанием такого выделения должно служить исключительно ненормальное психическое состояние роженицы, обусловленное отчасти патологическим состоянием её организма во время и сразу после рождения ребёнка, расстройством ее нервной системы. А так же от части стыдом и страхом за будущее, как самой виновной так и рождённого ею ребёнка.
Взгляд на убийство новорождённого ребёнка как на преступление со смягчающими обстоятельствами был признан правильным также и составителями Уголовного уложения 1903 года, которые лишь отказались от системы различения способов умерщвления ребёнка: согласно ст. 461 причинение смерти может быть выполнено или при посредстве положительных действий, или путём бездействия, то есть неоказания новорождённому необходимой помощи. В качестве субъекта преступления указывалась лишь мать; ребёнок должен быть прижит вне брака; момент убийства определялся словами «при рождении»; о мотивах ничего не говорилось. Это убийство также рассматривалось как менее опасное, так как женщина в период родов испытывает особого рода физические и моральные страдания, которые выводят ее из нормального психического состояния, и в силу этого она не способна в полной мере осознавать свои действия и руководить ими, а также стыдом и страхом за будущее как самой виновной, так и ее внебрачного ребёнка. Наказание за данное деяние было понижено до заключения в исправительном доме от 1 года 6 месяцев до 6 лет.
Однако убийство законнорождённого ребёнка оставалось считаться тяжким родственным преступлением, влекущее за собой пожизненные каторжные работы и лишение всех прав состояния. Подобный подход сохранился до принятия УК РСФСР 1922 г.
1.2 История развития уголовного законодательства об ответственности за убийство матерью новорожденного ребенка послереволюционного периода до настоящего времени
В советском уголовном законодательстве не было специальной нормы, которой бы предусматривалась ответственность за убийство матерью новорождённого ребёнка. Данное преступное деяние относилось к преступлению, совершенному при отягчающих обстоятельствах. Так женщина, виновная в насильственном лишении жизни своего родившегося младенца, привлекалась к уголовной ответственности по п. «д», «е» ст. 142 УК РСФСР 1922 года, в соответствии с которой ей инкриминировались два отягчающих обстоятельств: убийство лицом, в обязанности которого входила забота об убитом, и убийство с использованием беспомощного состояния убитого. Санкция предусматривала лишение свободы сроком не ниже 8 лет со строгой изоляцией от общества. Это наказание не применялось к малолетним матерям до 14 лет, а также ко всем несовершеннолетним, в отношении которых судом было признано возможным ограничиться методами медико - педагогического воздействия. Таким образом, несовершеннолетних матерей в возрасте 16 - 17 лет стало возможным привлекать к уголовной ответственности. В отношении 14 - 15 - летних вопрос о вынесении обвинительного приговора и назначении наказания либо о направлении дела в комиссию по делам несовершеннолетних для принятия медико-педагогических мер воздействия решался судом. Вскоре в ст. 18 были внесены изменения, согласно которым дела в отношении несовершеннолетних 14 - 15 - летнего возраста во всех случаях направлялись в комиссию, которая определяла необходимость передачи дела в суд или принятия мер медико - психологического характера. Аналогичный порядок закреплялся и в Уголовном кодексе РСФСР 1926 года. Тем самым возраст уголовной ответственности устанавливался в 16 лет.
В этот период ученые всё - таки обращали внимание законодателя, что мать - убийца могла во время родов находиться в аффектированном состоянии, которое следовало бы, по их мнению, учитывать как смягчающее обстоятельство, однако последнее не предусматривалось в законе в качестве такового.
Данные пункты вошли без изменений в п. «д» и «е» ст. 136 УК РСФСР в редакции 1926 года. Изменилась лишь санкция: вместо «не ниже 8 лет» стало «до 10 лет». Эти пункты были восприняты буквально соответствующими статьями всех союзных республик, кроме УК УССР, где, кроме соответствующей статьи, имелась и специальная ст. 142, гласящая: «Убийство матерью своего новорождённого ребёнка тотчас же после родов влечёт за собой лишение свободы на срок до 3 лет». Таким образом, УК УССР это деяние квалифицировал как преступление со смягчающими вину обстоятельствами.
В 1935 году в циркуляре ВС И НКЮ (Наркомата юстиции) РСФСР указывалось, что «в новых условиях быта, возросшей материальной обеспеченности и культурности всех трудящихся СССР является неправильным применение за детоубийство условного осуждения или иных мягких мер наказания по мотивам материальной нужды, низкого культурного уровня, нападок и издевательства со стороны родных и окружающих и т. п.», и было рекомендовано идти «по линии общего усиления репрессии, то есть применения безусловного лишения свободы (не исключая и матери - детоубийцы)».
Указание Верховного Суда сыграло свою роль. Это видно также из того, что удлинились сроки лишения свободы: если в 1935 году по СССР на срок 5 лет и выше было осуждено только 34% всех осужденных за детоубийство, то за 1 полугодие 1939 года этот процент повысился до 42%.
Анализируя сроки лишения свободы, к которым осуждались убийцы новорождённых детей, М. Шаргородский придерживался позиции, что наказание за данное преступление назначалось более мягкое, чем за убийство вообще. Так, среди осуждённых за убийство по ст. 136 УК РСФСР на срок свыше 5 лет за первую половину 1939 года было осуждено 73%, а за детоубийство только 42%.
В то же время Уголовные кодексы Белорусской ССР, Грузинской ССР, Армянской ССР, Казахской ССР в оценке общественной опасности убийства матерью новорождённого ребёнка остались на прежних позициях, то есть указанные деяния квалифицировались по статьям, предусматривающим ответственность за умышленное убийство без отягчающих и смягчающих обстоятельств. В УК РСФСР также не устанавливалась ответственность за убийство матерью новорождённого ребёнка. Данное преступное деяние относилось к преступлению, совершённому при отягчающих обстоятельствах.
В УК РСФСР 1960 года такое обстоятельство, как совершение лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом (убийство новорождённого в УК РСФСР 1926 года оценивалось с учетом именно этого квалифицирующего признака), не было предусмотрено. В связи с этим судебно - следственная практика вынуждена была квалифицировать данные случаи по ст. 103 УК РСФСР.
УК РСФСР 1960 года также установил две более высокие возрастные границы уголовной ответственности, отменив тем самым закон от 7 апреля 1935 года. Общее правило было таковым: к уголовной ответственности могли быть привлечены только те несовершеннолетние, которым до момента совершения преступления исполнилось 16 лет. И лишь за отдельные преступления, к которым относилось и убийство, уголовной ответственности подлежали подростки меньшего возраста - с 14 лет.
После принятия УК РСФСР 1960 г. обозначилась тенденция назначения женщинам, виновным в убийстве своего новорожденного ребенка, наказания либо в размере минимума санкции по ст. 103 УК РСФСР, то есть 3 - 4 года лишения свободы, либо ещё мягче. Почти по каждому четвёртому делу суды при вынесении приговора ссылались на положение ст. 43 «Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено законом», ст. 44 «Условное осуждение», ст. 46 «Отсрочка исполнения приговора» УК РСФСР, что соответственно представляло возможность назначать детоубийцам наказание более мягкое, чем было предусмотрено санкцией ст. 103 УК РСФСР. Абсолютное большинство приговоров, определяющих наказание детоубийцам, колебалось в пределах, не превышающих пяти лет лишения свободы. Кроме того, длительные сроки лишения свободы, назначаемые лицам, виновным в детоубийстве, оказывались совершенно нереальными, поскольку в связи с широким применением условно-досрочного освобождения и помилования к этой категории осуждённых, женщины - и детоубийцы, приговорённые к шести - семи годам лишения свободы, отбывают наказание фактически на протяжении одного, максимум двух лет. Так, из 100 матерей - детоубийц, осуждённых судами РСФСР в 1963 г. на сроки свыше трёх лет лишения свободы, 64 были освобождены уже на первом году отбывания наказания, остальные 36 - на втором.
Однако применение указанных уголовно - правовых норм было ограничено рядом условий. Так, Пленум Верховного Суда СССР рекомендовал судам применять условное осуждение только в случаях совершения лицом преступления, не представляющего большой общественной опасности, и, как правило, не применять его, за некоторым исключением, к виновным в тяжких преступлениях.
Расхождения в наказании за одно и тоже преступление на территории республик в рамках единого государства ставило граждан в неравное правовое положение, которое зависело от такого обстоятельства, как место совершения преступления.
Постсоветский период развития уголовного законодательства России проходил в условиях кардинальных социально - экономических преобразований и формирования основ правового государства. Конституция Российской Федерации в ст. 2 закрепила, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, важнейшей из которых является жизнь человека.
Указанные нормативные новообразования вызвали необходимость комплексной реконструкции всей системы норм уголовного законодательства. Реформа уголовного права России началась с разработки и принятия Концепции уголовного законодательства Российской Федерации. Дальнейшее реформирование уголовного законодательства России проходило в соответствии с приоритетом прав и свобод личности.
Впервые установление ответственности за убийство новорождённого матерью в качестве преступления со смягчающими вину обстоятельствами предлагалось в проекте УК РФ, опубликованном 19 октября 1992 года, разработанным учёными и практиками при Министерстве юстиции РФ. В качестве смягчающего обстоятельства в предложенной статье назывался кратковременный промежуток «во время родов или непосредственно после них» и предусматривалось наказание в виде исправительных работ на срок до двух лет или ограничения свободы на срок до трёх лет, либо лишения свободы до четырёх лет (ст. 195).
Подводя итог, сделаем некоторые выводы. Рассмотрев в первом параграфе настоящей главы динамику развития анализируемой нормы, сложившуюся в дореволюционный период, мы увидели её скачкообразное развитие от привилегированного к квалифицированному составу и наоборот. Однако нигде в источниках не содержится упоминания «юридического осуждения». На его распространенность у тех или иных древних народов влияли самые различные факторы, прежде всего, экономического и социокультурного порядка.
Глава 2. Юридический анализ состава преступления, предусмотренного статьей 106 УК РФ
.1 Объективные признаки преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ
Уголовный кодекс Российской Федерации (ст. 106) устанавливает уголовную ответственность за убийство матерью новорождённого ребёнка во время или сразу же после родов, а равно убийство матерью новорождённого ребёнка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. Поэтому необходимо уяснить содержание элементов уголовно - правового состава этого преступления. Это имеет большое значение для разработки и криминологических проблем, в том числе и предупреждения этого преступления.
Родовым объектом при убийстве новорождённых являются общественные отношения по охране человека. Видовым объектом детоубийства и одновременно видовым объектом уголовно - правовой охраны являются общественные отношения по обеспечению социальных возможностей человека - возможности жить, пользоваться здоровьем и т.д. Непосредственным объектом являются общественные отношения по охране жизни новорождённого ребёнка.
Это возрастной период, в который происходит первичная адаптация ребёнка к окружающему миру. У ребёнка к моменту рождения оказываются достаточно развитыми обоняние, тактильная, болевая, температурная, вестибулярная и кинестетическая чувствительность. В первые же дни жизни фиксируются способности слышать и различать звуки по высоте, тембру и громкости, видеть и различать зрительные стимулы по форме, величине, конфигурации. В этот период происходит настройка ребёнка на общение со взрослыми.
Новорождённым является младенец, который появился на свет живым, способен продолжить жизнь вне материнского организма. Чтобы плод был жизнеспособным, он должен достигнуть известной степени зрелости и не иметь уродств, не совместимых с жизнью. В каждом заключении судебно - медицинской экспертизы должна устанавливаться жизнеспособность ребёнка, что является необходимым для правильной квалификации деяния.
В уголовном законодательстве не раскрывается понятие «новорождённый ребёнок» и не содержит указания на сроки, в течение которых ребёнок является таковым. Медицинские науки различной направленности также не дает конкретного ответа на данный вопрос, в связи с чем возникают определенные трудности, которые могут в последствии повлечь неверную квалификацию.
Так, в педиатрии период новорождённости признается равным одному месяцу, в акушерстве - одной неделе, в судебной медицине - одним суткам.
В литературе были высказаны различные мнения. Стоит, на наш взгляд, согласится с мнением Э.Ф. Побегайло, что перечисленные критерии должны использоваться в зависимости от особенностей объективной стороны рассматриваемого деяния. Он говорит, в случае убийства ребёнка во время или сразу же после родов для определения периода новорождённости должен использоваться судебно - медицинский критерий, в остальных случаях должен использоваться педиатрический критерий.
