Квалификация убийства при превышении пределов необходимой обороны

Квалификация убийства при превышении пределов необходимой обороны

План

Введение

Глава 1. Понятие убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

§1. Историко-правовой анализ убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, по отечественному уголовному законодательству

§2. Понятие необходимой обороны и мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

Глава 2. Уголовно-правовая характеристика убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, по уголовному законодательству Российской Федерации

§1. Объективные признаки убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

§2. Субъективные признаки убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

Заключение

Список использованной литературы

Приложения

Введение

Актуальность темы исследования. Происходящие в современной России социально-политические и экономические преобразования вызывают серьезное обострение социальных конфликтов и межличностных противоречий в обществе. Как следствие, данные процессы порождают рост уровня преступности, в особенности таких ее форм, как насильственная и корыстно-насильственная, при этом угрожающее значение приобретает доминирующий вооруженный характер совершаемых преступлений. В результате ухудшения криминогенной ситуации человек в современном обществе оказывается в положении незащищенности, что с неизбежностью приводит к сокращению гарантий его личной безопасности.

Проблема охраны жизни в Российской Федерации в настоящее время приобрела масштабы уровня национальной безопасности. По данным медицинской статистики, так называемая насильственная смерть (от преступлений, самоубийств и несчастных случаев) занимает первое место (37-39 %) среди всех причин смерти. Определяющее значение в правовом обеспечении безопасности человека принадлежит Конституции Российской Федерации (далее - Конституция РФ), которая провозглашает: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства». Особую роль приобретают правовые институты, позволяющие гражданам защищать свою жизнь, здоровье, а также интересы общества и государства.

В «Декларации прав и свобод человека» провозглашено неотъемлемое право каждого на жизнь. А в Конституции РФ записано: «Каждый имеет право на жизнь» (п. 1 ст. 20 Конституции РФ). Таким образом, на государство возложена защита от незаконных посягательств на жизнь каждого человека. Право на жизнь провозглашается почти всеми международно-правовыми актами о правах человека. Никто не может быть произвольно лишен жизни. Долг правоохранительных органов - обеспечить реализацию этих положений. Обеспечение гарантий защиты прав и свобод личности, признание приоритета которых составляет неотъемлемый атрибут цивилизованной системы права, приобретает особую актуальность в условиях построения в России правового государства, основанного на авторитете права и закона.

Примерно 7-8 % убийств в нашей стране имеют признаки чч. 1 или 2 ст. 108 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ). При этом в следственной и судебной практике при применении законодательства, регламентирующего институт необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление (ст.ст. 37, 38 УК РФ), имеют место серьезные недостатки и ошибки, которые приводят порой к необоснованному осуждению граждан. Правоприменительная практика по делам рассматриваемой категории непоследовательна и противоречива. В ней господствует обвинительный уклон, о чем, в частности, свидетельствует то обстоятельство, что фиксируемое статистикой количество эксцессов обороны значительно превышает число случаев правомерной необходимой обороны (см. табл. 1.1 - 1.4 в приложении 1).

Указанные обстоятельства позволяют говорить об актуальности темы, избранной для исследования.

Степень разработанности темы. Вопросы, связанные с убийством при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, рассматривали многие известные ученые-юристы: Л.С. Аистова, М.К. Аниянц, С.В. Бородин, Л.Д. Гаухман, Н.И. Загородников, А.Н. Игнатов, Н.И. Коржанский, Ю.Ф. Лубшев, В.В. Лунеев, А.Е. Михайлов, А.А. Пионтковский, Н.К. Семенова и другие. Однако многие вопросы все еще остаются дискуссионными. Как в научном мире, так и среди специалистов-практиков идут споры о факторах, влияющих на предел допустимого вреда, о субъективных и объективных признаках убийства, описанного в ст. 108 УК РФ. Да и относительно самого понятия «убийство» также не наблюдается единства взглядов.

Цель исследования - анализ вопросов квалификации убийства при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, по уголовному праву Российской Федерации.

Для достижения поставленной цели необходимо решить задачи:

) изучить историю становления ответственности за рассматриваемое преступление;

) проанализировать понятия необходимой обороны и мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление;

) выявить содержание и сущность признаков убийства при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление;

) раскрыть элементы состава рассматриваемого преступления;

) рассмотреть проблемы, связанные с квалификацией и отграничением рассматриваемого преступления от смежных составов преступления.

Объектом исследования является комплекс теоретических и практических вопросов, связанных с квалификацией убийства при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Предметом исследования является российское уголовное законодательство, предусматривающее ответственность за убийство при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Нормативная база. Нормативную базу исследования составили нормы отечественного законодательства, в первую очередь, нормы Конституции РФ, УК РФ, иных федеральных законов и подзаконных нормативных актов.

Теоретическая основа. Теоретическую основу исследования составляют работы отечественных ученых в области уголовного права, посвященные рассматриваемой проблеме. Кроме того, в исследовании использовались труды отечественных авторов по криминологии и другим отраслям знания.

Методологическая основа. Методологической основой исследования послужила совокупность общенаучных (диалектического, системно-структурного, аналитического, синтетического) и специальных методов познания: историко-юридического, формально-логического (при анализе понятия рассматриваемого преступления и его составообразующих признаков), сравнительно-правового (при анализе соответствующих уголовно-правовых норм), статистического (при сборе и анализе статистических данных об осуждении за рассматриваемое преступление).

Эмпирическую базу исследования составляют опубликованные материалы практики Верховного Суда Российской Федерации по вопросам необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление. Результаты обобщения судебной практики воплотились в предложениях автора по совершенствованию уголовно-правовых норм.

Структура исследования определяется его целью и задачами и включает в себя введение, две главы, объединяющие четыре параграфа, заключение и список использованной литературы.

Глава 1. Понятие убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

§1. Историко-правовой анализ убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, по отечественному уголовному законодательству

Издревле нормами нравственности решался вопрос конфликта интересов между людьми. Так, в главе 6 (стих 31) Евангелия от Луки сказано: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними». Философы всех времен предлагали свои формулы справедливых взаимоотношений между людьми. Наиболее известен категорический императив Иммануила Канта: 1) «Поступай так, чтобы максима твоего поступка могла стать всеобщим законом». 2) «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству».

Представляется, что подходы к современному пониманию института правомерного вреда (обстоятельств, исключающих преступность деяния), закладывались исторически. Так, право на необходимую оборону было присуще всем законодательным системам и практически на всех этапах человеческого общества. Оно признавалось естественным, прирожденным правом человека.

Первое упоминание о причинении вреда при задержании относится к IX в. Понятие «задержание лица, совершившего преступное деяние» впервые встречается в древнейших памятниках русского права - договорах с греками при князе Олеге (911 г.) и князе Игоре (945 г.), где указывается, что хозяин имел право убить вора в случае, когда он схвачен на месте преступления, если тот оказывал сопротивление: «если ять будеть, в том часе тать (вор), егда татбу сътворить... и убиен будеть, да не взыщется смерть его. Если же вор не оказывал какого-либо сопротивления, то хозяин мог только связать его». Уже в то время государство, осознавая необходимость предупреждения дальнейшего совершения преступлений, вменяло в обязанность своим подданным осуществлять розыск и задержание преступников для дальнейшего осуществления правосудия и назначения наказания.

В ст. 77 Русской Правды устанавливалась и обязанность представить вора суду для тех, кто оказался рядом со следами преступления: «Если вор скроется, должно искать его по следу... если жители или хозяева не отведут от себя следа, или не пойдут на след, или станут отбиваться, то платить им за покраденное вместе с продажею за воровство. А след продолжают вести с чужими людьми и свидетелями». Отметим, что применялись и поощрительные для задерживающих нормы (ст. 41): «А кто привел вора получает 10 резан... При штрафе в 12 гривен, тот, кто привел виновного получает с него 70 кун».

Белозерская уставная грамота 1488 г. в ст. 13 запрещала самосуд, понимая под этим и отпуск вора, пойманного с поличным. Наказуем был отпуск всякого вора, а не только давшего задержавшему посул.

Таким образом, уже на ранних этапах становления русской государственности очерчиваются границы противодействия посягающим на жизненно важные интересы лицам, устанавливались меры по их задержанию и доставлению в соответствующие места. При этом прослеживается идея соразмерности мер, направленных против преступника, как в момент нападения (преступления), так и после него с точки зрения особенностей противоправного посягательства, поведения участвовавшего в нем лица. Хотя делается это крайне непоследовательно, так как более ранние нормативные акты намного конкретней очерчивают права и обязанности задерживающего лица по отношению к посягающему.

Причём институты необходимой обороны и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, имеют в российском законодательстве общие правовые корни. В древнейший период истории (X-XI вв.) оба эти обстоятельства, исключающие преступность деяния, входили в содержание более широкого понятия «кровная месть», которая разрешала не только отразить любое посягательство на личные имущественные права в момент общественно опасного посягательства, но и предоставляла отдельному лицу и его семье право на последующий розыск, задержание преступника и его наказание.

В Соборном Уложении 1649 г. царя Алексея Михайловича причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании предусматривалось в тех же нормах, что и необходимая оборона. В ряде случаев задержание преступника и необходимая оборона в нормах Уложения объявлялись правовой обязанностью. В Уложении была определена конечная цель задержания лица, совершившего преступление, - доставление его в органы власти для решения вопроса о наказании.

В XVII - XIX вв. в связи с формированием в России абсолютизма и значительным усилением роли государства в делах общества и личности в российском законодательстве наметилось стремление к ограничению прав граждан. Право на необходимую оборону было значительно ограничено, а право граждан на задержание преступника надолго исчезло из российского законодательства. Лишь отдельные общие положения содержались, например, в Воинском Артикуле Петра I 1715 г.: «Каждый должен злодея задержать», но в качестве отдельного института, закон право на задержание преступника не рассматривал. Для необходимой обороны требовалось наличие ряда обстоятельств: степени соответствия примененной защиты угрожающему нападению, факт наличия такого нападения и факт угрозы жизни защищающегося. Отсутствие одного из признаков могло повлечь для защищающегося наказание пусть даже смягченное.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и Свод законов 1832 г. содержали иной подход, нежели предшествовавшее ему законодательство Петровской эпохи. Они, несмотря на заметное влияние в них последнего, возвратились к исконно русскому взгляду на право необходимой обороны, предусмотренному ещё Уложением 1649 г. В них было подтверждено требование Уложения, что употребление силы или причинение вреда посягающему является необходимым и оправданным при наличии действительной опасности посягательства.