Кривошеин П. указывает, что течение суток следует исчислять с момента полного выхода ребёнка из организма матери. Если же лишение жизни произошло во время физиологических родов, то будет иметь место либо невиновное причинение вреда, либо искусственное прерывание беременности, в зависимости от обстоятельств. Считаем, что данная позиция противоречит законодательству, поскольку законодатель предусмотрел убийство новорождённого во время родом, а именно с момента их начала, то есть с момента начала схваток. Предполагается, что в данный момент ребёнок является «условно» новорождённым, поскольку в факте его живорождения необходимо удостовериться.
Также считаем неприемлемой позицию, что в каждом конкретном случае нужно устанавливать свой промежуток времени в течение которого ребенок будет являться новорожденным.
Приемлемой является позиция, что новорождённым должен признаваться ребёнок, если какая - либо часть его тела появилась из утробы матери в процессе физиологических родов и до прекращения особого психофизиологического состояния матери, вызванного родами. Согласно данной позиции получится обобщенный критерий, который охватывает в себе три вышеуказанных. Введение такого критерия, несомненно, облегчит деятельность правоприменителя, но в то же время создать разногласия в терминологии уголовного права и медицине.
Также не стоит производить подмену понятий «новорождение» и «жизнеспособность». Отсутствие жизнеспособности в родившемся живым ребёнке не имеет значения для квалификации. Если же ребёнок родился мёртвым, а женщина об этом не знает, тогда действия роженицы квалифицируются как покушение на убийство новорождённого. В данном случае покушение на «негодный» объект.
Представляется, что понятие «новорождённый ребёнок» должно быть рассмотрено как минимум на уровне судебной практики в соответствующем Постановлении Пленума Верховного Суда РФ, в котором также должны быть рассмотрены вопросы, касающиеся начала жизни и начала ее уголовно - правовой охраны. Также в Пленуме должны быть рекомендации для органов предварительного расследования по наиболее точному установлению и доказываю состояния матери, возникшего вследствие родов и продолжающегося до момента совершения убийства новорождённого.
Связывание новорождённости с психотравмирующей ситуацией, в которую попала будущая убийца или с состоянием её психического расстройства, не исключающего вменяемость, представляется достаточно спорным.
Нельзя принимать за основу определения состояния новорождённости психическое состояние самой роженицы. Послеродовой период у женщины может длиться 6 - 8 недель. В любой момент этого периода у неё может наступить расстройство психики, не исключающее вменяемость. Применение при этом педиатрического критерия новорождённости равного одному месяцу ничем не оправдано. Если брать мерилом период ограниченной вменяемости женщины, то тогда следует считать младенца новорождённым до полного выхода женщины из этого состояния. Однако если психическое расстройство, связанное с родами, может возникнуть у женщины во время родов или в течение послеродового периода, то окончание этого болезненного состояния психики ограничить временными рамками невозможно оно может длиться достаточно долго, исчисляться даже годами.
Нельзя признать справедливым соотнесение степени защищённости ребенка, с длительностью психической патологии родившей его женщины. Жизнь только что рождённого младенца является полностью самостоятельной ценностью. Он сам - автономный самозаконный человек, любое состояние его жизненности не может быть связано с каким бы то ни было, в том числе и психическим, состоянием другого человека.
Из текста закона следует, что критерий новорождённости следует искать в биофизических и психических качествах самого ребёнка и никоим образом нельзя соотносить это состояние с состоянием других людей, в том числе и с состоянием психики родившей его женщины.
Было бы правильным считать ребёнка новорождённым в течение недельного периода его жизни от рождения (168 часов после рождения), когда ребёнок ещё мало приспособлен к жизни вне утробы матери, слаб, костные ткани его мягки, он требует особо осторожного обращения. Хотя в связи с неповторимостью индивидуальных особенностей в каждом конкретном случае необходимо определять, является ли младенец новорождённым. Указанный же период должен служить лишь ориентиром.
Неверно связывать понятие с наличием психотравмирующей ситуации, в которой может оказаться женщина. Подобная ситуация связана с родами, но независимо от наличия или отсутствия психотравмирующей ситуации для убийцы ребёнок остается самим собой и коррелировать его состояние с наличием стрессов у других лиц недопустимо.
Если определение факта наличия жизни взрослого потерпевшего до его убийства не вызывает особых затруднений в науке и на практике, то иначе обстоит дело в отношении новорождённого. В законе это понятие не раскрывается, а в науке до настоящего времени является спорным вопрос о моменте начала жизни. Уяснение этой проблемы важно не только для правильной квалификации действий убийцы, но и для разработки проблем предупреждения данного вида преступлений.
В связи с этим несомненную важность приобретает вопрос о разграничении понятия детоубийства и аборта, о начале жизни младенца, а, следовательно, и связанная с этим уголовно - правовая охрана жизни человека. Сложность отграничения аборта от детоубийства состоит в том, что и плод и новорождённый ребёнок являют собой различные уровни биологической организации жизни, в связи с чем невозможно однозначно провести между ними границу.
Общеизвестно, что биологическое развитие человеческого организма начинается с пренатального периода. Но плод не является самостоятельным человеческим организмом. До момента родов он составляет единое целое с организмом беременной женщины, в связи с чем и считается, что «мать - человек, плод - не человек».
Представляется, что когда речь идёт об уничтожении плода до наступления родов, он остаётся лишь частью матери и не может рассматриваться как самостоятельное лицо, а, следовательно, и как объект преступления. Следовательно, объектом криминального аборта обычно признаются общественные отношения по охране жизни и здоровья беременной женщины.
В уголовно - правовой литературе не существует единого мнения о чёткой границе, которая полностью соответствовала бы биологическим признакам возникновения жизни человека и одновременно была бы приемлемой для юридического решения вопроса о том, имелось ли в данном случае убийство ребёнка, или же имело место истребление продукта зачатия. Такое положение объясняется тем, что невозможно, безусловно, ответить на вопрос, что такое жизнь и по каким признакам можно определить, является ли данный объект живым или мёртвым.
Способность плода к внеутробной жизни (жизнеспособность) появляется значительно раньше начала процесса родов. Поэтому необходимо отличать медицинский аборт (искусственное прерывание беременности) от искусственных преждевременных родов. В медицинской литературе абортом признаётся преждевременное прерывание беременности и изгнание плода, ещё неспособного к внеутробному существованию, в течение первых 28 недель (при этом аборт в течение первых 12 недель называется искусственным прерыванием беременности в ранние сроки, проводится по желанию женщины; а свыше этого срока - искусственным прерыванием беременности в поздние сроки). Медицинское прерывание беременности в период от 28 до 38 - 39 недель, то есть ранее обычного срока в 40 недель, считается искусственными преждевременными родами. В период от 28 до 38 недель продукт зачатия, хотя ещё и не доношен, однако считается жизнеспособным, если не имеется каких - либо препятствующих этому болезненных явлений в период его пренатального развития. В настоящее время нередки случаи выживания и нормального развития детей, родившихся между 26 и 28 неделями беременности, которые называются пограничными плодами. Если такой плод весит более 1000 г, а также в случае появления на свет в результате преждевременных родов плода возрастом более 28 недель, то в обоих случаях подобный продукт зачатия считается жизнеспособным ребёнком и подлежит регистрации.
Следовательно, признаком, отделяющим медицинское понятие аборта от преждевременных родов, является жизнеспособность плода.
Но достижение продуктом зачатия в своём пренатальном развитии стадии жизнеспособности ещё нельзя оценивать как начало жизни человека при конструкции состава ст. 106 УК.
До наступления родов даже жизнеспособный плод составляет одно целое с беременной женщиной и поэтому в данной ситуации говорить об объекте убийства ещё рано, поскольку самостоятельное существование человека ещё не наступило. Можно в свете этого согласиться с мнением Н.И. Загородникова о том, что «применяя те или иные средства для прерывания беременности на 8 и 9 месяце мать, а также посторонние лица, содействующие этому, ещё не сознают того, что они воздействуют на живого человека». Подобные действия нельзя отождествлять с убийством, хотя и допустимо, что в процессе прерывания беременности происходит истребление жизнеспособного плода, то есть лишают жизни будущего ребёнка.
Рассматривая разграничение криминального аборта (незаконного аборта) от умышленного убийства, следует помнить, что понятие криминального аборта значительно шире понятия медицинского аборта. Криминальный аборт охватывает не только искусственное прерывание беременности в течение первых 28 недель после зачатия, но и после этого срока, когда плод уже способен к внеутробному существованию, хотя естественные или преждевременные роды ещё не наступили.
В связи с этим детоубийством следует признавать и действия направленные на лишение жизни младенца, рождающегося в результате вызванных искусственных преждевременных родов. Поэтому к числу спорных относится вопрос о квалификации криминального аборта, приведшего к преждевременным родам и последующему детоубийству. Одни авторы считают, что в подобных ситуациях имеется только состав убийства младенца, другие - полагают квалифицировать деяния как совокупность составов незаконного производства аборта и убийства новорождённого.
Представляется, что последняя точка зрения является более верной, так как криминальный аборт, вызвавший преждевременные роды, остаётся самостоятельным преступлением, независимо от следующего после него уничтожения младенца во время или после родов. Беременная женщина, которой производился криминальный аборт не может нести ответственность за него по закону, а также не могут быть квалифицированы действия других лиц, кроме матери новорождённого, совершивших убийство ребёнка, по нормам, предусматривающим ответственность за детоубийство (ст. 106 УК).
С древних времён жизнь человека отсчитывалась с момента зачатия. В европейских странах жизненность определялась с момента рождения. Перинатальный период существования младенца включает время от 28 недель беременности до 168 часов жизни новорождённого вне тела матери. Считалось, что наиболее совершенным и достоверным доказательством наличия жизни должно быть признано дыхание. Многие авторы полагают, что нельзя отождествлять начало жизни только с дыханием. Г. Шарипова вообще считает неправомерным давать юридическое определение жизни. Она считает, что надо основываться на биологическом и медицинском критерии - жизнь начинается с первым вдохом. Следовательно, действия против плода во время прохождения его по родовым путям, а также рождённого, но не начавшего дышать, нельзя считать действиями против жизни человека. М.Д. Шаргородский начало жизни связывал с началом дыхания и с моментом отделения пуповины.
В литературе имеются и другие точки зрения. Так, Н. С. Таганцев справедливо отмечал, что наличность жизни не определяется исключительно дыханием, а потому не существование дыхания в младенце не сводит на нет возможности признания его живым. По мнению Н.С. Таганцева, могут быть случаи, когда ребёнок и вне утробы женщины может продолжать жизнь, подобную внутриутробной, то есть через кровообращение, как например, в случаи мнимой смерти, что такой младенец, как в медицинском, так и в юридическом отношении должен рассматриваться живым и может быть предметом убийства, что наравне с ним должен быть поставлен младенец, убитый во время родов, который не может быть признан плодом, находящимся в утробе и у которого всё же процесс дыхания ещё не начался, что хотя признаки жизни во всех этих случаях обнаруживаются несравненно труднее, но это раскрытие не является невозможным.
Ряд авторов полагает, что началом жизни человека следует считать сам процесс рождения, то есть процесс постепенного появления ребёнка, другие связывают начало жизни с началом физиологических родов. Их началом в медицинской литературе считают появление регулярных схваток, сглаживание шейки матки и раскрытие маточного зева, отхождение слизи, образование плодного пузыря. В этот момент никакая часть тела ребёнка еще не появилась из утробы матери и вряд ли можно начинать отсчёт жизни человека с этого момента. В этот период можно говорить только о плоде и действия по его уничтожению нельзя квалифицировать как убийство. Более последовательную позицию по поводу жизненности младенца занимают на наш взгляд, учёные, полагающие, что началом жизни человека можно считать появление какой - либо его части из утробы матери, когда рождающийся ребёнок ещё не начал самостоятельной внеутробной жизни. Поэтому нанесение смертельной раны в голову рождающемуся младенцу следует рассматривать не как прерывание беременности, а как убийство человека. Ребёнок при этом не должен быть мёртвым.
Обобщая имеющиеся в литературе точки зрения по поводу уяснения начала жизни, можно сделать вывод, что жизненность начинается не просто с момента начала физиологических родов, не только с момента появления самостоятельного дыхания у ребёнка, а с момента появления какой - либо части тела ребёнка из утробы матери, если при этом ребёнок в этот момент не был мёртв, то есть в нём не остановились соответствующие физиологические процессы: действовала центральная нервная система и в коре головного мозга не наступил необратимый распад белковых тел.
В ст. 106 УК РФ фактически предусмотрены три вида детоубийств: 1 «убийство матерью новорождённого ребёнка во время или сразу же после родов»; 2. «... убийство матерью новорождённого ребёнка в условиях психотравмирующей ситуации»; 3. «..или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемость». Однако понятие новорождённости стоит самостоятельно и как бы по времени предваряет иные условия диспозиции этого привилегированного состава. Не понятие новорождённости соотносится и зависит от признаков «во время или сразу же после родов», «в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающею вменяемости», а наоборот все эти признаки являются вторичными и производными от установления новорождённости. Только после установления того, что убитый ребёнок был новорождённым, можно учитывать для квалификации действий виновной по ст. 106 УК РФ перечисленные в диспозиции признаки объективной стороны состава преступления.
По нашему мнению, сама по себе новорождённость младенца не является основанием отнесения данного преступления к числу менее опасных. Новорождённость необходимо рассматривать в тесной связи с субъектом и его состоянием; процессом родов или сразу после них, условиями психотравмирующей ситуации или психическим расстройством, не исключающим вменяемости. Именно на этом должно основываться смягчение ответственности за убийство женщиной своего новорождённого ребёнка. У убийцы младенца должна быть уверенность, что ребёнок родился живым, иначе у неё не будет причин убивать его.
Долгое время считалось смертью прекращение работы сердца, дыхания и кровообращения. Но развитие реаниматологии заставило переоценить эти явления. За старым определением смерти осталось название «клиническая смерть», то есть такое состояние, которое может быть обратимо усилиями врачей по восстановлению дыхания, сердцебиения и кровообращения. Помимо смерти клинической существует и смерть биологическая, то есть необратимое состояние организма, сопровождаемое трупными явлениями. Принято считать, что человек мёртв, если его мозг не функционирует, а мозговые клетки не излучают волн, фиксируемых энцефалографом. С точки зрения традиционного определения смерти ребёнок жив, так как у него бьётся сердце, кровь циркулирует по сосудам, поддерживается постоянная температура тела. С точки зрения нового, современного определения, трактующего наступление смерти как смерть мозга - такой ребёнок мёртв. Это новое определение смерти не совсем медицинское и не совсем биологическое. Оно не традиционно медицинское из - за того, что отдельные жизненные функции сохраняются и некоторые органы продолжают жить. Не полностью биологическое, так как обмен веществ в клетках не прекращается. Оно скорее, по мнению С. Рязанцева, из области метафизики: смерть человека отличается от смерти всех других живых существ, ибо, если человек существует только биологически и лишён сознания, он считается умершим, потому что он мёртв как личность. Исходя из этого, можно считать покойниками душевнобольных и младенцев, которые не являются личностями в общепринятом смысле этого слова. Поэтому нельзя согласиться с приведённой точкой зрения.
Согласно диспозиции рассматриваемой потерпевшим может быть только один новорождённый ребёнок. Сразу же возникает вопрос - как квалифицировать подобное деяние при многоплодной беременности. Не смотря на то, что многоплодные беременности составляют не более 1,5 % от их основной массы, жизнь каждого ребёнка должна быть защищена в равной степени. Полагаем, что убийство близнецов серьёзно повышает степень общественной опасности содеянного, и в связи с этим считаем необходимым дополнить рассматриваемую норму второй частью, которая будет предусматривать ответственность матери за убийство двух или более детей.
В заключение следует сделать вывод: объектом преступления, предусмотренного ст.106 УК РФ, может являться новорождённый ребёнок с момента отделения из организма матери и в период до одного месяца. Убийство ребёнка более старшего возраста не может квалифицироваться по ст.106 УК РФ.
Объективная сторона детоубийства представляет собой действие или бездействие, направленное на причинение смерти новорождённому ребёнку, совершённое в период родов или вскоре после них, а также в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости виновной. Как и всякое убийство, убийство новорождённого ребёнка относится к преступлениям с материальным составом. Наличие оконченного детоубийства закон связывает лишь с наступлением насильственной смерти ребёнка.
Убийства младенцев могут быть совершены как путём активных действий, так и путём бездействия (чистое бездействие, например, оставление в опасности; смешенное бездействие, например, отказ в кормлении ребёнка, в результате чего он умирает). К активным действиям относятся удушение, утопление, закрытие дыхательных путей, введение в дыхательные пути инородных тел или ядовитых веществ, тугое пеленание, нанесение смертельных ран колюще - режущими орудиями, сбрасывание с высоты и т.п. Спорным в литературе является вопрос об отнесении к активному способу убийства помещение ребёнка в условия, исключающие его жизнедеятельность.
Существует точка зрения, что оставление в опасности новорождённого ребёнка не является покушением на его убийство, а должно квалифицироваться как оставление в опасности. Детоубийство же может быть совершено только путём действия. С этим едва ли можно согласиться. Для правильного уяснения этого вопроса необходимо провести отграничение детоубийства или покушения на него путём оставления ребёнка в опасном для его жизни состоянии от подкидывания и оставления в опасности (ст. 125 УК).
Некоторые авторы полагают, что ответственность за убийство путём бездействия может быть признана исключительно по признаку обязанности субъекта действовать. Так, обязанность матери оказывать ребёнку помощь вытекает из требований Семейного кодекса РФ (ст.ст. 63 и 65). И.И. Горелик полагает, что «...речь об умышленном убийстве может идти лишь при оставлении в опасность, но не при неоказании помощи». В соответствии с этим он различает две формы бездействия, опасных для жизни, и делает вывод, что если опасная ситуация для потерпевшего создаётся действиями (бездействием) обвиняемого и к тому же предвидится или даже допускается возможность смерти оставленного, то имеет место умышленное убийство.
Можно согласиться с мнением, что женщина при неоказании помощи, являясь непричастной к создавшейся опасной для жизни и здоровья ситуации, не может быть признана виновной в убийстве. В процессе и сразу после родов смерть ребёнка может наступить от неоказания ему помощи, о необходимости которой женщина может и не знать (например, в силу неопытности, недостатка знаний, квалификации и т.п.). Само оставление в опасность может быть совершено путём действия или бездействия. Возможность оставления в опасность путём бездействия рассматривается нами, исходя из обязанности женщины действовать с целью оказания помощи своему новорождённому ребёнку, находящемуся в опасном для жизни состоянии.
Оставление младенца в опасных для его жизни условиях (например, без одежды на морозе, или в безлюдном глухом месте и т.п.), исключающих возможность его выживания или делающих это: маловероятным в том случае, когда женщина сама создала эти условия, - признак детоубийства путём активного действия.
Следующим элементом объективной стороны состава детоубийства является причинная связь между действием или бездействием виновной и наступившей смертью новорождённого. При этом для квалификации не имеет значения момент наступления смерти, то есть промежуток времени между деянием и их последствием. Наличие причинной связи должно отвечать нескольким требованиям:
деяние виновной должно во времени предшествовать наступлению смерти или иным опасным последствиям, если имело место покушение;
деяние виновной должно быть необходимым обстоятельством, с внутренней закономерностью обусловливающим наступление смерти;
деяние виновной должно в момент совершения создавать реальную возможность наступления смерти.
Необходимым признаком состава детоубийства является временной промежуток, в котором совершается данное преступление. Этот признак связан с тремя составами преступлений диспозиции ст. 106 УК РФ и имеет особенности в зависимости от их специфики.
Убийство ребёнка возможно как во время родов, так и в течение непродолжительного времени после них, исчисляемого минутами и часами (при отсутствии психического расстройства роженицы и психотравмирующей ситуации). В литературе высказывается мнение, что понятие «сразу же после родов», выделенное в диспозиции ст. 106, имеет четкое медицинское определение. Это - краткий промежуток времени после выделения плаценты (детского места). Время до выделения плаценты после рождения ребенка определяется как роды. По - иному оценивает выражение «сразу после родов» Ф. Сафуанов. Он считает, что в данном случае необходимо использовать не педиатрический, а судебно - медицинский критерий определения длительности периода новорожденности, который равен 24 часам. Убийство же новорожденного по истечении суток подлежит квалификации по ст. 105 УК РФ при отсутствии иных оснований.
Наверное, нельзя однозначно определить подобный временной интервал, который является сугубо индивидуальным у каждой женщины. Поэтому признак состава «непосредственно после родов» следует отнести к оценочным.
При отсутствии патологии в послеродовой период родильницу следует считать здоровой. Но известно, что даже физиологически протекающая беременность оказывает определённое влияние на психику женщины, а некоторые авторы рассматривают её даже как кризисную. При этом наибольшее количество жалоб связывается с изменением в эмоциональной сфере и заметным снижением работоспособности. Во время физиологических родов и непосредственно после них женщина переживает сильнейшее физическое и психическое потрясение, испытывает непривычные для организма особые психофизические страдания. Однако, несмотря на то, что определённые, физиологически обусловленные периоды жизни женщин действительно связаны с их повышенной нервозностью, возбудимостью, определённой неустойчивостью психических состояний, подобные явления относятся к числу естественных проявлений женского организма и ничего криминогенного в себе не содержат.
В анализируемой норме есть понятие «психотравмирующая ситуация». Её характер может определять характер психической травмы женщины, а длительность воздействия обусловливается не только непосредственно ситуацией родов, но в большей степени отношениям личности к этой ситуации. Чем она длиннее, тем более болезненна. Убийство новорождённого, на наш взгляд, совершается не в результате родов и болезненного состояния женщины. На детоубийство женщина, как правило, решается под воздействием внешних социальных и субъективных факторов, а не процесса родов.
Такие психические расстройства, как органическое поражение головного мозга и олигофрения легкой и средней степени, психопатии и некоторые другие, при которых женщины совершают убийство новорожденного не по патологическим, а по реально - бытовым мотивам, часто сопряженным с нарушениями социальной адаптации, не исключают их способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, но в ряде случаев могут эту способность ограничивать. Существует точка зрения, в соответствии с которой такие психические расстройства являются квалифицирующим признаком ст. 106 УК РФ, когда убийство новорождённого совершено в течение одного месяца с момента появления ребёнка на свет. Здесь используется «педиатрический критерий» - новорожденным считается младенец с момента констатации живорождённости до месячного срока.
Однако с подобной позицией согласиться нельзя, так как, по нашему мнению, при совершении убийства новорождённого в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии ограниченной вменяемости, деяния женщины возможно будет отнести к составу ст. 106 УК РФ, только если они совершены в отношении ребёнка, который на момент совершения преступления является новорождённым, а данный критерий определяется индивидуально у каждого ребёнка (обычно он не превышает недельного срока).
Убийство ребёнка матерью за пределами этого срока должно квалифицироваться уже по ст. 105 УК РФ. Согласно ст. 22 УК РФ в этих случаях психическое расстройство обвиняемой, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.
На наш взгляд, во избежание проблем квалификации преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, необходимо исключить из диспозиции данной статьи квалифицирующий признак «во время родов». Данное предложение в науке уголовного права не является новым и ранее предлагалось различными авторами, однако не нашло своего законодательного закрепления. Кроме этого, разрешение указанной проблемы мы видим во внесении в УК РФ нормы, предусматривающей ответственность за посягательство на плод, достигший жизнеспособности.
При установлении жизнеспособности необходимо пользоваться существующими медицинскими критериями. Внесение подобной нормы восполнит пробел при исключении признака «во время родов», позволит безошибочно квалифицировать преступные деяния, предусмотренные ст. 106 УК РФ, определять необходимую грань между посягательством на жизнь человека и еще не родившегося ребенка.
Обстоятельства, формирующие психотравмирующую ситуацию, могут иметь различную природу. Такая ситуация может быть обусловлена, например, тяжёлым материальным положением, отказом отца в признании ребёнка, нежелательной беременностью и т.д.
Ситуация может быть отнесена к психотравмирующей лишь при наличии следующих обязательных условий.
Во - первых, в законе говорится о совершении убийства в условиях психотравмирующей ситуации. Следовательно, первое, что должен установить правоприменитель - это то, что психотравмирующая ситуация на момент совершения преступления имела место. Представляется, что нельзя квалифицировать содеянное по ст. 106 УК РФ, если убийство матерью новорождённого ребёнка произошло, когда условия психотравмирующей ситуации отпали, например, после того, как ушедший муж вернулся.
Во - вторых, психотравмирующая ситуация должна иметь непосредственную связь с беременностью, родами, судьбой матери и ребёнка. Такая связь, например, может иметь место при потере единственного кормильца. Но не при потере фамильных драгоценностей.