В Уложении 1845 г. и Своде законов 1832 г., как и в предшествовавшем им законодательстве, не придавалось самостоятельного значения институту задержанию лица, совершившего преступление, с причинением ему вреда. Оба нормативно-правовых акта разрешали противодействие сопротивлению задерживаемого, которое приравнивалась к необходимой обороне. Именно в Уложении наметилось формирование института причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, как отдельного института уголовного законодательства (см. ст. 1471 Уложения 1845 г.).

В целом, к концу первой половины XIX в. российское уголовное законодательство содержало широкий перечень условий, при которых причинение вреда при защите жизни, имущества и чести как оборонявшегося, так и других лиц, а также при защите общественных (государственных) интересов исключало наказание. Но как цельный уголовно-правовой институт правомерность причинения вреда ни теорией уголовного права, ни законодательством не признавалась. Разбросанность положений о необходимой обороне и иных схожих ситуациях по нормативным актам, охватывающим различные сферы социальной жизни, показывает, что в этот период ситуации правомерного вреда конструируются преимущественно по казуальному принципу.

Вместе с тем положения о необходимой обороне, по мнению А.Ф. Кони, были вкраплены по всему Своду законов, прежде всего в нормах, регулирующих деятельность таможенных, лесоохранительных, пограничных, охранных и некоторых других государственных органов. Действительно, в ст. 1031 раздела IV тома IX Свода законов 1832 г. предписывалось крепостным людям оборонять помещиков с использованием всех возможностей. В соответствии со ст.ст. 375, 376 и 377 тома IV книги 1 («Таможенные учреждения и устав по Европейской России») лишение жизни и причинение телесных повреждений пограничными стражниками при пресечении переправы через границу не влекут наказания; о факте причинения смерти необходимо немедленно доложить соответствующим начальникам.

По Судебным Уставам 1864 г. право задержания подозреваемого в совершении преступления было предоставлено не только полиции, но и потерпевшему, хотя о возможности причинения при этом вреда задерживаемому при его сопротивлении ничего не говорилось.

Основным достижением Уголовного Уложения 1903 г. было то, что в нем необходимая оборона признавалась деянием правомерным, и превышению ее пределов посвящалось специальное постановление. К последнему в ст. 45 Уложения 1903 г. относилась чрезмерность или несвоевременность защиты, которая наказывалась в случаях, «особо законом указанных».

А.Ф. Кони справедливо отмечал: «Человеку присуще чувство самосохранения. Оно присуще ему и как существу нравственно-разумному, и как высшему созданию животного царства. Это чувство вложено природой в человека так глубоко, что не оставляет его почти никогда; человек стремится к самосохранению, с одной стороны, инстинктивно, а с другой - сознавая свое право на существование. В силу стремления к самосохранению человек старается избежать опасности и принимает все меры к ее отвращению; - он имеет на это право и притом право, которое должно быть рассматриваемо, как прирожденное».

Уголовное право нашей страны советского периода регламентировало необходимую оборону. Так, ст. 15 Руководящих начал по уголовному праву РСФСР от 12 декабря 1919 г. ограничивала необходимую оборону защитой личности потерпевшего или других лиц. В 1925 г. на сессии ВЦИК при обсуждении проекта Уголовного кодекса из статьи, посвященной необходимой обороне, были вычеркнуты слова «на советскую власть и революционный порядок», поскольку депутаты сочли, что допущение обороны в этих случаях на практике может явиться источником произвола. Сессия ВЦИК СССР пошла на компромисс, исключив из закона слова «революционный правопорядок» и оставив лишь в качестве объекта защиты советскую власть.

УК РСФСР 1922 г. понятие необходимой обороны расширил. Она признавалась правомерной не только при защите личности, но и прав обороняющегося лица, а также других граждан. В дальнейшем её содержание расширялось и в Основных началах по уголовному законодательству Союза ССР и союзных республик 1924 г. и в УК РСФСР 1926 г. В них были предусмотрены два условия, наличие которых требовалось для применения необходимой обороны:

) чтобы имело место посягательство на советскую власть или на личность и права обороняющегося или другого лица;

) чтобы не было превышения пределов необходимой обороны.

Однако определение понятия последнего закон не давал, лишь в ст. 139 УК РСФСР 1926 г. устанавливалась ответственность за убийство по неосторожности, а равно и за убийство, явившееся результатом превышения пределов необходимой обороны.

Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. в отличие от Основных начал 1924 г., где действия, совершенные в состоянии необходимой обороны, объявлялись лишь действиями, не влекущими за собой наказание, установили, что такие действие вообще не являются преступными. Определение необходимой обороны, данное Основами 1958 г., в неизменном виде было воспринято УК РСФСР 1960 г.

УК РСФСР 1922 г. устанавливал ответственность за превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, застигнутого на месте преступления, при наличии факта превышения права задержания. Аналогично в ст. 152 УК РСФСР 1922 г. решался вопрос о наказуемости тяжких телесных повреждений, причиненных при тех же обстоятельствах.

В последующих уголовно-правовых нормативных актах (вплоть до принятия УК РФ) институт причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, не нашел своего закрепления. Возникающие в практике по этому поводу вопросы решались на основании постановлений Пленума Верховного Суда СССР разных лет (1956, 1969, 1977, 1984 гг.), посвященных анализу практики необходимой обороны.

История развития уголовного законодательства России и практики его применения показали целесообразность включения в УК РФ нормы о правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, в качестве самостоятельного обстоятельства, исключающего преступность деяния. В результате в ст. 38 УК РФ были сформулированы основные положения данного уголовно-правового института.

Следует отметить, что длительное время, уже даже после принятия УК РФ, действовало Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств». Однако оно касалось только необходимой обороны, кроме того, в связи с новой законодательной трактовкой института обстоятельств, исключающих преступность деяния, явно устарело. Хотя в свое время это Постановление, как и предшествующие ему Постановления 1956 и 1969 гг., сыграло весьма положительную роль в деле совершенствования правоприменения по делам данной категории.

С момента принятия УК РФ нормы уголовного законодательства, регламентирующие право граждан на необходимую оборону от общественно опасных посягательств, менялись несколько раз, что не способствовало стабильности правоприменительной практики, да и сами вносимые изменения и дополнения в ст. 37 УК РФ были далеко не бесспорны. К тому же законодательной трактовке необходимой обороны свойственно большое число оценочных признаков, юридическое значение которых зависит от усмотрения правоприменителя и многие из которых трактуются весьма неоднозначно. Поэтому «следует признать весьма позитивным» принятие Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» (далее - Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19), в котором подчеркнуто, что оно принято с учетом «значимости положений статей 37 и 38 УК РФ для обеспечения гарантий прав лиц, активно защищающих свои права или права других лиц, охраняемые законом интересы общества или государства от общественно опасных посягательств, для предупреждения и пресечения преступлений, а также в связи с вопросами, возникающими у судов в ходе применения указанных норм…».

Таким образом, генезис отечественного законодательства, регламентирующего вопросы необходимой обороны и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление или иное общественно опасное деяние (а также убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление), позволяет утверждать, что соответствующие нормы существовали и совершенствовались на протяжении длительного временного периода от становления российской государственности до наших дней - важность регулирования соответствующих общественных отношений при помощи правовых норм проверена веками.

§2. Понятие необходимой обороны и мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

В уголовном праве под обстоятельствами, исключающими преступность деяния, понимают такие, при которых причинение вреда охраняемым интересам не рассматривается как совершение общественно опасного деяния, влекущего уголовную ответственность. Эти действия признаются правомерными, общественно полезными, целесообразными или вынужденными. Высказано мнение, что в подобных действиях отсутствует состав преступления. Но более точно юридическую природу этих обстоятельств определил А.А. Пионтковский. Он подчеркивал, что это такие обстоятельства, которые являются как бы отрицательными элементами состава преступления, наличие которых нейтрализует противоправный характер фактических обстоятельств, относящихся к объективному составу того или иного преступления. Т.о., под обстоятельствами, исключающими преступность деяния, следует понимать такие обстоятельства, при которых деяние (действие или бездействие), формально предусмотренное Особенной частью УК РФ, не образует преступления в силу того, что оно соответствует либо не противоречит закону.

Одним из таких обстоятельств является необходимая оборона. Институт необходимой обороны в уголовном праве является одной из важных гарантий обеспечения защиты жизни, здоровья, чести и достоинства граждан, безопасности в обществе, интересов государства.

Конституция РФ (ст. 55) устанавливает, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены в той мере, в какой это необходимо в целях защиты «основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Выход за пределы предоставленного права есть нарушение права и потому должен влечь соответствующие юридические последствия. В конкретной ситуации нарушение условий правомерности действий не всегда очевидно для нарушителя, и потому ответственность устанавливается, во-первых, когда вред, причиненный за пределами дозволенного, является существенным, и, во-вторых, он должен быть явным, очевидным для действующего.

В работе «Самооборона: право и необходимые пределы» А.Ф. Истомин замечает, что в «современный период, характеризующийся усилением охраны законных прав, свобод, неотъемлемых личных благ и интересов граждан, особо актуальное значение приобретает ранее не обсуждавшийся, как это ни странно, в литературе вопрос о подлинной социально-правовой природе института необходимой обороны именно в свете положений Основного Закона». Верным представляется и исходный тезис А.Ф. Истомина о том, что «при реализации права на необходимую оборону, отвечающую условиям ее правомерности, не возникает и по самой своей сути не может возникнуть уголовное правоотношение, в рамках которого реализуется уголовная ответственность...», что «правомерная необходимая оборона, право на которую неотчуждаемо от правового статуса личности как категории конституционного права, по своей социально-юридической природе должна... рассматриваться в качестве государственно-правового института». Отсюда следует, что и реализация акта правомерной обороны возможна лишь в рамках конституционного правоотношения.