В - третьих, при оценке ситуации как психотравмирующей необходимо исходить не только из того, как воспринимала ситуацию обвиняемая, но и опираться при этом на общечеловеческие ценности. На наш взгляд, нельзя признавать, что убийство матерью новорождённого ребёнка совершено в условиях психотравмирующей ситуации, если оно было вызвано, например, болезненным состоянием ребёнка, который постоянно кричал и не давал матери спокойно спать по ночам с того момента, как появился на свет.
В - четвертых, следует установить, что именно психотравмирующая ситуация действительно оказала воздействие на принятие решения о совершении детоубийства, а не какие - либо иные обстоятельства, например, карьеристские устремления, которые пострадали бы в случае наличия ребёнка.
Убийство матерью новорождённого ребёнка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости - есть следствие развитие психотравмирующей ситуации, которая влияет не только на эмоциональное состояние женщины, но и отрицательно воздействует на её психику, вызывая её расстройство.
Состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости, необходимо отличать от психического расстройства, исключающего вменяемость.
В ст. 21 УК РФ дано определение невменяемости - это неспособность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими во время совершения общественно опасного деяния. Здесь же в статье приведён обобщенный перечень обстоятельств, исключающих вменяемость, - хроническое психическое расстройство, временное расстройство душевной деятельности, слабоумие либо иное болезненное состояние психики.
Статья 22 УК РФ предусматривает ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости. В соответствии с данной статьей психическим расстройством, не исключающим вменяемости, признаются случаи, когда лицо во время совершения общественно опасного деяния не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими.
Следовательно, единственное отличие психического расстройства, не исключающего вменяемости, от невменяемости заключается в том, что при невменяемости лицо не отдает отчета в своих действиях (бездействии) или не может руководить ими вследствие болезненного состояния психики, в то время как при психическом расстройстве, не исключающем вменяемости, лицо не в полной мере отдает отчет в своих действиях (бездействии), либо не в полной мере может руководить своим поведением. При этом у него отсутствуют болезненные состояния психики, исключающие вменяемость, хотя могут иметься какие - либо иные болезненные состояния психики.
Критерий «психическое расстройство, не исключающее вменяемости», иногда называют «ограниченная вменяемость», а сами психические расстройства - аномалиями психики.
Обстоятельства, вызвавшие состояние расстройства, не исключающего вменяемости, могут быть не сопряжены с беременностью и родами, в отличие от обстоятельств, вызвавших психотравмирующую ситуацию. Последние имеют социальную природу, тогда как первые - биологическую (медицинскую). С точки зрения уголовного права, безразлично, что вызвало состояние заболевания, оказавшее влияние на совершение преступления.
Особое значение имеет уяснение содержания таких признаков детоубийства как его субъект и субъективная сторона, поскольку сведения об этих юридических признаках позволяют раскрыть ряд особенностей личности преступника.
2.2 Субъективные признаки преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ
Субъектом преступления, предусмотренного ст.106 УК РФ, является вменяемая, достигшая шестнадцатилетнего возраста мать ребёнка, находящаяся в особом психофизическом состоянии, вызванном родами, либо в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, либо в условиях психотравмирующей ситуации. Особенности субъекта преступления послужили основанием для отнесения его состава к привилегированным. Раскрывая особенности субъекта рассматриваемого преступления, особое внимание необходимо уделить двум аспектам: трактовке понятия «мать» при конструировании состава преступления и возрасту, с которого наступает уголовная ответственность за убийство новорожденного. Понятие «мать» ассоциируется, как правило, с фактом рождения женщиной своего ребенка, вскармливания его и воспитания, то есть она есть мать de facto и de jure. Согласно Семейному кодексу РФ возможны случаи признания женщины матерью de jure (например, при усыновлении).
В настоящее время возможны случаи рождения ребёнка женщиной, осуществляющей зачатие посредством имплантации в её организм оплодотворенной яйцеклетки. В таких ситуациях лицо женского пола может и вовсе не иметь желания стать матерью в обычном смысле. Вынашивать же ребёнка в своем организме (донорствовать) женщина может согласиться из родственных чувств или по меркантильным соображениям. Такая женщина тоже может совершить убийство «своего» новорождённого во время родов или же сразу после них, но она не может быть признана субъектом данного преступления, поскольку не является матерью, как того требует закон.
Частью 2 ст.20 Уголовного Кодекса РФ названо 20 преступлений, за совершение которых ответственность наступает для лиц уже с 14 - тилетнего возраста. В числе этих преступлений предусмотрена и уголовная ответственность за убийства физическими лицами, достигшими 14 - тилетнего возраста, но по ст.106 УК РФ уголовная ответственность матери новорождённого ребёнка наступает с достижением 16 - ти лет.
Это объясняется тем, что скорей всего, мать новорождённого ребёнка в 14 лет, не осознает фактический характер своих действий (бездействий), либо руководить ими, как и то, что 14 - ти летняя девочка не может осознавать всю ответственность материнства, саму сущность материнства, хотя в последнее время, возрастает тенденция материнства именно малолетними матерями 14 - ти, 15 - ти, а то и 12 - ти лет.
Кроме того, к основным признакам субъекта относится и вменяемость (ст.19 УК).
Под понятием «психическое расстройство, не исключающее вменяемости» в диспозиции ст.106, имеются ввиду психические аномалии, свидетельствующие об ограниченной вменяемости, при которой следует уголовная ответственность. Конечно, при квалификации деяния в таких случаях необходимо проведение судебно - психиатрической экспертизы, которая бы дала конкретные ответы на возникающие вопросы. Например, установить наличие в момент совершения убийства отклонения от нормального состояния, так как убийство через значительный промежуток времени не может объясняться специфическим состоянием женщины. Если заключением судебно - психиатрической экспертизы мать - убийцу признают невменяемой, то есть, то что она не могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействий) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики, она не будет подлежать уголовной ответственности. В отношении нее могут быть назначены принудительные меры медицинского характера.
Итак, к основным признакам специального субъекта относятся физическое лицо - мать новорождённого ребёнка, её вменяемость и достижение определенного законом возраста.
Субъективная сторона убийства матерью новорождённого ребёнка представлена чаще всего прямым умыслом. Возможен и косвенный умысел. Психическое отношение матери - убийцы к своим действиям (бездействию) и последствиям видно из желания наступления смерти новорождённого ребёнка или сознательно допускает наступление этой смерти. Умысел при этом не обязательно должен быть внезапно возникшим.
Вина, как определённая форма психического отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию, составляет ядро субъективной стороны преступления, хотя и не исчерпывает полностью её содержания. Вина, как обязательный признак любого преступления, здесь выступает в форме умысла.
При этом эмоции (переживания лица в связи с совершаемым преступлением) в данном деянии тесно связаны с мотивами. Как видно, они могут входить и в объективную сторону преступления.
Так как определение субъективной стороны данного преступления имеет важное значение для обоснования уголовной ответственности, для квалификации преступления и для назначения наказания, конечно, нужно установить виновно ли совершено убийство матерью новорождённого ребёнка, каковы были мотивы, каковы цели.
Вину матери - убийцы в причинении смерти своему новорождённому ребёнку можно определить её психическим отношением в форме умысла. Умысел, как считают большинство авторов учебной литературы, возникает от накопления отрицательных эмоций в условиях психотравмирующей ситуации, т.е. жизненными обстоятельствами: осуждение со стороны близких и знакомых в случае незаконнорождённости, отсутствие материальных средств на содержание ребёнка, отказ отца зарегистрировать брачные отношения, отсутствие жилья и т.п. А неосторожное причинение смерти не влечёт ответственности по ст.106 УК.
Мотивы преступления ст.106 УК низменные и эгоистические, корыстной целью субъекта является избавление от своего ребёнка. Но при этом все - таки приходится говорить о смягчении ответственности в связи с психотравмирующей ситуацией или психическим расстройством.
Следует обратить внимание на особенности квалификации соучастия в убийстве матерью новорождённого ребёнка. Соисполнитель или иной соучастник преступления несёт ответственность по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК (со ссылкой при необходимости на ст. 33 УК); если же мать являлась соучастником (не соисполнителем), то исполнитель несёт ответственность по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК, а действия матери квалифицируются по ст. 106 УК со ссылкой на ст. 33 УК.
Ответственность за убийство новорождённого ребёнка, совершенное в соисполнительстве его матерью и другим лицом (другими лицами), должна наступать следующим образом. Действия матери, при наличии всех других объективных и субъективных признаков, характеризующих состав убийства матерью новорождённого ребёнка, необходимо квалифицировать по ст. 106 УК РФ. То обстоятельство, что мать новорождённого ребёнка непосредственно участвовала в убийстве, совершенном групповым способом, может быть учтено судом в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ в качестве отягчающего обстоятельства при назначении ей наказания.
Действия другого соисполнителя (других соисполнителей) состава убийства матерью новорождённого ребёнка (в зависимости от степени устойчивости субъективной связи между членами преступной группы) следует квалифицировать по соответствующему признаку «группа лиц», «группа лиц по предварительному сговору» или «организованная группа», предусмотренному п. «ж» ч. 2 ст. 105, а также по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ - лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Таким образом, каждый из соисполнителей убийства, в котором потерпевшим является новорождённый ребёнок, несёт ответственность за свой состав умышленного причинения смерти другому человеку по соответствующей статье и ее части (пункту) Особенной части УК РФ.
Соисполнительство в составе убийства матерью новорожденного ребенка будет наличествовать и в том случае, даже если мать младенца или кто - либо из других лиц, выполнявших объективную сторону преступления, не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения возраста, невменяемости или по другим предусмотренным законом основаниям. Для признания убийства матерью новорождённого ребёнка как совершённого в соисполнительстве главное заключается в наличии факта способствования членов соответствующей группы друг другу в выполнении объективной стороны преступления и осознании этого обстоятельства надлежащим субъектом. Надлежащий субъект убийства новорождённого ребёнка должен нести ответственность по соответствующей статье Особенной части УК РФ.
При убийстве матерью новорождённого ребёнка, в том числе совершенном совместно с другими лицами, возможна ситуация, когда беременная женщина заранее, до родов готовилась к этому преступлению. В литературе было высказано мнение о возможности нахождения матери «в нормальном состоянии во время родов», и совершение убийства новорожденного ребенка в таком состоянии должно влечь для матери ответственность на общих основаниях, то есть не по ст. 106 УК РФ.
Рассмотрим второй типовой вариант, характеризующийся наличием признака совместности в действиях виновных, участвующих в убийстве новорождённого ребёнка. Он заключается в том, что по просьбе матери новорождённого другие лица без оказания физического содействия с её стороны лишают жизни младенца, то есть самостоятельно выполняют объективную сторону преступления. Мать новорождённого ребёнка в данном случае выступает в качестве соучастника преступления. В статье 33 УК РФ о соучастии дано описание альтернативной объективной стороны состава общественно опасного деяния организаторов, подстрекателей и пособников для каждого из преступлений, предусмотренных в статьях Особенной части УК.
В ч. 3 ст. 34 УК РФ закреплено, что уголовная ответственность организатора, подстрекателя и пособника наступает по статье, предусматривающей наказание за совершенное преступление, со ссылкой на статью 33 настоящего Кодекса, за исключением случаев, когда они одновременно являлись соисполнителями преступления. Поэтому уголовная ответственность матери, выступающей в роли соучастника убийства своего новорождённого ребёнка, должна наступать по ст. 106 УК РФ с обязательной ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК.
Третий типовой случай совместности действий виновных, участвующих в умышленном причинении смерти новорождённому, состоит в том, что другие лица, заинтересованные в избавлении от нежелательного ребёнка, различными способами (например, уговорами, угрозами, обманом и т.п. действиями, в том числе тщательно маскируемыми и не осознаваемыми исполнителем преступления) склоняют мать к убийству новорождённого, а сами непосредственного участия в процессе лишения жизни не принимают. Эти лица выступают в качестве соучастников преступления: организатора, подстрекателя, пособника.
Так же хотелось бы обратить внимание еще на один вопрос, который сегодня обсуждается в уголовно - правовой литературе. Это вопрос о признании субъектом убийства матерью новорождённого ребёнка суррогатной матери. Одни авторы допускают возможность привлечения её к уголовной ответственности по ст. 106 УК РФ, другие же придерживаются противоположных взглядов.