Сфокусировав внимание на праве необходимой обороны, как имеющем значение государственно-правового института, А.Ф. Истомин предлагает дополнить гл. 2 Конституции РФ самостоятельной нормой, имеющей то же содержание, что и ч. 3 ст. 37 УК РФ, но где бы обязательно подчеркивался неотъемлемый и естественный характер права обороны. По мнению А.Ф. Истомина, это способствовало бы более четкому уяснению реальной юридической формы обороны, имеющей самостоятельное значение в правоприменительной практике, обеспечивая последней стабильность.

Трудно не согласиться и с мнением В.И. Михайлова о том, что «предназначение уголовно-правовых норм об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, сводится к отграничению преступных от непреступных случаев причинения вреда. Поэтому они и предусмотрены в уголовном законе, определяющем, какие именно общественно опасные деяния являются преступлениями, и устанавливающем за их совершение определенные меры ответственности».

В ст. 37 УК РФ сформулированы основные положения, характеризующие необходимую оборону как состояние, в котором осуществляется защита личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом, интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны.

В названии института первый аспект обозначен термином «оборона», а второй - словом «необходимая». Речь идет об использовании сил и средств, необходимых для защиты от посягательств. Причем необходимость означает, что в процессе обороны должны использоваться силы и средства в объеме, достаточном для защиты, и не должен причиняться вред больший, чем это необходимо для защиты.

В ч. 1 ст. 37 УК РФ указывается, что не является преступлением причинение вреда посягающему в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Часть 2 ст. 37 УК РФ устанавливает, что защита от посягательства, несопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

Часть 2.1 ст. 37 УК РФ устанавливает, что не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

Часть 3 ст. 37 УК РФ устанавливает, что каждый имеет право на защиту. Право на необходимую оборону принадлежит каждому независимо от его профессии, служебного положения и специальной подготовки. Право на необходимую оборону не исключает имеющаяся у лица возможность избежать нападения, спасаясь бегством или обратившись за помощью к другим лицам или соответствующим органам. Это основано на принципе равенства граждан перед законом и, следовательно, равного права каждого на необходимую оборону. В п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 также подчеркнуто, что положения ст. 37 УК РФ в равной мере распространяются на всех лиц, находящихся в пределах действия УК РФ, независимо от профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, от того, причинен ли лицом вред при защите своих прав или прав других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства, а также независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

Среди условий правомерности действий обороняющегося лица можно выделить: относящиеся к посягательству; относящиеся к защите (то есть характеризующие действия обороняющегося).

Условиями правомерности необходимой обороны, относящимися к посягательству, являются его: 1) общественная опасность; 2) действительность (реальность); 3) наличность (рис. 1.1 в приложении 2).

Общественно опасным посягательством признается такое деяние лица, которое предусмотрено в качестве преступления в Особенной части УК РФ. Причем по смыслу закона состояние необходимой обороны может породить только такое преступление, которое немедленно вызывает наступление реальных вредных последствий. Кроме того, необходимая оборона в принципе мыслима только в том случае, если наступление вредных последствий правоохраняемым интересам может быть предотвращено именно путем причинения посягающему лицу вреда.

Действительность посягательства составляет второе условие правомерности необходимой обороны и означает, что оно происходит на самом деле (реально), а не в воображении обороняющегося.

Наличность посягательства - третье условие правомерности необходимой обороны, которое характеризует своевременность акта обороны. Наличным является такое посягательство, которое уже началось, но еще не закончилось. Причем состояние необходимой обороны, как указал Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19, возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения (п. 3).

Переход оружия или других предметов, использованных при нападении, от нападавшего к оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19). Например, действия В., который выбил у нападавшего преступника нож и, защищаясь, нанес ему этим же ножом два ранения, признаны правомерными, совершенными в состоянии необходимой обороны.

Говоря о Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19, отметим, что при его принятии разночтения у редакционной комиссии вызвало положение о возможности оказания активной защиты со стороны граждан против преступных действий должностных лиц, в частности правоохранителей. К единому варианту прийти так и не удалось, и окончательный вариант спорного пункта было решено доработать и принять позднее. Также острым оказался вопрос о допустимости использования различных устройств (ловушек, капканов) для защиты интересов потерпевших, например, их собственности. В итоге, было решено, что такие устройства допустимы, если они не причиняют несоразмерного вреда. При этом в тексте Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 подчеркнуто (п. 17), что в целях самообороны использовать только не запрещенные законом устройства, а лицо, их применяющее, должно всячески способствовать предотвращению причинения вреда.

Отдельно в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 определен момент завершения посягательства (именно с данного момента состоянии необходимой обороны прекращается). Так, переход оружия к обороняющемуся однозначно не свидетельствует об окончании посягательства.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 подчеркнуто, что судья, признав в действиях оборонявшегося превышения пределов необходимой обороны, не может ограничиться общей формулировкой: в таком случае он должен обосновать свой вывод ссылкой на конкретные обстоятельства (п. 13). Также указано, как различить состояния необходимой и мнимой обороны, самооборону и состояние аффекта.

Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к защите, следующие: а) вред должен быть причинен только посягающему; б) защита не должна превышать пределов необходимости.

Защита всегда является активным действием, направленным на причинение вреда посягающему. При этом главная цель обороняющегося - защитить охраняемые интересы, а не причинить вред. Исходя из этого защита не должна быть направлена против третьих лиц. Если это происходит, то нужно применять правила о крайней необходимости. Субъектом посягательства, которое дает право на необходимую оборону, может быть только физическое лицо, т.е. человек. Но бывают и специфические ситуации, когда вред причиняется напавшему животному, владелец которого использует его в качестве орудия нападения (например, натравливает собаку). В таких случаях причинение вреда животному есть причинение имущественного вреда нападавшему (владельцу животного) в процессе правомерной необходимой обороны.

Вред, причиненный нападавшему, может выражаться в различных формах. Физический вред - в причинении различной тяжести вреда здоровью и даже в причинении смерти нападавшему. Законодатель не ограничивает действия обороняющегося, который действует в экстремальной обстановке и имеет право на причинение любого вреда (п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19).

Правомерна защита не только личности и прав обороняющегося, но и охраняемых интересов других лиц, а также интересов общества и государства. Суды подчас неправильно признают право обороны за лицом только при посягательстве на него самого, тогда как согласно закону граждане имеют право защищать от посягательств интересы государства, общества, а также личность и права другого лица, подвергнувшегося нападению. Вместе с тем не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта мести и т.п.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях (п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19). Защита здесь является результатом провокации, а не актом необходимой обороны.

Защита не должна превышать пределов необходимой обороны (подробнее данный вопрос будет рассмотрен ниже).

Ещё одним из обстоятельств, исключающих преступность деяния, является причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление.

Как правило, задержание лица, совершившего преступление, осуществляется вопреки воле задерживаемого, а потому часто сопровождается причинением ему вреда. Поскольку жизнь, здоровье и другие права любого лица, в т.ч. и преступника, охраняются законом, то возникает вопрос о правомерности таких действий. УК РФ, доктрина и судебная практика выработали ряд условий правомерности как задержания преступника, так и причинения ему вреда.

Часть 1 ст. 38 УК РФ гласит: «Не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным, и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер».

Причинение вреда преступнику должно соответствовать цели - доставить лицо органам власти и пресечь возможность совершения им новых преступлений. Правовым основанием задержания лица является совершение им преступления. Цель причинения вреда обуславливает и его направленность.

Правомерным будет задержание лица по подозрению в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы, в тех случаях, когда (ч. 1 ст. 91 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ)):

Ø   лицо застигнуто во время совершения преступления или непосредственно после него. Последнее предполагает задержание при попытке скрыться с места преступления, преследовании подозреваемого, проведении заградительных мероприятий и т. п.;

Ø   очевидцы или потерпевшие прямо укажут на данное лицо как на совершившее преступление. Такая ситуация возможна, если подозреваемый находится среди предъявляемых для опознания лиц;

Ø   на лице или на его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления - пятна крови, выделений организма, орудия преступления, следы рук, ног, лоскуты ткани, похищенное имущество, различные документы, свидетельствующие о причастности данного лица к преступлению, - письма, фотографии, видео- и аудиозаписи и др. - эти следы могут быть установлены при личном обыске, освидетельствовании, осмотре одежды, обыске жилища.

Следует заметить, что до принятия УК РФ обязанность работников милиции (ныне полиции) по задержанию лиц, совершивших и совершающих преступления, а также, условия данного задержания регламентировались по правилам о необходимой обороне.

В ряде нормативных актов говорится о праве задерживать лиц, подозреваемых в совершении преступления или уклоняющихся от исполнения наказания (см., например, ст. 14 Федерального закона от 07 февраля 2011 г. № 3-ФЗ (ред. от 03 декабря 2012 г.) «О полиции», ст.ст. 23 и 24 Федерального закона от 06 февраля 1997 г. № 27-ФЗ (ред. от 04 марта 2013 г.) «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации»; ст. 25 Федерального закона от 27 мая 1996 г. № 57-ФЗ (ред. от 08 декабря 2011 г.) «О государственной охране» и др.). В ходе задержания возможно применение физической силы, специальных средств и оружия, что может причинить вред задерживаемому лицу. Однако право на задержание лица, совершившего преступление, в том числе и с причинением ему необходимого для задержания вреда, принадлежит не только специально уполномоченным работникам правоохранительных органов, но и любому гражданину.

Несмотря на значительное сходство с необходимой обороной, причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, является самостоятельным обстоятельством, исключающим преступность деяния. Оба названных института заключаются в причинении лицу физического и имущественного вреда. Основанием для их осуществления являются противоправные действия. У обоих действий одинакова правовая и сходна социальная сущность. Совпадает, по существу, и характеристика соразмерности тех и других действий и признаков их превышения.

Однако необходимая оборона и задержание лица, совершившего преступление, имеют и существенные различия.

Необходимая оборона имеет одно основание - совершение лицом общественно опасного деяния. У задержания лица, совершившего преступление, как института их два: совершение лицом преступления и бегство от тех, кто пытается его доставить в соответствующие органы власти.

Особенность задержания, отличающая его от необходимой обороны, состоит и в том, что активно действует, как правило, не преступник, а лицо, предпринимающее меры к его задержанию. Общественно опасное посягательство как основание для необходимой обороны может выражаться в преступлении и административном проступке. Первое основание задержания состоит в совершении лицом только преступления. Если основанием необходимой обороны выступает преступление, оно должно быть умышленным и способным немедленно причинить вред охраняемым законом отношениям. Кроме того, с внешней стороны оно должно быть совершено только действием. Преступление как первое основание для задержания может быть любым, т.е. умышленным или неосторожным, совершаемым путем действия или бездействия.

Необходимая оборона допустима против общественно опасных действий малолетних и невменяемых. Задержание таких лиц недопустимо, т.к. в их действиях не содержится состава преступления. Необходимая оборона осуществляется в процессе посягательства. Задержание лица, совершившего преступление, возможно, как правило, после его окончания. При необходимой обороне с учетом характера и опасности посягательства допускается причинение посягающему любого физического вреда. При задержании лица, совершившего преступление, вред в целом должен соответствовать его тяжести, а лишение его жизни вряд ли допускается.

Целью действий при необходимой обороне является защита интересов, указанных в ст. 37 УК РФ, от причинения им вреда, пресечение посягательства, прекращение лицом общественно опасных действий. При задержании лица, совершившего преступление, целями применения насилия являются доставление его в соответствующие органы власти для реализации задач правосудия и пресечения возможности совершения им новых преступлений.

Необходимая оборона допускается и в случаях, когда у обороняющегося имелась возможность избежать причинения вреда путем бегства или обращения к другим лицам. Причинение вреда лицу, совершившему преступление, возможно лишь в случаях, когда его задержание невозможно иными методами.

Как обстоятельство, исключающее преступность деяния, задержание преступника имеет определенное сходство и с крайней необходимостью. Однако между ними есть и существенные отличия. Так, при крайней необходимости имеются многие источники опасности, а вред в целях ее устранения причиняется интересам третьих лиц. При задержании преступника источник опасности - сам преступник, и вред должен причиняться ему самому. Следует отметить, что причинение вреда в состоянии крайней необходимости имеет иные гражданско-правовые последствия для причинителя, нежели нанесение ущерба преступнику при его правомерном уголовно-правовом задержании. Дело в том, что в первом из указанных случаев налицо конкуренция правоохраняемых интересов, один из которых (менее ценный) приносится в жертву ради сохранения другого (более ценного с точки зрения законодателя).

Правомерность причинения вреда при задержании преступника определяется целым рядом условий. Эти условия можно разделить на две группы: а) относящиеся к поведению лица, которое задерживают; б) относящиеся к действиям задерживающего.

Первое условие, относящееся к основаниям задержания, состоит в том, что задерживать путем причинения вреда можно только лицо, совершившее преступление (ч. 1 ст. 38 УК РФ). Конечно, это указание закона не совсем точно, т.к. в соответствии с презумпцией невиновности о наличии преступления можно говорить только после вступления в законную силу обвинительного приговора суда. Во всяком случае, при отсутствии преступного действия отсутствует и право на задержание и тогда ответственность за причинение вреда наступает на общих основаниях. Если вред будет причинен иным лицам, то вопрос об уголовной ответственности решается, в зависимости от обстоятельств дела, либо на общих основаниях, либо по правилам крайней необходимости. Такая ситуация может сложиться и в результате фактической ошибки.

Задержание может иметь место в отношении лиц, совершивших как оконченное, так и неоконченное преступление (например, покушение), совершивших побег как из мест лишения свободы, так и из-под стражи либо вовсе скрывающихся от правосудия. Обоснованным может быть причинение вреда при задержании лицу, совершившему не только умышленное, но иногда и неосторожное преступление (например, при нарушении правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшем смерть потерпевшего).

Задержание может иметь место в тот момент, когда лицо совершает действия, являющиеся преступными, или непосредственно после их совершения, когда оно убегает с места события. Затем может оказаться, что это лицо не подлежит ответственности в силу невменяемости или недостижения возраста уголовной ответственности. Но этот факт не исключает права на его задержание.

Право на задержание преступника сохраняется после окончания преступления вплоть до истечения сроков давности (ст.ст. 78, 83 УК РФ). Такой тезис прочно утвердился в литературе. Но, по мнению некоторых авторов, данное утверждение не совсем точно. Можно ли применить эти меры к лицу, преступление которого ещё не началось, но угроза его совершения вполне реальна? Если обратиться к истолкованию условия задержания - наличности совершения преступления, ответ должен быть утвердительным, а именно: реальная угроза совершения преступления (например, захвата самолета, терроризма) не исключает права на задержание.

Что касается конечного момента использования права на задержание, то, по высказанному в литературе мнению, вопрос должен решаться в зависимости от субъектов, производящих задержание. Для граждан это право должно ограничиваться временем совершения преступления или непосредственно после его совершения. В противном случае может иметь место ошибочное задержание лица, показавшегося похожим на преступника. Более поздние действия по задержанию должны производиться только соответствующими органами.

Практика нередко сталкивается с ситуацией, когда сначала имело место общественно опасное нападение (например, разбой), закончившееся удачным сопротивлением гражданина, на которого напали, а затем нападавший пытался скрыться, а бывший оборонявшийся (уже утративший право на оборону, поскольку нападение окончено) пытается задержать преступника и при этом причиняет ему вред. На практике такая ситуация рассматривалась как превышение пределов необходимой обороны во времени, т.е. как преступное поведение, хотя и совершенное при смягчающих обстоятельствах. В литературе высказано мнение, что при анализе такого рода ситуации надо последовательно применять сначала правила, предусмотренные ст. 37 УК РФ (о необходимой обороне), а затем правила применения мер задержания. И если не было превышения мер задержания, то такие действия следует считать непреступными.

Если лицо, задерживаемое после совершения преступления, перейдет к активным действиям и станет непосредственно угрожать причинением вреда тому, кто производит его задержание, ситуация с позиции задерживающего трансформируется в необходимую оборону. Поэтому его действия рассматриваются по правилам, установленным ст. 37 УК РФ.

Вот пример из судебной практики. Ш. вышел ночью из дома во двор и увидел, что двое неизвестных пытаются взломать дверь его сарая. Ш. поднял шум. После того, как те двое бросились бежать, Ш., взяв ружье, вместе с сыном стал их преследовать, чтобы задержать. Догнав злоумышленников (ими оказались А. и И.), Ш. потребовал, чтобы они бросили монтировку и легли на землю. Но они с угрозами стали приближаться к Ш. и его сыну. При этом А. монтировкой ударил сына Ш. по голове и тот упал, после чего Ш. выстрелил в А., который пытался завладеть его ружьем, и убил его. Судом действия Ш. были признаны правомерной необходимой обороной. В другом случае 3., совершивший ряд тяжких преступлений, был обнаружен в доме О. Когда работники правоохранительных органов прибыли в дом к О., чтобы задержать 3., последний открыл стрельбу из имевшегося у него пистолета, ранив двух сотрудников. На предложение сотрудников о прекращении стрельбы 3. ответил отказом. При таких обстоятельствах, когда поведение 3. угрожало окружающим, против него было применено оружие по правилам необходимой обороны, и он был убит.

Итак, к условиям задержания лица, совершившего преступление, относящимся к поведению лица, которое задерживают, относят: а) очевидность совершения преступления; б) наличность его совершения (рис. 1.2, приложение 2).

Первым из условий правомерности задержания преступника, относящихся к действиям задерживающего, является требование, которое указано в ч. 1 ст. 38 УК РФ и состоит в том, что вред при задержании лица, совершившего преступление, должен причиняться вынужденно. Это означает, что в сложившейся обстановке только таким способом возможно достичь цели задержания преступника - обеспечить доставление его в органы власти и пресечь возможность совершения им новых преступлений. О вынужденности причинения вреда преступнику прежде всего свидетельствует его попытка скрыться с места совершения преступления или от лиц, производящих задержание, а также активное противодействие задерживающему. При отсутствии указанных обстоятельств вынужденность причинения вреда отсутствует, поэтому ответственность за его причинение наступает на общих основаниях. Однако закон (п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК РФ) признает, что преступление в подобных случаях совершено при смягчающих обстоятельствах. Для того, чтобы предотвратить самочинную расправу, самосуд, закон указал на цель задержания - «для доставления органам власти и пресечения возможности совершения этим лицом новых преступлений». Такая цель - второе условие правомерности задержания, относящееся к действиям задерживающего.

Третье из рассматриваемой группы условий правомерности действий по задержанию преступника заключается в том, чтобы причиненный вред соответствовал характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания. Иными словами, не должно быть превышения мер, которые необходимы для задержания лица, совершившего преступление.

Итак, проведенное в 1-й главе исследование показало, что институты необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, имеют общие правовые корни в русском уголовном законодательстве. Свое происхождение они ведут от господствовавшего при родовом строе обычая кровной мести, когда потерпевший, его родственники или члены общины, в которую он входил, могли самостоятельно преследовать преступника и расправиться с ним. Поэтому институт задержания преступника длительное время и развивался в рамках единого правового образования с необходимой обороной. История развития уголовного законодательства России и практики его применения показали целесообразность выделения нормы о правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, в качестве самостоятельного обстоятельства, исключающего преступность деяния. В результате в УК РФ данным институтам посвящены отдельные статьи: в ст. 37 УК РФ сформулированы основные положения института необходимой обороны, а в ст. 38 УК РФ -института причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление.

Уголовный закон выделяет необходимую оборону как важнейшее обстоятельство, исключающее преступность деяния. Она считается общественно полезной и рассматривается как конституционное право каждого гражданина на защиту своих интересов и интересов других лиц от общественно опасных посягательств (ст. 45 Конституции РФ). Задержание преступника - общественно полезное действие, которое способствует реализации принципа неотвратимости ответственности. Правом на задержание преступника обладают все лица, находящиеся на территории Российской Федерации. Но для ряда субъектов задержание является служебной обязанностью (работники правоохранительных органов), уклонение от которой может повлечь ответственность. Задержание лиц, совершивших преступление, направлено, прежде всего, на предупреждение совершения ими новых преступлений и обеспечение условий быстрого и полного раскрытия содеянного ими.