Не вдаваясь в детали этого теоретического спора, мы предлагаем разрешить его следующим образом: во - первых, исключить из названия статьи термин «мать», во - вторых, заменить его в тексте нормы на термин «женщина», «роженица». И это вполне объяснимо, поскольку любая женщина, будь то биологическая мать или суррогатная, если она умышленно лишает жизни рождённого ею ребёнка, является убийцей, а стало быть, и субъектом преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ.
ГЛАВА 3. КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ УБИЙСТВА МАТЕРЬЮ НОВОРОЖДЁННОГО РЕБЁНКА
3.1 Общая криминологическая характеристика убийства матерью новорождённого ребенка
Проблема положения женщин всегда являлась лакмусовой бумажкой для определения благополучия, стабильности, нравственной атмосферы, культуры общества. На данной исторической стадии развития нашего общества многие взгляды на борьбу с женской преступностью требуют переоценки в свете требований времени и разработки новых форм и методов противодействия ей.
В структуре женской преступности убийство новорожденного ребенка занимает традиционно значительную долю, продолжая оставаться специфическим преступлением женщин. В целом доля совершаемых женщинами убийств новорожденных составляет в среднем 21,1% от числа преступлений, совершаемой этой категорией лиц.
Первые статистические данные датируются 1874 годом и касаются соотношения обвиняемых и осужденных за названное деяние женщин. Причем в 1874 году эти сведения были собраны всего по 51 окружному суду, а в 1906 году - по 98 окружным судам. Если в 1874 году на каждый окружной суд приходилось в среднем по 1,3 женщин обвиняемых и по 0,6 осужденных за детоубийство и оставление новорожденного без помощи, то в 1906 году при 98 окружных судах, даже игнорируя рост населения, мы должны получить 127 обвиняемых и 59 осужденных за эти преступления. В действительности же число обвиняемых 159, а цифра осужденных 35, то есть по 1,6 обвиняемых и по 0,3 осужденных на каждый окружной суд.
Таблица 1. Соотношение обвиняемых и осужденных женщин за детоубийство и оставление новорожденного без помощи
ГодыОбвиняемыеОсужденныеГодыОбвиняемыеОсужденные1874652918912267218757830189223582187675221893215891877772118942138318785922189524491187910636189624590188012544189724594188111725189824878188212424189912868188313636190018266188416655190124196188513536190222474188619060190322066188720283190420640188818048190518844188921175190615935189019471190722066
М.Н. Гернет приводит статистику, отражающую число женщин, обвиняемых, оправданных и осужденных за детоубийство в 1897-1906 годах в России. Он отмечал, что «детоубийство и оставление без помощи новорожденного совершаются женщинами в России чаще, чем супругоубийства, родственные убийства, и уступают по численности лишь оставлению в опасности, неоказанию помощи и сокрытию трупа».
Таблица 2. Соотношение обвиняемых, оправданных и осужденных женщин за детоубийство и оставление новорожденного без помощи
1897189818991900190119021903190419051906Обвиняемые за оконченное преступление,245248128182241224220206188159за покушение631578661375Оправданные за оконченное преступление,15117060116145150154166144124за покушение51855361065Осужденные за оконченное преступление,94786866967466404435за покушение127233-31-
Количество осужденных за детоубийство женщин в конце XIX - начале XX века не превышало ежегодно 100 человек и преимущественно сокращалось. Однако в России в это время действовал суд присяжных, который в большинстве случаев оправдывал женщин, и к ответственности привлекались только те из них, которые совершили убийство незаконнорожденного ребенка, то есть рожденного вне брака.
Появившаяся в середине 20-х годов судебная практика по данной категории уголовных дел показала, что количество осужденных в 1925 году составило 60 человек только в Московской губернии, в 1926 - 57, а в 1927 - 68. Удельный вес осужденных составил соответственно 12% в 1925 году, 14,5% - в 1926 и 16% - в 1927 году от общего количества числа осужденных за убийство.
С 1931 по 1934 год число осужденных уменьшилось на 41%. Если принять 1931 год за 100%, то можно наблюдать следующую картину: 1932 год - 96,9%, 1933 - 60%, 1934 - 59,4%.
Однако иначе обстояло дело в последующие годы, если принять 1935 год за 100%, то дальше развитие шло уже следующим образом: 1936 год - 193%, 1937 - 175%, 1938 - 140%, 1939 - 153%.
Таким образом, в связи с борьбой с абортами, усиленной в этот временной промежуток, показатели несколько выросли, однако в 1937-1938 годах рост приостановился, и даже имело место новое снижение.
Распределение осужденных по социальному составу отражало только сдвиги в социальной структуре общества: 1931 и 1932 годы давали наибольший процент осужденных единоличников; 1933-1936 годы, когда число единоличников среди населения уменьшилось, а число колхозников увеличилось, наибольший процент осужденных наблюдался среди последних. Процент осужденных рабочих от 18 до 29; процент служащих от 5 до 10. Наказания за него по сравнению с 20 - ми годами XX века давались строже. Если в 1925 - 1927 годах к условному осуждению привлекалось 58,6% осужденных женщин, то наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет - 39,9%, а свыше этого - только 2,2%. В 1931 году четвертая часть осужденных приговаривалась условно, а другие три четверти почти поровну осуждались к лишению свободы и исправительным работам, в 1936 году осуждалось условно только 8%, к исправительным трудовым работам - 6%; основной же мерой наказания являлось лишение свободы - 85% осужденных женщин. В 1956 - 1990 годах наибольшие колебания в уровне преступлений анализируемого вида наблюдались в конце 50 - начале 60 - х и в конце 80 - начале 90 - х годов. Если с 1957 по 1962 год отмечено наибольшее количество убийств новорожденных, то с 1981 по 1982 год их количество снижается.
Таблица 3. Динамика убийств матерью новорожденного ребенка
ГодАбс.ДоляГодАбс.ДоляГодАбс.Доля19567247,519684903,419803971,819579277,819694943,419813761,81958--19704893,219823411,619598877,919715143,319833661,719608355,919724382,919843551,719617835,319734542,91985376219627315,119744382,619864122,819636795,119754322,519872831,919646274,819764002,219882311,419655754,2197738121989221119665233,719783281,619901910,819674973,719794162
Существенные колебания отмечались и в дальнейшем. С 1991 по 1995 год темп роста убийств новорожденных составил 194%. В 1997 году было зарегистрировано 220 преступлений, в 1998 - 216. В последующие годы количество убийств матерью новорожденного ребенка существенно не увеличилось: в 1999 году - 251, в 2000 - 231. Можно заметить, что в течение 90 - х годов общее количество преступлений не возросло и находилось примерно на уровне середины 80 - х годов, а по сравнению с серединой 50 - 60 - х годов их количество значительно снизилось. Начало XXI столетия показало, что рост преступлений, направленных против новорожденных детей, остался приблизительно на том же уровне: в 2001 году зарегистрировано - 203 убийства, в 2002 - 204, в 2003 - 195, в 2004 - 212, в 2005 - 219, в 2006 - 172, в 2007 - 148. По данным статистики, за период с 1999 по 2013 годы количество преступлений по ст. 106 УК РФ <#"justify">Некоторые ученые полагают, что представленная статистическая картина этого вида убийств неполно отражает современную криминальную ситуацию, так как необходимо учитывать высокую степень его латентности. Так, в 2001 году выявлено 130 лиц, совершивших указанное деяние, в 2002 - 103, в 2003 - 129, в 2004 - 130, в 2005 - 127, в 2006 - 118, в 2007 - 104. Поэтому масштабы скрытых насильственных преступлений, совершаемых в отношении новорождённых детей и направленных на прерывание их жизни, в точности неизвестны.
Для разработки эффективных средств предупреждения исследуемого нами преступного деяния (убийство матерью новорождённого ребёнка) первоначально необходимо установить те внутренние убеждения, которые спровоцировали у женщины названный вид преступного поведения, иными словами, определить мотивы и причины.
В уголовно - правовой литературе отмечается, что изучение мотивов преступного поведения всегда должно осуществляться в тесной связи с личностью преступника, их понимание всегда должно вытекать из понимания самой личности, ее сущности. Только подобный подход позволит вскрыть, почему данный мотив свойственен данному субъекту. Таким путем может быть осуществлен переход от констатации неспецифичности мотива только преступления к признанию его специфичности и закономерности для определенного конкретного человека. В качестве психологического явления мотивы не могут быть антисоциальными, поскольку это не более чем их внешняя оценка, не раскрывающая их сути. При этом в каждом конкретном случае виновный знает, что конфликт его личных интересов и общества имеется и своими поступками он нарушает уголовно - правовые запреты, поэтому мотив в этом случае надо искать в том, в чем именно заключен для преступника смысл противоправных действий, что психологически он выигрывает, совершая их. Именно поэтому мотивом для преступного поведения субъекта является не ложно понятый интерес группы, общества, а определенная польза для себя. Следовательно, для виновного нет ложно понятых интересов, выступающих в качестве псевдосоциальных мотивов. Другими словами, преступник не ошибается в правовой и нравственной оценке указанных выше интересов, однако у него есть потребность утверждения, улучшения своего социального статуса, подтверждения своего социального бытия, наконец, страх быть низвергнутым или уничтоженным сложившейся в обществе системой.
Последнее обстоятельство может в какой - то степени объяснить, почему определенная часть виновниц, подпадая под влияние окружающих их людей (в нашем случае - родителей, мужа), преступает закон, хотя по своим личностным характеристикам эти лица изначально не собирались становиться преступниками.
Разумеется, нельзя отрицать существенного влияния на убийства матерями новорождённых исторических, политических, экономических, правовых, экологических, демографических, духовных и иных факторов, которые следует рассматривать как условия, формирующие причины этого явления и способствующие их действию. В первую очередь ослабляется контроль общества за формированием и развитием личности женщин. Развитие искажённых потребностей, деформированных ценностных ориентаций и правосознания, отклонений на стадии принятия решения, выбор недозволенных средств для осуществления цели, связанные с непосредственным влиянием глубинных отрицательных личностных черт женщины, проявляющихся в неординарных ситуациях, которые существуют в современном обществе, определяют поведение матерей - убийц.
Примечательным является резкий рост убийств новорождённых за первый год применения более мягкого закона. Поэтому возникают сомнения в эффективности его действия по защите права на жизнь самой беззащитной части населения.
Ст. 6 Конвенции о правах ребёнка 1989 года обращает особое внимание на защиту его жизни ещё до рождения. Претворяя в жизнь это требование, новое уголовное законодательство так же как и прежнее, берёт под особую охрану жизнь не родившегося человека. Действия преступника по умышленному лишению жизни женщины, заведомо для него находящейся в состоянии беременности квалифицируются как убийство при отягчающих обстоятельствах, влекущее более строгие виды наказания. Срок беременности и жизнеспособность плода в подобном случае не влияют на решение вопроса об ответственности.
Защите жизни будущего младенца служит и сохранение в УК РФ ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью беременной женщины, повлекшее прерывание беременности, которое относится к категории тяжких.
Кроме того, законодатель расширил рамки уголовно - правовой защиты ребёнка до его рождения, введя новое обстоятельство, отягчающее наказание за любое преступление, совершённое в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности. Указанное обстоятельство предусмотрено как квалифицирующее ещё в ряде статей УК РФ.
При убийстве женщиной своего новорождённого ребёнка центр защиты словно перемещается с пострадавшего на виновное лицо. Это, видимо, связано с тем, что новорождённый ещё не является личностью, к нему ещё никто не привязан, его никто не любит, так как отца он изначально как бы не имеет, а женщина, родившая его, не только не испытывает привязанности к нему, но он является для неё враждебным существом, которого она психологически отторгает, не принимает, отчуждает, в нём для неё воплощено всё зло мира, которое ополчилось на неё. У такого ребёнка нет реальной защиты. Хотя государство в лице правоохранительных органов и судебной системы призвано защищать его, но в данной ситуации в первую очередь охраняются права его убийцы, потому что она уже реально включена в социум, занимает определённое место в обществе, может как - то оправдать себя, объяснить свои действия.
Женщина, убивающая своего новорождённого ребёнка, оказывается заслуживающей снисхождения: общество чувствует и бессознательно пытается загладить свою вину перед ней. О несчастном ребёнке практически забывают.
Символично, что по 78% изученных уголовных дел об убийствах новорождённых никто не признавался потерпевшим. По другим уголовным делам об убийствах потерпевшими признаются близкие или дальние родственники. В исследуемой категории преступлений потерпевшего в большинстве случаев не оказывается. Но ведь известно, что всё человечество в целом защищать значительно легче, чем конкретного беспомощного человечка, которого никто не ищет, по поводу убийства которого очень редко пишут заявления или добиваются наказания виновных.