Статьи 37, 38 УК РФ закрепляют условия, при которых исключается преступность деяния, а значит, и уголовная ответственность лица, причинившего или желающего причинить вред нападавшему или же задерживаемому им преступнику. Это и является четкой законодательной гарантией неосуждения лиц, которые действовали в состоянии необходимой обороны или причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, и причинили вред посягающему лицу или задерживаемому преступнику для достижения общественно полезных целей.

Глава 2. Уголовно-правовая характеристика убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, по уголовному законодательству Российской Федерации

§1. Объективные признаки убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

При юридическом анализе рассматриваемого состава преступления прежде всего следует учитывать объект посягательства, как охраняемые уголовным законом общественные отношения, обеспечивающие жизнь человека и возможность существования личности в обществе, позволяющие уяснить социально-политическое содержание и степень общественной опасности содеянного. Родовым объектом преступления в данном случае является комплекс всех тех общественных отношений, в которых реализуются права человека на жизнь, здоровье, полную неприкосновенность, семейное благополучие, привилегии, установленные для несовершеннолетних, конституционные права и свободы человека и гражданина. В качестве видового объекта следует рассматривать жизнь и здоровье человека. Непосредственным же объектом является человеческая жизнь. Потерпевший - лицо, посягающее (ч. 1 ст. 108 УК РФ) или задерживаемое (ч. 2 ст. 108 УК РФ).

Объективная сторона преступления есть его внешняя характеристика, заключающаяся в предусмотренном уголовном законом общественно опасном деянии (действии или бездействии), причиняющем или создающем угрозу причинения вреда объекту преступления, а также в обстановке и условиях причинения этого вреда.

Объективная сторона выражается только в активном поведении (действии), выразившемся в превышении либо пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК РФ), либо мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108 УК РФ).

Причинение смерти посягающему (ч. 1 ст. 108 УК РФ) - особый случай, для которого судебная практика очертила определенные границы. Такие последствия признаются обоснованными, если: а) нападение сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия; б) обороняющийся вследствие неожиданности посягательства не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения.

В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 декабря 2002 г. № 29 (ред. от 23 декабря 2010 г.) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» под насилием, опасным для жизни, следует понимать такое насилие, которое независимо от причиненных телесных повреждений в момент применения создавало реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего. Примерами могут быть: утопление, удушение, нанесение множества ударов в жизненно важные органы, угроза оружием, причинение проникающего ранения, реальная угроза убийством. Аналогичный вывод сделан в определении Тамбовского областного суда по делу о действиях стрелка военизированной охраны по отражению нападения лиц, пытавшихся задушить его и завладеть табельным оружием. Он вынужден был в процессе обороны выстрелить в нападавшего, причинив ему смертельное ранение.

В науке уголовного права и в судебной практике такие пределы определяются совокупностью признаков, характеризующих интенсивность нападения (с количественной и качественной сторон), и ценностью защищаемого блага. Из смысла ч. 2 ст. 37 УК РФ вытекает, что пределами необходимой обороны являются действия, которые соответствуют характеру и степени общественной опасности посягательства. При этом важно подчеркнуть, что обороняющийся, находясь в состоянии душевного волнения, вызванного посягательством, не всегда может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты. Основное требование при этом - не допустить явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства. Закон не раскрывает подробно всех признаков, характеризующих пределы необходимой обороны. Данное понятие является оценочным, т.е. вопрос о пределах необходимой обороны есть вопрос факта. Только на основании анализа конкретных обстоятельств дела можно определить пределы защиты, в теории же могут быть даны лишь общие принципы.

В судебной практике в ряде случаев превышение пределов необходимой обороны усматривается там, где этого нет. Более того, в ряде случаев лица, подвергшиеся нападению, создававшему угрозу для их жизни, и причинившие смерть нападавшему, осуждаются по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Так, по приговору Нальчикского городского суда Кабардино-Балкарской Республики К., ранее не судимая, осуждена по ч. 1 ст. 105 УК РФ к шести годам лишения свободы. Она признана виновной в убийстве, т.е. в умышленном причинении смерти Г. Как усматривается из материалов уголовного дела, потерпевший Г., находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, придя к К., устроил ссору, стал оскорблять ее, избил, угрожал ножом, приставляя его к горлу. Когда она стала звать на помощь, Г. оставил ее, однако через некоторое время стал снова оскорблять ее и мать, избивать и угрожать изнасилованием малолетнего сына. Из изложенного видно, что Г. совершил общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни К. В процессе продолжающегося посягательства она оборонялась оказавшимся у нее в руке ножом, нанесла ему (Г.) телесные повреждения, повлекшие впоследствии смерть. При этом действия ее были правомерными. Содержащиеся в надзорном представлении доводы о том, что К. могла предотвратить наступление тяжких для себя последствий другими способами и в ее действиях усматривается состав преступления - убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, не соответствуют закону. С учетом изложенного приговор Нальчикского городского суда, определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики, постановление Президиума Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ в отношении К. отменены и дело прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Причем надлежит иметь в виду, что обороняющееся лицо из-за душевного волнения, вызванного посягательством, не всегда может правильно оценить характер и опасность посягательства и, как следствие, избрать соразмерные способ и средства защиты. Действия оборонявшегося лица нельзя рассматривать как совершенные с превышением пределов необходимой обороны, если причиненный вред хотя и оказался большим, чем вред предотвращенный, но при причинении вреда не было допущено явного несоответствия мер защиты характеру и опасности посягательства (п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19).

Под интенсивностью нападения с качественной стороны следует понимать совокупность объективных и субъективных признаков, характеризующих степень общественной опасности нападения: время, место, способ посягательства, орудия и средства, используемые нападающим, его физическое состояние и возраст. Количественный критерий интенсивности предполагает осуществление нападения группой лиц. При посягательстве нескольких лиц обороняющееся лицо вправе применить к любому из посягающих такие меры защиты, которые определяются характером и опасностью действий всей группы (п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19). Определяющее значение в выборе средств и способа защиты имеет ценность обороняемого объекта, блага, интереса. Важно исходить из общепризнанной шкалы таких ценностей, которые закреплены в Конституции РФ и в соответствии с которыми построена Особенная часть УК РФ.

В соответствии с ч. 2 ст. 37 УК РФ превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства. Закон признает такие действия общественно опасными, а в ряде случаев преступными.

В п. 11. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 указано на необходимость разъяснить судам, что уголовная ответственность за причинение вреда наступает для оборонявшегося лишь в случае превышения пределов необходимой обороны, то есть когда по делу будет установлено, что оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства, указанного в ч. 2 ст. 37 УК РФ, такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства, и без необходимости умышленно причинил посягавшему тяжкий вред здоровью или смерть. При этом ответственность за превышение пределов необходимой обороны наступает только в случае, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся осознавал, что причиняет вред, который не был необходим для предотвращения или пресечения конкретного общественно опасного посягательства. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть посягавшего лица, надлежит квалифицировать только по ч. 1 ст. 114 УК РФ. Не влечет уголовную ответственность умышленное причинение посягавшему лицу средней тяжести или легкого вреда здоровью либо нанесение побоев, а также причинение любого вреда по неосторожности, если это явилось следствием действий оборонявшегося лица при отражении общественно опасного посягательства.

В теории уголовного права превышение пределов необходимой обороны принято называть эксцессом обороны, т.е. выходом за пределы необходимой обороны. При этом эксцессом обороны может быть признано лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред, указанный в ст. 108 и ст. 114 УК РФ. Законодатель уточнил, что превышение может быть лишь в том случае, когда посягательство не сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Причинение посягающему при отражении общественно опасного посягательства вреда по неосторожности не может повлечь уголовной ответственности.

Каждый раз нужно подробно устанавливать интеллектуальный и волевой моменты умысла, т.е. осознание обороняющимся того, что защита не соответствует характеру и степени опасности посягательства, предвидение причинения такого вреда, который явно превышает вред, необходимый для защиты, и желание или сознательное допущение причинения такого вреда либо безразличное отношение к последствиям (обычно последнее состояние и имеет место).

При малейшем сомнении в доказанности указанных моментов умысла необходимо считать, что отсутствует важнейший субъективный критерий эксцесса обороны.

Закон не раскрывает признаков явного несоответствия защиты характеру и степени опасности посягательства. Вновь мы встречаемся с оценочным понятием. В науке уголовного права предпринимались попытки конкретизировать признаки данного понятия. Некоторые авторы предлагают считать превышением пределов необходимой обороны и так называемую несвоевременную оборону (преждевременную либо запоздалую). Чаще встречаются случаи эксцесса обороны при очевидном несоответствии интенсивности защиты интенсивности посягательства. Важно помнить, что несоответствие не означает несоразмерности, поэтому последнее понятие не совсем верно применять к институту необходимой обороны. Это подтверждает возможность причинения при определенных условиях любого вреда нападавшему.

В судебной практике признается правомерной защита с использованием камня от нападения кулаком, топора - от нападения безоружного, охотничьего ружья - от нападения с лопатой, ножовкой, пистолета - от нападения с ножом. Интенсивность защиты характеризуется совокупностью признаков, которые определяют ценность охраняемого блага, время и место нападения (темное время суток, глухой пустырь, где помощи ждать неоткуда). Существенную роль играют и орудия защиты и способ их использования: не должно быть резкого несоответствия между орудиями нападения и орудиями защиты; необходимо выяснить, случайно ли они оказались в руках обороняющегося или были приготовлены заранее; относятся ли эти предметы к оружию либо к хозяйственно-бытовым предметам. Очень важно установить, каким образом орудия применялись при защите - можно ли было использовать их лишь для устрашения нападавшего или необходимо было причинять ему вред.

Превышением пределов следует признавать лишь такое явное несоответствие, при котором всем присутствующим было абсолютно точно понятно, что обороняющийся имел возможность отразить нападение более мягкими средствами и сознавал такую возможность, но тем не менее выбрал заведомо более опасные средства и методы защиты и без необходимости причинил тяжкий вред нападавшему.

Иногда суды ошибочно оценивают действия обороняющегося как превышение, не учитывая всех объективных и субъективных факторов. Например, сотрудник полиции П. был ошибочно обвинен в убийстве при превышении пределов необходимой обороны, хотя все обстоятельства (групповое нападение с насилием, опасным для жизни) свидетельствовали о правомерном причинении смерти нападавшему, что впоследствии и подтвердил Президиум Московского городского суда.

Следует сказать, что положение уголовного закона, которое позволяет обороняющемуся причинять любой вред посягающему в том случае, если последний действовал неожиданно и не давал обороняющемуся возможности объективно оценить степень и характер опасности нападения, существенно сужает рамки наказуемого эксцесса обороны, но требует специального судебного толкования новых оценочных понятий.

Заслуживают внимания предложения ряда авторов, касающиеся состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ (убийство при превышении пределов необходимой обороны). Речь идет о том, чтобы исключить это преступление из категории убийств и именовать «причинением смерти при превышении пределов необходимой обороны».

Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, является их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда этому лицу без необходимости причинен явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Однако такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда (ч. 2 ст. 38 УК РФ).

При задержании преступнику может быть причинен различный вред по характеру и тяжести: имущественный, физический. Но по общему правилу вред не должен заключаться в лишении задерживаемого жизни, т.к. это противоречит смыслу данного уголовно-правового института. Причинение задерживаемому смерти возможно только в исключительных случаях - при условии, что преступник в процессе задержания оказывает активное (как правило, вооруженное) сопротивление, опасное для жизни задерживающего или других лиц, когда иным путем пресечь его общественно опасные действия невозможно. Фактически в данном случае задержание преступника трансформируется в необходимую оборону, и с учетом исключительно высокой степени опасности личности виновного в качестве крайней меры может быть причинена смерть лицу, сопротивляющемуся задержанию. Во всех других случаях умышленное причинение смерти лицу, задерживаемому после совершения преступления, рассматривается как превышение мер, необходимых для задержания преступника.

Уголовный закон предусматривает ответственность не только за убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания преступника (ч. 2 ст. 108 УК РФ), но и за умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью задерживаемого (ч. 2 ст. 114 УК РФ).

Чем более опасным является совершенное лицом преступление, тем больший вред ему может быть причинен при задержании. Равным образом более дерзкому, неоднократно судимому, хорошо физически подготовленному и обладающему специальной подготовкой преступнику, по общему правилу, может быть причинен более тяжкий вред. Однако вовсе не требуется, чтобы причиненный вред не превышал того вреда, который причинил преступник: в ряде случаев с учетом обстановки задержания и других указанных выше обстоятельств задерживаемому может быть причинен значительно более тяжкий вред, чем тот, который он фактически причинил. Например, при задержании лица за совершение разбойного нападения, при котором виновный лишь угрожал применить насилие, опасное для жизни или здоровья потерпевшего, суд признал вполне оправданным вынужденное причинение средней тяжести вреда здоровью. В то же время, как справедливо указал Верховный Суд РФ по делу З-на, применение такой меры, как лишение жизни при задержании в отношении пытающегося скрыться лица, подозреваемого в совершении преступления средней тяжести, не может быть признано правомерным.

О превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, как и при необходимой обороне, речь может идти только в случае умышленного причинения вреда задерживаемому. Поэтому причинение ему вреда лицом, осуществляющим задержание, по неосторожности или в результате случая (ст. 28 УК РФ), не образует уголовно наказуемого деяния.

Вместе с тем возникает вопрос: в каких случаях причинение смерти при задержании должно признаваться совершенным с превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, и ответственность должна наступать по ч. 2 ст. 108 УК РФ? М.И. Якубович, специально рассматривавший этот вопрос, также по существу ограничивается указанием на то, что он должен разрешаться по правилам о необходимой обороне. Подобные рекомендации нельзя не признать слишком общими и неконкретными. Они не могут считаться критерием для разграничения причинения смерти при задержании, с одной стороны, когда превышены пределы необходимой обороны, с другой стороны, когда речь идет об убийстве без смягчающих обстоятельств.

Следовательно, признание этого обстоятельства установленным не может служить, например, основанием для решения вопроса о разграничении применения ч. 2 ст. 108 и ч. 1 ст. 105 УК РФ. Кроме того, формула «не вызывалось необходимостью» также не может быть признана достаточной при всех возможных ситуациях и для разграничения причинения смерти в момент задержания, когда уголовная ответственность исключается или когда она наступает по ст. 108 УК РФ.

При решении поставленного вопроса, как представляется, необходимо исходить из следующих положений.

Прежде всего, степень тяжести совершенного преступления лицом, о задержании которого идет речь, сама по себе не может служить критерием для решения вопроса о том, было ли допущено превышение мер, необходимых для задержания преступника. Степень тяжести преступления является лишь условием, при котором причинение смерти в момент задержания может признаваться или не признаваться правомерным. В связи с этим, все возможные случаи причинения при задержании смерти преступнику для решения вопроса об их правомерности подлежат разделению на две группы: 1) когда по тяжести совершенного преступления ни при каких обстоятельствах не могут применяться такие средства, в результате применения которых может быть причинена смерть задерживаемому; 2) когда по тяжести совершенного преступления при задержании могут быть применены любые средства, не ставящие под угрозу безопасность третьих лиц. К первой группе должно относиться и задержание лиц, в отношении которых в целях задержания запрещается применение оружия. Ко второй группе должно относиться и задержание осужденных, совершивших побег из мест лишения свободы.

Очевидно, что о превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, нельзя говорить при задержании лиц, отнесенных к первой группе, если такие лица не оказывают сопротивления при задержании. Только при оказании сопротивления вопрос о правомерности действий лица, производящего задержание, в случае причинения смерти преступнику подлежит разрешению по общим правилам применения ст. 38 УК РФ. В случае причинения смерти при задержании лицам, которые не оказывали сопротивления, а лишь пытались уклониться от задержания, причинение смерти должно признаваться убийством без смягчающих обстоятельств соответственно при отсутствии признаков ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Что касается лиц, отнесенных ко второй группе, то в случае причинения им смерти в момент задержания при определенных обстоятельствах может возникнуть вопрос об ответственности лица, производившего задержание, по ст. 108 УК РФ. При задержании в таких случаях мыслимы 3 ситуации: а) преступник скрывается (убегает, уезжает и т.п.); б) оказывает сопротивление; в) не пытается скрыться и не оказывает сопротивления.

При первой ситуации следует считать правомерным причинение смерти преступнику, совершившему особо тяжкое преступление, когда его задержание путем причинения менее тяжкого вреда невозможно. Если же смерть такому преступнику причинена при явной возможности его задержания менее опасным способом, ответственность наступает только за убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Полагаю, следует согласиться с тем, что при этих обстоятельствах причинение смерти преступнику соразмерно опасности совершенного им посягательства, но явно не соответствует обстановке задержания, что свидетельствует о превышении размеров вреда, достаточного для его задержания.

При второй ситуации, когда преступник оказывает сопротивление, вопрос об ответственности за причинение ему смерти должен решаться по общим правилам ответственности за совершение деяния при задержании лица, совершившего преступление или при превышении мер, необходимых для такого задержания. При третьей ситуации (встречающейся крайне редко) ответственность за лишение жизни задерживаемого наступает, как за убийство, которое квалифицируется по общим правилам применения ст. 105 УК РФ.

Итак, задержание преступника как обстоятельство, исключающее преступность деяния, - это действия, состоящие в причинении вреда лицу, совершившему преступление, с целью его доставления в органы власти и недопущения совершения им новых преступлений. Примерами явного несоответствия мер задержания преступника характеру и опасности совершенного им преступления и обстоятельствам задержания являются: 1) причинение задерживаемому смерти при отсутствии с его стороны агрессивного сопротивления; 2) причинение задерживаемому без явной необходимости тяжкого вреда здоровью, хотя реально можно было ограничиться причинением ему менее серьезного вреда (например, выстрел в спину убегающему преступнику вместо использования физической силы); 3) причинение тяжкого вреда здоровью лица, совершившего ненасильственное преступление и отказывающегося подчиниться законным требованиям задерживающего (например, при совершении кражи, мошенничества, даче взятки).

§2. Субъективные признаки убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

Субъективная сторона преступления - это различные формы и виды соотношения сознания и воли у виновного. Несмотря на то, что в каждом конкретном преступном деянии содержание субъективной стороны сугубо индивидуально, можно установить и некоторые общие положения. Это обусловлено тем, что содержание субъективной стороны любого преступления составляют все те объективные обстоятельства, которые вменяются в вину субъекту преступления: общественно опасное действие (бездействие), вредные последствия, причинная связь, обстановка, время, место, способ совершения преступления. Поскольку объективные признаки каждого преступления имеют как свои специфические, индивидуальные особенности, так и общие черты, постольку и субъективная сторона каждого преступления отражает указанное положение.

Субъективная сторона преступления имеет важное значение и для обоснования уголовной ответственности, и для квалификации преступления, и для назначения наказания. Поэтому высшие судебные органы не раз указывали судам на необходимость тщательно исследовать содержание субъективной стороны преступления: форму вины, содержание и направленность умысла, мотивы и цели преступления.

Российское уголовное законодательство в нормах Общей части определяет, какие общие моменты должны составлять содержание субъективной стороны любого преступления.

По поводу субъективной стороны рассматриваемого нами преступления в литературе можно встретить различные мнения.

Э.В. Кабурнеев, применительно к убийству при превышении пределов необходимой обороны, пишет, что субъективная сторона преступления характеризуется виной исключительно в форме косвенного умысла, внезапно возникшего и неопределенного: «Основная цель у виновного - защита, а не лишение нападавшего жизни. Причинение смерти является вынужденным шагом обороняющегося, хотя он и сознает опасность превышения пределов необходимой обороны, но причинение посягающему смерти лишь допускается либо субъект обороны относится к таким последствиям безразлично. При этом исключается квалификация действий обороняющегося как приготовления или покушения на совершение указанного преступления».

Более того, данное преступление, по мнению Э.В. Кабурнеева, нельзя совершить в соучастии. Также этот автор отмечает, что данное деяние нельзя сформулировать как преступление с двойной формой вины, потому что закон не признает превышением пределов необходимой обороны причинение вреда по неосторожности. С.М. Ханахок также считает, что причинение смерти по неосторожности состава преступления ст. 108 УК РФ не образует.