Характерна практика назначения наказания детоубийцам. Так, по изученным нами уголовным делам об убийствах новорожденных в 63 % случаях виновные приговаривались судами к мере наказания, не связанной с лишением свободы. И только в 37 % случаях убийцы младенцев приговаривались к реальной мере наказания в виде лишения свободы (не выше 5 лет).
Сравнивая эти показатели с анализом эффективности уголовно - правовых мер борьбы с детоубийствами, проведённым А.К. Вирбулем, можно заметить смягчение наказаний, назначаемых виновным за эти преступления в последние годы. По данным А.К. Вирбуля, в 1963 году в РСФСР всеми судами 64 % детоубийц были осуждены к лишению свободы на срок более 3 лет (в том числе 21% на срок более 5 лет); 34% детоубийц получили наказание ниже низшего предела менее трёх лет. При этом из числа женщин, осуждённых на срок более 3 лет, 64 % были помилованы и освобождены в течение первого года отбывания наказания, а 36 % - на втором и третьем годах. На протяжении последующих трёх лет после помилования ни одна из них не совершила преступлений.
Исследования 70 - х годов показали тенденцию к смягчению наказания за детоубийства - 75 % женщин - детоубийц понесли наказание ниже низшего предела.
Анализируя современное развитие карательной практики судом по смягчению наказания за детоубийство, нельзя не заметить обратную связь с увеличением количества таких убийств, чему способствовало и введение статьи с привилегированным составом в УК РФ. Следовательно, подобная практика судов не выполняет своего предназначения по общей превенции убийств младенцев, а уголовный закон не способствует ей.
Однако задачи частной превенции, видимо, всё - таки выполняются, так как в соответствии с нашими исследованиями женщины, осуждённые за убийство новорождённых после отбытия наказания в подавляющем большинстве своём не совершают в дальнейшем ни детоубийств, ни иных преступлений.
Убийства вообще относятся к низколатентным преступлениям, хотя в последнее время латентность их возрастает. Убийства же новорожденных являются высоколатентными. Связано это с тем, что роженицы решившись на убийство, держат беременность в тайне‚ убийства совершают зачастую в одиночку, тщательно скрывая все следы преступления. С другой стороны, работники правоохранительных органов, обнаружив труп младенца, не всегда спешат возбудить уголовное дело и провести расследование. Зачастую видя невозможность установления виновной, по фактам обнаружения трупов новорожденных незаконно отказывается в возбуждении уголовных дел.
законодательство детоубийство личность криминологический
3.2 Криминологическая характеристика личности матери, совершившей убийство своего новорожденного ребёнка
Вопреки распространённому в науке мнению о том, что убийства новорождённых детей совершаются чаще женщинами очень молодыми и даже несовершеннолетними, исследование ряда уголовных дел и статистических данных по России за последнее время показало, что по возрастному составу детоубийцы распределяются следующим образом: за 1997 год 35 % женщин, совершивших детоубийство, находились в возрасте от 30 до 49 лет; 33 % - в возрасте от 18 до 24 лет; 21 % - в возрасте 25 - 29 лет и только 11 % составили лица в возрасте 16 - 17 лет. Итак, наиболее криминогенно активной группой при детоубийстве выступают лица женского пола старше 30 лет, т.е. с уже сложившимся характером, убеждениями, моральными принципами, ценностными ориентациями.
Несовершеннолетние же преступницы значительно реже, чем представительницы старших возрастных групп, совершали подобные преступления. В соответствии с данными М.Н. Гернета по изученным им фактам убийства новорождённых с 1897 по 1906 годы молодые и несовершеннолетние женщины в возрасте 16 - 20 лет совершали детоубийства значительно реже, чем женщины старшего возраста. Это подтверждает общую тенденцию совершения убийств младенцев в большинстве случаев взрослыми женщинами и требует своего объяснения.
Несмотря на увеличивающееся количество ранних внебрачных половых связей, всё же число их у несовершеннолетних женского пола не столь велико и не ведёт к большому количеству нежелательных беременностей по сравнению с женщинами старшей возрастной группы. Кроме того, юным женщинам с их ещё не сложившимся характером, не ожесточившимся, не ставших окончательно равнодушными к боли и заботам других, морально значительно труднее решиться на лишение жизни только что родившегося человека. И, наоборот, женщины уже пожившие, имеющие детей и даже находящиеся в браке, без особых колебаний уничтожают своего новорожденного ребёнка, выдвигая в качестве мотивировки материальные затруднения, отсутствие жилья, работы и т.п., хотя в основе их действий лежит гипертрофированный эгоизм, крайняя степень которого и проявляется в совершении этого преступления.
Следует отметить, что в большинстве случаев детоубийства совершаются женщинами, не состоящими в браке, при этом нежелательная беременность является для части из них (35%) результатом первого сексуального опыта. Но бывает так, что к беременности ведёт аморальный образ жизни и как результат убийство нежеланного ребёнка.
По изученным уголовным делам только 46 % виновных в детоубийстве состояли в браке, остальные же женщины распределяются следующим образом: 3% составляют разведённые, 23 % - живущие с сожителем, 28 % - незамужние, из них 14 % - забеременевшие от случайной связи,3% - были изнасилованы.
При этом лишь 35 % из них до этого не имели детей и умерщвленный ребёнок является для них первым. 65 % уже имели детей до совершения преступления, причём в 6 % случаях дети были внебрачными. Из имевших до убийства детей у 12 % было по одному 24 % - по двое, у 29 % - по трое и более детей.
Женщины - детоубийцы, как правило, имеют невысокий образовательный уровень. Среди них практически нет лиц с высшим образованием. Зачастую они имеют неполное среднее, среднее или среднее специальное образование. В школе в большинстве случаев учились средне или слабо, встречаются случаи обучения в спецшколах детей с замедленным развитием и психическими отклонениями.
Анализ личностных характеристик респонденток, восходящий к школьным годам, показывает, что большинство из них характеризовались добрыми, отзывчивыми, трудолюбивыми, но в то же время они отличались замкнутостью, достаточно узким кругом интересов и общения. Исходя из этого, можно сделать вывод, что женщины, совершающие убийство своих новорождённых детей, обладают недостаточным общеобразовательным уровнем, не отличаются общительностью, замкнуты, мир ограничен для них узкими рамками примитивных групповых интересов семьи или близкого окружения, отношение которого является для них жизненно значимым. Факты участия в самодеятельности, в кружках части изучаемой группы преступниц не опровергает, а скорее подтверждает этот образ, так как участие это ограничивается простым следованием стереотипу принятого в школе поведения других детей, активными же организаторами они не выступают.
Среди выявленных в 1999 году детоубийц 95 % являлись местными жительницами, то есть жительницами того же района, а 1 % - лицами без определённого места жительства. Хотя встречаются случаи совершения убийств новорождённых женщинами за пределами своего населённого пункта, но это является скорее исключением, чем правилом. Эти данные в значительной мере опровергают довольно распространённое среди сотрудников правоохранительных органов мнение, что рост подобного роста преступлений связан с маятниковой миграцией виновных. Скорее, в определенной мере, увеличение убийств младенцев связано с миграцией сельского населения в города.
В большинстве случаев женщины, решившиеся на убийство до этого случая никогда не были судимы и преступлений не совершали. За 1997 год только 1 % из всех виновных в убийстве младенцев составили лица, ранее совершившие преступления. Это обстоятельство на первый взгляд свидетельствует о том, что совершение преступления является для исследуемой категории женщин как бы случайным явлением. Но всё не так просто в объяснении причин их поведения: для каждой из них оно внутренне целесообразно, обладает смыслом и преследует определённые, зачастую неосознанные цели. Присутствующие в поведении различных типов женщин закономерности ли возможность спрогнозировать их поведение, выявить лиц, склонных к совершению подобных преступлений, что необходимо для успешной профилактической работы.
Достаточно редко, но всё же имеют место случаи криминологического рецидива убийств новорождённых.
Немаловажной частью характеристики виновных в убийстве новорождённых являются данные о роде их занятий и принадлежности к определённой социальной группе. По социальному статусу в 1999 г. убийцы детей распределяются так: 18 % составляют рабочие; 6 % - служащие; 6 % - работницы сельского хозяйства, 8 % - учащиеся; 2 % - студентки. Такие слои населения, как частные предприниматели, работники органов государственного управления, работники кредитно - финансовой и банковской системы полностью отсутствуют в числе женщин, выявленных в качестве убийц своих младенцев. Следует отметить, что эти группы лиц обладают самым высоким образовательным и культурным уровнем. А вот лиц без постоянного источника дохода в числе детоубийц - 60 %. Подобное соотношение лиц по социальному положению тесным образом связано с происходящими в социально - экономической жизни общества неблагоприятными изменениями, в первую очередь затрагивающими менее защищенные слои населения, к которым относятся женщины.
Давно замечено, что уровень квалификации работников любой сферы трудовой деятельности находится в обратной связи с криминальной активностью в этих группах. То есть, чем выше квалификация, тем меньше преступлений совершают женщины, входящие в данную социальную группу. Исследования показывают, что лиц с высокой производственной квалификацией среди преступников в шесть раз меньше, чем работников этой квалификации в обшей структуре населения.
В структуру мотивации поведения женщин входят средства реализации поставленных целей. Как отмечают многие авторы, женщины по своей биологической и социальной природе менее склонны к инверсии целей и средств, к насильственным, незаконным действиям. Ряд зарубежных исследователей отмечают, что чем образованнее женщина, чем более высока квалификация её труда, тем более характерно для неё миролюбие.
Истоки формирования личности подобных преступниц следует искать в детстве, семье и даже ранее - в перинатальном периоде, может быть и в архетипике предшествующих поколений, в коллективной генной памяти.
В соответствии с исследованиями ряда ученых женщины - детоубийцы в 15 % случаях воспитывались единственным ребёнком в семье, в 62 % - вдвоём с братом или сестрой, а в 23 % - в семье их родителей было по трое и более детей. То есть 81 % семей, в которых воспитывались детоубийцы, имели более одного ребёнка.
У подавляющего большинства будущих детоубийц в детстве не было проблем с жильем. По изученным уголовным делам 60 % семей жили в отдельных домах, 26 % - в квартирах, 3 % - в коммунальных квартирах и лишь 11 % были лишены нормальных жилищных условий. В 75 % семьях были оба родителя - отец и мать, в 6% - мать и отчим, в 19 % - один из родителей, как правило, мать.
Родители отличались невысоким образовательным и культурным уровнем. Так, по исследуемому массиву 30 % матерей и 36 % отцов были рабочими, 18 % матерей и 6 % отцов - служащими, но невысокой квалификации, 3 % матерей не работали, 24 % матерей, 30 % отцов являлись колхозниками, 21 % матерей и 9 % отцов были пенсионерами.
Отношение родителей к дочерям в 33 % отличалось излишней требовательностью, в 45 % родители были к ним безразличны, лишь в 22 % случаях отношения с родителями можно бы было охарактеризовать как внешне хорошие. Дочери отвечали им «взаимностью»: только 24 % считают, что любят своих родителей, 28% заявили, что боятся их, а большинство - 48% равнодушны к родителям. Однако при углублённом изучении тех, кто считает, что любит родителей, выясняется неоднозначная картина.
По изученным исследователями уголовным делам материальное положение виновных выглядело следующим образом: только 25 % девушек жили в достатке, 75 % испытывали нужду, в том числе в пище, одежде, бытовых приборах, 57 % имели огороды или личные подсобные хозяйства.
В соответствии с проведённым исследованием видно, что взаимоотношения родителей и детей в семьях будущих убийц были непростыми. В большинстве своём дочери не любили своих родителей, то есть отсутствовала внутренняя духовная связь между ними. Дочери чувствовали свою ненужность, отчуждённость, переходящие в чрезмерную тревожность и страх. Эти чувства невольно перекладывались и на отношения к окружающему миру и на отношения к окружающим людям, затрудняя социальную адаптацию.
% женщин, из числа совершивших детоубийство, не имели друзей, в критические, трудные минуты жизни им не с кем было поделиться своими волнениями, снять психологическое напряжение, получить разумный совет. Отторжение от общества, уход в собственные проблемы нагнетал чувство отрешённости от окружающих, озлоблял их и выход эта крайне отрицательная энергия находила на беспомощное существо - младенца, который, конечно, не являлся причиной жизненных неудач виновной, но воспринимался ею как главная враждебная сила, от которой идут все её несчастья.