По поводу же вида умысла имеется и отличное от мнения Э.В. Кабурнеева мнение: «Субъективная сторона убийства обоих привилегированных видов - умысел (прямой или косвенный)». Другие авторы приходят к выводу о том, что данное убийство представляет собой противоправный акт лишения жизни нападающего, предпринятый обороняющимся с косвенным или прямым умыслом, под влиянием реабилитирующего мотива, связанного с отражением угрожающей опасности в целях защиты правоохраняемых интересов, совершенный субъектом в большинстве случаев в аффектированном или стрессовом состоянии, дестабилизирующем деятельность психики.

Однако думается, что данное преступление может быть совершено только с косвенным умыслом, неопределенным и внезапно возникшим. Это детерминируется целью, к которой стремится виновный - защита охраняемых интересов с вынужденным причинением вреда посягающему. При этом виновный, преследуя благую цель, избирает весьма опасный способ ее достижения, что в конечном итоге образует эксцесс обороны. Данная цель определяет и мотивацию действий виновного, которая заключается в острой потребности прекратить преступное посягательство и не допустить причинения охраняемым интересам существенного вреда.

Именно по субъективным признакам осуществляется отграничение причинения смерти при превышении пределов необходимой обороны от убийства, совершенного в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (ст. 107 УК РФ). Мотивы действия субъектов этих преступлений разные. По ч. 1 ст. 108 УК РФ мотивом является желание защитить охраняемые интересы от преступного посягательства, а по ст. 107 УК РФ мотив поведения не охватывает желание защиты. В данном случае движущей силой поведения виновного выступают месть, ревность, возникающие как ответная реакция психики субъекта на неправомерные действия жертвы.

Если мотив, которым руководствовалось обороняющееся лицо, не влияет на квалификацию его действий при причинении вреда посягающему, то цель является обязательным признаком и подлежит установлению в ходе уголовно-правовой квалификации. Обязательный признак состава - специальная цель: защита, отражение посягательства (ч. 1 ст. 108 УК РФ), доставление органам власти, пресечение возможности совершения новых преступлений (ч. 2 ст. 108 УК РФ).

Цель имеет важное значение для разграничения составов ч. 1 ст. 108 и ст. 107 УК РФ. Цель поведения виновного по ст. 107 УК РФ определяется тем, что виновный стремится прекратить противоправное поведения потерпевшего и вернуться к обычному состоянию законности либо выместить на виновном свое отчаяние и перенесенное унижение, обиду, но избирает для этого опасный способ действий. Целью поведения при эксцессе обороны по общему правилу признается защита охраняемых интересов, но с превышением установленных пределов. Эксцесс обороны, как преступление, имеет более извинительный мотив, чем аналогичное деяние, совершенное в состоянии аффекта, но при отсутствии признаков необходимой обороны.

Цель обороны состоит в том, чтобы привести посягающее лицо в состояние, в котором это лицо не сможет продолжать общественно опасно действовать, а в конечном счете - защитить свои права и интересы или других лиц, охраняемые законом интересы общества или государства от общественно опасного посягательства. Цель оборонительных действий, как уже было сказано, - защита благ и интересов как самого обороняющегося, так и других лиц, а также охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, а причинение вреда посягающему лицу - средство достижения названной цели. Можно констатировать, что обороняющийся руководствовался целью необходимой обороны, когда без причинения вреда не была бы осуществлена защита указанных общественных отношений и интересов. Стремление расправиться с нападающим за то, что он действует общественно опасно, не может быть квалифицировано как правомерная необходимая оборона, а целью в этом случае не является необходимая оборона.

Но если к эмоции в форме аффекта добавляется цель защиты своих или других охраняемых интересов, то речь может идти только об ответственности по ч. 1 ст. 108 УК РФ (при наличии и других требуемых критериев).

При мнимой обороне оценка действий субъекта должна происходить с учетом субъективного критерия. Возможны варианты причинения вреда, когда субъект действовал случайно, т.е. отсутствует умысел и неосторожность в его действиях. При этом ответственность не наступает, хотя в случае причинения смерти сделать такой вывод будет очень затруднительно. Так, братья М. ночью на фермерском поле набрали по мешку лука, а затем решили попугать сторожей. Войдя в шалаш, они стали обоих сторожей заваливать порожними мешками и ботвой. Сторож Ц. сбросил с себя наваленное и, думая, что его собираются лишить жизни, выстрелил в одного из братьев и убил его. В данном случае хулиганы фактически не угрожали жизни сторожей, в связи с чем Ц. допустил ошибку относительно характера посягательства. Однако эта извинительная ошибка не изменяет содержания действий Ц., как совершенных в состоянии необходимой обороны.

Чаще подобные действия оцениваются по правилам фактической ошибки. Здесь речь идет об ошибке субъекта относительно общественной опасности совершаемого деяния, когда он считает ошибочно свои действия правомерными, не осознавая их опасности. Но бывают случаи, когда извинительная ошибка рассматривается как превышение пределов предполагаемой обороны. В таком случае квалификация должна происходить по правилам о превышении пределов необходимо обороны.

При разграничении превышения должностных полномочий и превышения пределов необходимой обороны также необходимо делать ударение на установление цели действий должностного лица. Целью превышения власти являются антисоциальные установки такого субъекта, основанные на отрицательных волевых качествах, на желании нарушить права и интересы личности. При превышении пределов необходимой обороны цель одна - пресечь, локализовать противоправное нападение. Последнее обстоятельство дает право говорить только об ответственности по ч. 1 ст. 108 УК РФ, а не о ст. 286 УК РФ или о совокупности указанных преступлений.

Вопросы субъективной стороны состава преступления ч. 2 ст. 108 УК РФ требуют некоторого уточнения. Как представляется, ситуациям задержания присущ внезапно возникший умысел, т.к. задержание происходит чаще всего в стрессовых ситуациях, что также позволяет назвать таковой умысел неопределенным (неконкретизированным). Заранее обдумать и конкретизировать умысел по отношению к лицу, которое стремиться избежать задержания (то есть ожидает активных действий задерживающего) практически невозможно.

В случае причинения смерти лицу, совершившему преступление, при его задержании по неосторожности, уголовная ответственность исключается.

Мотивы и эмоциональное состояние лица, совершившего убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, на квалификацию не влияют.

Практика показывает, что зачастую возможно причинение вреда при задержании лицу, ошибочно принятому за совершившего общественно опасное деяние. В таком случае подлежит тщательному анализу субъективная сторона действий лица, осуществившего так называемое «мнимое» задержание. Вопрос об ответственности в данном случае решается по правилам фактической ошибки. Если лицо не осознавало ошибочности своих действий и, исходя из всех обстоятельств дела, не должно было или не могло это осознавать, то речь идет о невиновном причинении вреда; если же должно было и могло осознавать, то следует говорить о причинении вреда по неосторожности. В случаях, когда причиненный вред явно не соответствует характеру и степени общественной опасности предполагаемого посягательства, обстановке задержания и личности мнимого посягателя, ответственность наступает за превышение мер задержания.

В связи с изложенным, предлагается дополнить УК РФ новой нормой.

«Статья 38.1. Задержание мнимого посягателя.

. Не является преступлением причинение вреда лицу, ошибочно принятому за совершившее общественно опасное посягательство при его задержании для доставления органам власти и (или) пресечения возможности совершения им новых преступлений, если обстановка задержания не позволяла задержать такое лицо иными средствами и если при этом не было допущено превышения мер, необходимых для задержания реального посягателя.

. Задержание мнимого посягателя - состояние, при котором реально отсутствует общественно опасное деяние либо отсутствуют субъективные признаки соответствующего преступления или иного правонарушения (субъект, субъективная сторона), однако внешние обстоятельства дают основания полагать, что общественно опасное посягательство было совершено и лицо, применившее меры по насильственному задержанию не осознавало и не должно было или не могло осознавать ошибочность своего предположения, вопрос о вине задерживающего разрешается в соответствии с частью первой статьи 28 настоящего Кодекса.

. Превышением мер, необходимых для задержания, в случаях, предусмотренных частью второй настоящей статьи, признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности предполагаемого посягательства, обстановке задержания и личности мнимого посягателя. Ответственность в таких случаях наступает по правилам, предусмотренным частью второй статьи 38 настоящего Кодекса.

. Если лицо не осознавало мнимости посягательства или посягателя, но по обстоятельствам дела должно было и могло это осознавать, ответственность наступает по соответствующим статьям Особенной части настоящего Кодекса за совершение указанного деяния по неосторожности.

. При определении правомерности причинения вреда мнимому посягателю или посторонним лицам следует учитывать положения статьи 41 настоящего Кодекса».

Завершая анализ субъективной стороны преступления, предусмотренного ст. 108 УК РФ, подчеркнем, что признак общественной опасности - это материальный признак, и оценке он подлежит с учетом всех объективных и субъективных критериев поведенческого акта. В отношении задерживаемого можно также сказать, что он в момент своего противоправного общественно опасного поведения ставит себя в аналогичное положение, ибо своим общественно опасным, противоправным поведением создает угрозу либо непосредственно посягает на охраняемые уголовным законом объекты (в случае выполнения субъектом правового предписания, содержащегося в ст. 38 УК РФ). И в этом случае приведенное обстоятельство осознается субъектом причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, как и то обстоятельство, что деяние самого задерживающего общественно полезно и социально одобряемо. Следовательно, лицо, находящееся в состоянии необходимой обороны или причиняющее вред при задержании, относится к своему деянию и его последствиям как к невиновным.

Рассмотрим пример из практики. Архангельским областным судом Р. был осужден за убийство К. при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Как видно из дела, К. дебоширил в чайной, откуда был выведен, но при этом ударил ножом Р. в плечо и побежал. Р. предложил находившемуся там же Ж. догнать К., отобрать у него нож и отвести в правоохранительные органы. Когда Р. догнал К. и пытался его задержать, К. нанес Р. четыре ножевых ранения. Затем подбежал Ж. и попытался схватить сзади К., который укусил ему палец. В этот момент Р. вырвал у К. нож и нанес ему несколько ударов в грудь, от которых он умер. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала, что Р., принимая меры к задержанию К., действовал в интересах охраны общественного порядка. Однако его действия, хотя и направленные на задержание правонарушителя, были сопряжены с причинением смерти последнему, что при данных условиях не вызывалось необходимостью. Судебная коллегия признала, что Р. должен нести ответственность за убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Как видно из определения, Судебная коллегия сослалась на то, что причинение смерти К. в данных условиях не вызывалось необходимостью.