В 48 % семей убийц младенцев во время совершения преступления имело место пьянство. В 20 % в семьях происходили скандалы и драки и только в 32 % обстановка внешне выглядела благополучной.
Нельзя не сказать и об алкогольной деградации, которой подвержена часть детоубийц. Женщины этого типа ведут аморальный образ жизни, вступают в беспорядочные половые связи, злоупотребляют спиртными напитками, становясь хроническими алкоголиками, не имеют работы и жилья, бродяжничают. Ребёнок для них является обузой, к заботе о которой они не привыкли. Убийство новорожденного для них самый простой и доступный выход из создавшейся ситуации. За 1997 год 18 % виновных совершили убийства младенца, находясь в состоянии алкогольного опьянения.
Особо следует сказать о несовершеннолетних детоубийцах. Хотя их количество в общей массе подобных преступниц невелико, но само их существование говорит о неблагополучии в обществе. Беременность, как правило, у них связана с началом половой жизни. Отсутствие тёплых, доверительных отношений в семье, страх перед родителями, подругами, общественным мнением односельчан, пробуждает у них агрессивную направленность против плода, в котором они видят источник своих бед.
Следует отметить выявленную при исследовании уголовных дел по фактам убийства матерью новорождённого ребёнка проблему определения времени возникновения умысла на совершение преступления. Зачастую подсудимые уверяют, что до момента рождения ребёнка не желали его смерти, что мысли об его уничтожении у них появились во время родов или непосредственно после них под влиянием патологического послеродового состояния и что именно в этот момент на их сознание отчётливо подействовала тяжёлая жизненная ситуация, сложившая к тому моменту. Нередко эти обстоятельства без достаточных оснований учитываются судами как особо смягчающие при назначении наказания. Однако ситуационность и импульсивность противоправных действий роженицы, объясняемых якобы внезапностью возникновения умысла, опровергается результатами глубокого анализа всех обстоятельств, нашедших отражение в материалах уголовных дел.
Во - первых, обращает на себя внимание то, что виновные не становились на учёт в женскую консультацию по поводу своей беременности. Отчасти это и можно объяснить тем, что до настоящего времени не все, особенно селяне и бывшие селяне, желают пользоваться услугами медработников, а прямой обязанности становиться на учёт не существует, но другие их действия более чётко свидетельствуют о преднамеренной направленности умысла. Во - вторых, женщины скрывали от родных, знакомых и сослуживцев факт беременности, применяя для этого доходящие до абсурда средства в виде утягивания живота при помощи различных предметов. В - третьих, отдельные лица, не обращаясь в медицинское учреждение, применяли различные доморощенные способы и средства (иногда с приватной помощью работников женских консультаций), пытаясь прервать нежелательную беременность. В - четвёртых, к рождению ребёнка не приобретали и не шили никакой одежды, пелёнок и т.п., не покупала колясок и кроваток. В - пятых, после родов не пытались подбросить ребёнка кому - либо, сохранив ему жизнь. В - шестых, по результатам психиатрических экспертиз, обследований акушеров и по показаниям самих рожениц, состояние их после родов в большинстве случаев нельзя отнести к тяжёлым: роды проходили нормально, без осложнений, дети рождались здоровыми, после родов никаких болевых ощущений не было.
Таким образом, проведённый анализ показывает, что кажущаяся, лежащая на поверхности импульсивность действий виновных на самом деле таковой не является, и в подавляющем большинстве своём они убийство новорождённых планировали заранее, совершали предумышленно, иногда боясь даже самим себе признаться в преднамеренности действий.
В наше время, в условиях практически полного отсутствия системы профилактики убийств новорождённых и тем более смягчения ответственности за этот вид преступлений, происходит их рост при высоком уровне латентности. Остановить его необходимо.
3.3 Причины совершения убийств матерями новорожденных детей и факторы, способствующие убийству матерью новорожденного ребёнка
. Практика знает немало случаев, когда убийство совершается расчетливо и хладнокровно, планируется и готовится заранее из - за нежелания подвергать себя операции аборта. Женщина проявляет незаурядную изобретательность, хитрость, выдумку, тщательно скрывает беременность. В данном случае встает вопрос о целесообразности применения более мягкой санкции ст. 106 УК РФ. Возможно, в данном случае более эффективным будет более строгое наказание ст.105 УК РФ.
. Желание скрыть факт рождения ребенка от внебрачной связи по причине страха перед мужем; из - за ложного чувства стыда, порожденного житейскими представлениями о том, что внебрачный ребенок компрометирует женщину, унижает ее в глазах окружающих; страх перед материальными трудностями, связанными с фактической невозможностью в наше время вырастить ребенка матерью в одиночку, без отца, боязнь потерять перспективу выйти замуж или устроить свою жизнь. В основном детоубийцами являются женщины, не состоящие в браке. Неустроенность личной жизни женщин является прямым следствием их антисоциального поведения. Для предотвращения преступлений по данным мотивам необходим комплекс мер со стороны государства: оказание материальной помощи матерям - одиночкам, обеспечивающей нормальное существование матери и ребенка, обеспечение жильем, оказание психологической помощи и поддержки.
. Нередко женщины совершают убийства новорожденного ребенка из сострадания, если ребенок рождается с различными пороками развития.
Все же для основной массы детоубийц преступное поведение не было логическим продолжением их предшествующей жизни (90% женщин совершили преступление впервые), для них совершение преступления представляло собой жизненную катастрофу, явившуюся следствием тяжело сложившихся, неблагоприятных личных или семейных обстоятельств.
Проблема причин убийств родителями своих детей принадлежит к числу самых сложных загадок человеческой природы.
Люди пытались объяснить свои поступки, наблюдая за животными, например многие коровы и кобылы очень равнодушно относятся к потере своих новорожденных, кобылы, особенно по первому жеребью, часто упорно не подпускают к себе новорожденного жеребёнка. Также причиной убийств детёнышей животных является внезапная агрессия, из - за ревности, злости.
Попытки объяснения причин преступности биологическими факторами предпринимаются давно, начиная с известной теории Ч. Ломброзо «О прирождённом преступнике». В работе «Женщина преступница и проститутка» Ч. Ломброзо и Г. Ферреро выделяют женщин двух категорий: врождённая преступница и случайная преступница. Врождённая - это преступница, у которой наблюдается склонность к мужскому типу (усиленная чувствительность, мужество, склонность к вредным привычкам, слабый материнский инстинкт, жадность и скупость, рецидив в преступлении). Случайным преступницам, которых значительно больше, свойственны стыдливость, материнский инстинкт, чувство раскаяния и отсутствие материнского внимания в детстве.
.4 Социально - экономические и правовые меры профилактики убийства матерью новорожденного ребёнка
Профилактика преступности - важнейшая подструктура борьбы с преступностью. Это - устоявшийся в криминологии термин, означающий целенаправленное воздействие на процессы детерминации преступности, в том числе причинности. В этой связи стратегически важно воздействие на причины и условия преступности.
Кратко рассмотрим ряд мер профилактики убийства матерью новорожденного ребёнка, к таким мерам можно отнести следующие:
. Реализация программы государственной поддержки семей, имеющих детей на основе действующих нормативно - правовых актов;
. Повышение культурного уровня молодёжи и их правосознания (по мнению учёных, уровень убийств напрямую связан не только с экономическим благополучием государства, но и зависит от духовного и нравственного развития нации, народа и каждой личности в отдельности);
. Комплексное использование средств массовой информации для пропаганды института семьи, материнства и детства;
Меры специального предупреждения, носящие социальный, правовой и экономический характер:
.Внедрение и реализация программы по работе семьями из групп риска;
. Укрепление материально - технической базы органов здравоохранения и образования, занимающихся профилактикой преступлений, предусмотренных ст. 106 УК РФ;
. Формирование единого информационного банка данных правоохранительных и контролирующих органов, содержащего полные сведения о преступлениях, связанных с убийством матерью новорожденного ребёнка;
. Организация работы по пропаганде эффективных форм противодействия преступлениям, связанным с убийством матерью новорожденного ребёнка, по разъяснению их антисоциальной сущности, освещение противоправного характера различных способов их совершения;
. Налаживание взаимодействия и координации деятельности всех правоохранительных и государственных органов по следующим направлениям: постановка единой задачи всем органам и организациям, занимающимся противодействием преступлениям, предусмотренных ст. 106 УК РФ, анализ и планирование мер по предупреждению преступлений, предусмотренных ст. 106 УК РФ;
. Обеспечение максимального взаимодействия в работе социальных, медицинских и правоохранительных ведомств, которое позволило бы контролировать семьи из группы риска, и проводить с ними дополнительную работу по информированию об их правах и обязанностях (например, о возможности отказаться от ребёнка в родильном доме, передав его на попечение государства);
. Подготовка программ сексуального просвещения для подростков и одновременное обеспечение доступности получения такой информации (телефон доверия, сайты Интернета);
. Реализация организационно - практических мер по оказанию специализированной медицинской помощи женщине в период беременности, во время и после родов в учреждениях здравоохранения с обязательной психологической и юридической поддержкой в указанный период.
Для искоренения данного вида преступления необходимо проводить профилактику на различных уровнях: федеральном, региональном, муниципальном и индивидуальном. Для профилактики на федеральном уровне необходимо внесение изменений в законодательство, а именно в ст. 106 УК РФ. Необоснованная гуманность по отношению к женщине оборачивается особой жестокостью по отношению к новорожденному. (Следует заметить, что роды - это не внезапное событие, а вполне естественный физиологический акт, и период вынашивания ребёнка достаточен для того, чтобы морально подготовиться к данному событию). Если всё - таки женщина приняла решение не воспитывать ребёнка, то у неё есть альтернативный вариант - сдать новорожденного в детский дом). Считаем, что лишение свободы до пяти лет достаточно малый срок для убийцы, и статус матери не может оправдать такое преступление.
На уровне субъектов Российской Федерации также необходимо принять ряд профилактических мер. Это развитие программ поддержки молодых семей, помощь матерям - одиночкам. Необходимо инвестирование удалённых районов в области здравоохранения, так как на периферии нет должного медицинского обслуживания населения. Женщины, желающие избавиться от плода, не могут сделать аборт, пройти специализированное медицинское обследование.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, привлечение к уголовной ответственности матерей за убийство новорождённых во время или сразу после них вызывает на практике затруднения при квалификации и вынесении приговоров в суде в связи со сложностью толкования отдельных оценочных понятий и положений этого состава. Нет единства в толковании ст. 106 УК РФ и в юридической литературе. Между тем актуальность данного состава не только не снижается, но и приобретает в последнее время всё большее значение.
В теории уголовного права обращают внимание на три критерия новорождённости: педиатрический, акушерский и судебно - медицинский. При этом в педиатрии он равен одному месяцу с момента констатации живорождённости, в акушерстве этот срок равен одной неделе, в судебной медицине - одним суткам.
Субъект преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ - специальный. Он несёт в себе как общие признаки субъекта преступления, так и особые, лишь ему присущие. Лицо, которое может быть привлечено за данное преступление к уголовной ответственности - это физическое вменяемое лицо, достигшее 16 - летнего возраста. Кроме этого субъект детоубийства характеризуется рядом дополнительных признаков: по полу это может быть только женщина, по отношению к потерпевшему это может быть только рожающая или родившая его женщина, по психофизическому состоянию женщина может быть здоровой или находится в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, либо в условиях психотравмирующей ситуации.
Из истории развития законодательства о детоубийстве видно, что данный вид преступления иногда относили к преступлениям со смягчающими обстоятельствами, иногда отягчающими. Предлагается в настоящее время дифференцированно отнестись к данному вопросу, но не с точки зрения законнорождённости ребёнка, или не законнорождённости, а с точки зрения уголовной ответственности. Убийство матерью новорождённого ребёнка во время родов или сразу же после родов, в условиях психотравмирующей ситуации или психического расстройства, не исключающего вменяемости невозможно сравнить с хладнокровным, расчетливым убийством матерью своего ребёнка. Поэтому, при выявлении убийства матерью новорождённого ребёнка в отсутствии признаков объективной стороны, таких как убийство в условиях психотравмирующей ситуации, в состоянии психического расстройства, правильнее будет квалифицировать данное деяние по ст.105 УК РФ, для назначения виновной справедливого сурового наказания, как убийства с отягчающими обстоятельствами.
Анализ и прогнозы свидетельствуют о крайне неблагоприятной ситуации с преступностью, детерминированной взаимодействием целого ряда негативных социальных факторов. Данное явление подтверждается качественной составляющей преступности женщин: 1. количественные, так и качественные изменения, происходящие в преступности женщин, негативные изменения в структуре преступности женщин, рост доли тяжких и особо тяжких преступлений; 2. убийство матерью новорождённого ребёнка обусловлено социально - экономическими факторами, семейным неблагополучием, влиянием социально - экономических условий на морально - материальные возможности семьи; 3. среди наиболее устойчивых тенденций убийств матерью новорождённого ребёнка, которые предопределят её основные особенности в дальнейшем, можно выделить и рост числа рассматриваемых преступлений, совершаемых в соучастие.
Проведенный анализ научной литературы и судебной практики позволил по рассматриваемой проблематике сделать следующие выводы:
. Объективная сторона детоубийства, т.е. убийства матерью новорождённого ребёнка, состоит как в действии (удушение, нанесение ран, ушибов и т.п.), так и в бездействии (например, оставление без кормления, помощи и ухода). Возможны три ситуации выполнения объективной стороны этого преступления: 1. убийство совершается во время или сразу же после родов; 2. сложилась психотравмирующая ситуация; 3. имеет место состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости.
. Убийство ребёнка во время родов (например, нанесение смертельной раны рождающемуся) или сразу же после отделения плода от тела матери не вызывает сомнений в квалификации этих действий по ст. 106 УК, поскольку закон прямо указывает время совершения преступления. Убийство во время или сразу после родов означает, что преступление совершается в момент начала родов (прорезывания головки плода), либо в период отделения ребёнка от тела матери, даже если он еще связан с ней пуповиной, и первого вдоха, свидетельствующего о том, что ребёнок родился живым, либо после полного отделения его от тела матери и начала самостоятельной жизни.
. Особенностью рассматриваемого вида убийства является то, что закон связывает его с наличием как специфических объективных (время совершения преступления, условия психотравмирующий ситуации), так и субъективных факторов (состояние психического расстройства виновной, не исключающее её вменяемости). Именно установление любого из них и позволяет рассматривать умышленное причинение смерти матерью своему новорождённому ребёнку в качестве относительно менее опасной разновидности убийства, т.е. фактически как убийство при смягчающих обстоятельствах.
. Убийство матерью новорождённого ребёнка считается преступлением, предусмотренным ст. 106 УК РФ, если оно совершено только в относительно непродолжительный промежуток времени - во время начавшихся физиологических родов или сразу после них. Состояние женщины во время родов в данном случае является смягчающим обстоятельством.
. Уголовно - правовой охране подлежит жизнь рождающегося во время естественных срочных или досрочных родов (во время операции по кесареву сечению) ребёнка при сроке беременности свыше 22 недель. Посягательство на ребенка, ещё находящегося в утробе и недоступного для объективного воздействия, нельзя квалифицировать как убийство.
. Субъектом преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, может быть только женщина, выносившая и родившая ребёнка. В диспозиции ст. 106 УК РФ такую женщину предлагается называть роженица.
. Убийство матерью новорождённого ребёнка представляет собой умышленное противоправное лишение жизни новорождённого ребёнка при смягчающих вину обстоятельствах, обусловленных наличием особого психофизического состояния женщины - роженицы.
. На основании исследования личности женщин - детоубийц можно «построить» её типичный криминологический портрет: возраст 17-30 лет, образование среднее, уроженка сельской местности, ранее не судима, студентка или не работает или занята низкоквалифицированным трудом, не замужем, имеет вредные привычки.
. Изучение материалов уголовных дел показывает, что в подавляющем большинстве случаев детоубийца заранее готовится избавиться от ребёнка и с этой целью скрывает беременность от органов здравоохранения и окружающих. Часто субъектом детоубийства является молодая девушка, покинутая отцом ребёнка во время беременности, либо женщина, как правило, незамужняя, которая находится в трудном материальном положении. Это означает, что умысел либо мотив убийств новорождённых детей не возникают сами по себе, их истоки обязательно кроются в социальной среде.
.Реализация мер общей профилактики преследует цель мобилизации людских, материальных и финансовых ресурсов на эффективную борьбу с теми явлениями социальной действительности, которые при определённых условиях создают возможность перехода женщины на антиобщественныепозиции, способствуют совершению ею правонарушений и преступлений, в том числе и убийство новорождённого ребёнка. Для того, чтобы добиться устранения или смягчения воздействия неблагоприятных факторов на положение женщин, политика государства должна предусматривать дифференцированные виды помощи для различных их групп, каждый из которых максимально эффективен именно для данной группы.
. В сфере семейно - бытовых отношений законопослушное поведение женщины должно стимулироваться справедливым регулированием правовыми средствами семейно - бытовых отношений, жилищных вопросов и бытового обслуживания населения, социальной помощи малоимущим, многодетным, молодым и неблагополучным семьям, заботой о материнстве и детстве.
. В критических ситуациях на общесоциальном уровне необходима организация поддержки и помощи женщинам для преодоления затруднительного положения. Благоустроенное отдельное жильё способствует установлению здорового психологического климата в семье. Ясно, что в настоящее время коренным образом разрешить жилищную проблему невозможно, но определённые меры по коррекции жилищных отношений могут осуществляться органами законодательной и исполнительной власти.
. Особое внимание необходимо уделить мероприятиям по общесоциальной профилактике детоубийств женщинами, живущими в сельской местности.
. В результате целенаправленного воздействия школы учащиеся должны получать необходимую нравственную закалку, научиться разбираться в сложных жизненных ситуациях и правильно реагировать на них, а также давать правильную оценку своим поступкам и поведению окружающих. Из школ и профессиональных образовательных учреждений должны выходить девушки, в полной мере обладающие навыками самодисциплины, самооценки и социального торможения, что особенно важно для профилактики убийств новорождённых.
. Медицинским учреждениям необходимо в ранние сроки способствовать выявлению беременных, постановки их на учёт, особо плотный контроль осуществлять за беременными несовершеннолетними, одинокими, бродягами, приезжими, многодетными, находящимися в тяжёлых материальных условиях, безработными женщинами. Необходимо обеспечение доступности, бесплатности медицинских услуг (аборта) с безусловным обеспечением конфиденциальности и применения самых новейших способов проведения подобных медицинских манипуляций с тем, чтобы в моральном и физическом плане меньше травмировать женщину. Не следует оставлять без внимания и вопрос о возможности стерилизации. Необходимо рассмотреть возможность расширения проведения подобных операций по социальным показателям, как платных, так и бесплатных.
. Для эффективной профилактики убийства матерью новорождённого ребёнка необходимо совершенствовать социальные меры защиты женщин, оказавшихся в тяжелой жизненной ситуации, поднять уровень жизни населения, открывать при мечети и церкви дома ребёнка, куда могут приносить женщины тайно новорождённых детей.
. Степень общественной опасности убийства матерью одного новорождённого не равна степени общественной опасности двух или трёх новорождённых и неоднократные матери - убийцы могут легко избежать наказания по двум убийствам новорождённых детей, в связи с этим предлагается ст.106 УК РФ изложить в следующей редакции:
. Убийство роженицей ребёнка во время его рождения или сразу же после родов (в течение одной сутки), а равно в условиях психотравмирующей ситуации - наказывается лишением свободы на срок до трёх лет.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
I. Нормативно - правовые акты
1.Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием от 12.12.1993 г.) (с учётом поправок, внесённых Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 №7-ФКЗ). // Российская газета, № 7 от 21.01.2009 г.
2.Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ СЗ РФ (ред. от 01.02.2014) // Собрание законодательства РФ, 17.06.1996 г. № 25 ст. 2954
.Уголовно - процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 01.02.2014) // СЗ РФ от 24.12.2001 г. № 52 ст. 4921
.Федеральный закон от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ « О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации, а также признании утратившими силу законодательных актов РСФСР» // СЗ РФ 15.12.2003 г. № 50 ст. 4848
.Федеральный закон от 24.07.2002 г. № 103-ФЗ «О внесении дополнений в законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ от 29.07.2002 г. № 30 ст. 3020
II. Специальная литература
6. Аверичев И.А. Историко-правовые характеристики детоубийства // История государства и права. - 2010. - N 22. - С. 11-19.
7. Ананиан А.А. Убийство матерью новорожденного ребенка Воронеж 1990г.
. Бабаева Л.В. Женщины: актуальные направления социальной политики // Социс. 2012г № 7
. Бородин С.В. Преступления против жизни. - СПб.: Изд-во «Юр.центр Пресс», 2010. - 467 с.
. Бояров С. Квалификация убийства детей // Российская юстиция, 312, 2002. - с.50.
. Брутман ВИ., Родионова М.С. Формирование привязанности матери к ребёнку в период беременности//Вопросы психологии. 1997. № 6.
. Волженкин Б.В. Некоторые проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами // Уголовное право 2012 г. № 1
.Гернет МН. Детоубийство: сравнительно-юридическое исследование. М., 1911.
. Глухарева Л.И. Уголовная ответственность за детоубийство М., 1984.
. Есаков Г.А., Рарог А.И., Чучаев А.И. Настольная книга судьи по уголовным делам / Отв. ред. А.И. Рарог // Велби, Проспект, 2011.- 365с
. Звирбуль А.К. Расследование и предупреждение детоубийств: дис... канд.юрид. наук. М., 1969.
. Карамзин Н.М. История государства Российского. М., 2012. - С. 125.
18. Князев Д.С. Проблемы квалификации убийства матерью новорожденного ребенка и пути их приодоления // Российский следователь. - 2010. - №16. - С. 29-32.
19. Кондрашова Т. В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни, здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности Екатеринбург 2011 г.
. Кривошеин П. Убийство матерью новорожденного ребенка: научно-практический журнал «Уголовное право» // Гл. ред. Янис П.С. - М.: АНО «Юридические программы», 2005, №3, с.38.
. Кудрявцева, А.В. Наумова. -2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристь, 2000.
22. Лысак Н.В. Ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка // История государства и права России, 2005, №1, - с.21-24.
23. Павлова Н. Убийство матерью новорожденного ребенка // Законность. - 2001, № 12, - с. 43-44.
24. Погодин О., Тайбаков А. Убийство матерью новорожденного ребенка // Законность. - 2010, №5, с. 16-17.
. Попов А.Н. Убийство матерью новорожденного ребенка. Уч. Пособие. Санкт Петербург, 2011г. С. 42-45
. Постановления и определения по уголовным делам Верховного Суда РСФСР (1981- 1988 гг.) /Под ред. Е.А. Смоленцева. М.: Юрид. лит., 1989. - 448 с.
. Российское законодательство Х-ХХ веков. Законодательство Древней Руси. В 9-ти т. Т.1, М.: Юрид.лит., 1984. -426 с.
. Сергиевский Н.Д. Русское уголовное право: Пособие к лекциям: Часть особенная / Отв. ред. И.В. Лукьянова, А.И. Чучаев. - Калуга, 2009. - С. 83
29. Сафуанов Ф. Экспертиза психического состояния матери, обвиняемой в убийстве новорожденного ребенка // Российская юстиция. 1998 № 3
. Сердюк Л. Детоубийство: вопросы правовой оценки // Российская юстиция 2010 г. № 11
. Святенюк Н.И. Убийство матерью новорожденного ребенка, совершенное совместно с другими лицами // Российский следователь. - 2011. - №9.
32. Скляров С.В. Мотивы индивидуального преступного поведения и их уголовно-правовое значение. - М.: Изд. РПА МЮ РФ, 2000. - 288 с.
33. Титов Ю.И. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. М 1990.
. Уголовное право Особенная часть Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой, Г. П. Новоселова М. 2010 г.
. Уголовное право. В 2-х т. Т.1 : учебник, общая часть /Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. - Изд. 2-ое, перераб. и доп. - М. : Юристь, 1999. - 480 с.
. Уголовное право: научно-практический журнал // Гл. ред. Янис П.С. -М.: НО «Юридические программы», - 2009, №3, - 414 с.
. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период / Под ред. Титова Ю.И. , М 1990г. С. 247-248..
. Шарогородский М Д. Преступления против жизни и здоровья Л. 1948 г.
. Шевченко С.А. Убийство матерью новорожденного ребенка // Законность 2001 г. № 12
. Яковлев А.М. Преступность и социальная психология. М., 1971