Субъектом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, признается физическое, вменяемое лицо, достигшее 16 лет. В литературе отмечается, что субъект преступления по ч. 1 ст. 108 УК РФ является специальным по ряду признаков: возрасту, характеру совершаемых действий: «Фактически субъект преступления вначале является потерпевшим, который защищает охраняемые интересы».

Совершение подобного деяния лицом в возрасте от 14 до 16 лет не должно квалифицироваться по ч. 1 ст. 105 УК РФ, т.к. простое убийство не охватывает такое важное смягчающее обстоятельство, как состояние необходимой обороны. Правила конкуренции предполагают, что действует специальная норма, но по специальной норме субъект не достиг возраста уголовной ответственности, что означает отсутствие состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ.

Субъект необходимой обороны осознает, что поведение нападающего противозаконно, общественно опасно, виновно. Поведение же субъекта необходимой обороны общественно полезно и социально одобряемо, данное обстоятельство им осознается. Лицо, которое своим противоправным поведением создало условия субъекту для необходимой обороны (при выполнении последним всех требований, содержащихся в ст. 37 УК РФ), ставит себя в положение, которое можно определить как «вне закона». Иными словами, можно сказать, что лицо, совершая противоправное посягательство, тем самым умышленно создает такие условия, при которых государство отказывает ему в уголовно-правовой охране и защите.

Л.Д. Гаухман также полагает, что при необходимой обороне «охраняется уголовным законом лишь личность обороняющегося и допускается причинение вреда личности посягающего, которая, следовательно, этим законом не охраняется»; по мнению В.В. Меркурьева, при необходимой обороне «нападающий, сознательно преступая порог дозволенного обществом и государством, выводит себя из-под защиты закона со всеми вытекающими из этого правового положения последствиями».

В связи с гуманизацией действующего уголовного законодательства и необходимостью учета мотивов лица, действующего в состоянии необходимой обороны, а также в целях дифференциации его ответственности предлагается дополнить главу 11 УК РФ, предусматривающую условия освобождения от уголовной ответственности, следующей уголовно-правовой нормой: «Лицо, совершившее убийство или причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, может быть освобождено от уголовной ответственности, если у него установлено состояние аффекта, вызванное общественно опасным посягательством».

Поскольку освобождение от уголовной ответственности представляет собой проявление к лицу, признанному виновным в совершении преступления, определенного снисхождения со стороны применяющих уголовный закон соответствующих компетентных органов, вполне обоснованно применение данного института к лицу, совершившему преступление при обстоятельствах, связанных с пресечением общественно опасного посягательства, в условиях психотравмирующей ситуации. Дополнение главы 11 УК РФ соответствующей уголовно-правовой нормой выступит действенным средством дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности, что позволит обеспечить рациональное применение мер уголовно-правового характера в отношении лица, превысившего пределы необходимой обороны, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Таким образом, исследование субъективных признаков рассматриваемого убийства свидетельствует, что для правильного решения вопроса об установлении наличия явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства должен быть всесторонне исследован весь комплекс субъективных критериев, представляющих важность для достоверной юридической оценки совершенного преступления. В частности, должны быть включены в сферу исследования такие важные в данном аспекте критерии, как форма вины, мотив, цель, эмоциональное состояние и индивидуальные психологические особенности личности обороняющегося.

В целом по 2-й главе можно сделать такие выводы.

При совершении деяния, предусмотренного ст. 108 УК РФ, виновный действует в общественно полезном направлении - защищает себя или других от объективно противоправного посягательства, пресекает его, предпринимает усилия для доставления преступника органам власти: это в целом одобряется и поощряется законом. Но при этом виновный причиняет явно чрезмерный вред. Налицо два противоположных по направленности акта поведения, один из которых носит общественно полезный характер (защита, доставление органам власти преступника, пресечение возможности совершения им новых преступлений), а другой - общественно опасный характер (превышение пределов необходимого, чрезмерный вред, совершение преступления).

Объективная сторона рассматриваемого деяния выражается только в активном поведении (действии), выразившемся в превышении либо пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК РФ), либо мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108 УК РФ). При уяснении признаков превышения необходимо руководствоваться положениями ст.ст. 37 и 38 УК РФ.

Убийство при превышении пределов необходимой обороны имеет место, когда лишение жизни потерпевшего не вызывалось необходимостью. Действия виновного явно не соответствовали характеру и степени общественной опасности посягательства (ст. 37 УК РФ).

Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствами задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред (ст. 38 УК РФ).

Субъективная сторона убийства обоих привилегированных видов - умысел (прямой или косвенный). Причинение смерти по неосторожности состава преступления не образует. Обязательный признак состава - специальная цель: защита, отражение посягательства (ч. 1 ст. 108 УК РФ), доставление органам власти, пресечение возможности совершения новых преступлений (ч. 2 ст. 108 УК РФ).

Заключение

По итогам проведенного исследования сформулированы следующие основные выводы.

УК РФ в одной и той же статье предусматривает 2 состава убийства: убийство при превышении пределов необходимой обороны и убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Убийство при превышении пределов необходимой обороны имеет место, когда лишение жизни потерпевшего не вызывалось необходимостью. Действия виновного явно не соответствовали характеру и степени общественной опасности посягательства. При таком убийстве возможен и косвенный умысел. Лишение жизни по неосторожности при превышении пределов необходимой обороны не влечет уголовной ответственности.

Убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, предусмотрено ч. 2 ст. 108 УК РФ. Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствами задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред (ст. 38 УК РФ). В отличие от убийства при превышении пределов необходимой обороны потерпевший, когда его убивают, не совершает общественно опасного посягательства. Лицу причиняется вред после совершения им преступления. Объем этого вреда зависит от тяжести совершенного преступления. Что касается обстоятельств задержания, то они тоже играют определенную роль, но не первостепенную. Ибо при любых обстоятельствах задержания (при условии, если не возникает состояния необходимой обороны) нельзя, например, причинять смерть или тяжкий вред здоровью лицу, совершившему преступление небольшой или средней тяжести.

Объект - жизнь. Потерпевший - лицо, посягающее (ч. 1 ст. 108 УК РФ) или задерживаемое (ч. 2 ст. 108 УК РФ). Объективная сторона выражается только в активном поведении (действии), выразившемся в превышении либо пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК РФ), либо мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108 УК РФ).

При уяснении признаков превышения необходимо руководствоваться положениями ст.ст. 37 и 38 УК РФ.

Согласно ч. 2 ст. 37 УК РФ превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства. Явное - значит очевидное не только для потерпевшего, окружающих и т.д., но и для самого виновного. Решая вопрос о том, совершено ли убийство при превышении пределов, следует учитывать не только соответствие (или несоответствие) средств защиты и нападения, но и характер опасности, которая угрожала оборонявшемуся, его силы и возможности по отражению посягательства и иные обстоятельства, которые повлияли или могли повлиять на соотношение сил сторон (количество посягавших и оборонявшихся, их возраст и физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и т.п.).

Применительно к виду убийства, предусмотренному ч. 2 ст. 108 УК РФ, превышением мер по задержанию в соответствии с ч. 2 ст. 38 УК РФ признается также явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания. Потерпевшему в итоге причиняется очевидно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. По смыслу закона, при задержании лица причинение ему смерти недопустимо, т.к. смысл института задержания - в доставлении преступника органам власти, чтобы он предстал перед правосудием. Лишение жизни задерживаемого - крайняя мера, применяемая по фактам совершения только тяжких преступлений и особо опасных преступников, когда задержать их иным путем не представляется возможным.

Правомерные необходимая оборона и задержание лица, совершившего преступление, базирующиеся на конституционном законодательстве и получившие свое развитие и конкретизацию в ст.ст. 37, 38 УК РФ, будучи неотделимы от правового статуса личности как категория конституционного права, должны по своей социально-правовой природе рассматриваться в качестве как государственно-правового, так и уголовно-правового института.

Вносятся предложения о совершенствовании уголовного законодательства. Предлагается дополнить УК РФ новой нормой - статьей 38.1 «Задержание мнимого посягателя», а также дополнить главу 11 УК РФ, предусматривающую условия освобождения от уголовной ответственности, следующей уголовно-правовой нормой: «Лицо, совершившее убийство или причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, может быть освобождено от уголовной ответственности, если у него установлено состояние аффекта, вызванное общественно опасным посягательством».

Как в ст. 38 УК РФ, так и в ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. 114, неправильно определен статус объекта задержания. В указанные нормы необходимо внести изменения, регламентирующие положение последнего как «потенциального преступника», т.е. «лица, совершившего общественно опасное деяние».

В современных условиях институт необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, представляет собой важнейшую форму участия граждан в правоохранительной деятельности, где он выступает в двух ипостасях: во-первых, как субъективное право каждого, независимо от профессиональной принадлежности, и, во-вторых, в качестве публично-правовых полномочий правоохранительных органов и их сотрудников, связанных с применением правомерного насилия в правоохранительной деятельности. Регламентация применения физической силы, специальных средств и оружия в законодательстве о правоохранительной деятельности является о трансформацией исходного субъективного права необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, в публично-правовые полномочия правоохранительных органов и их сотрудников. В этой связи правовое регулирование применения в правоохранительной деятельности физической силы, оружия и специальных средств должно основываться на общем субъективном праве необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, которое образует пределы правомерного насилия в правоохранительной деятельности.

Правовое регулирование оснований применения физической силы, специальных средств и оружия правоохранительными органами в современном российском законодательстве лишь косвенно обнаруживает свою связь с необходимой обороной и задержанием лица, совершившего преступление. Главным направлением совершенствования правового регулирования необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, в правоохранительной деятельности должно стать перенесение центра тяжести с законодательного определения оснований силового воздействия на правонарушителей на закрепление права сотрудников на полное использование потенциала необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление. При этом соблюдение пределов необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, должно достигаться подзаконной регламентацией и мероприятиями организационно-управленческого характера, направленными на повышение квалификации и готовности действовать с применением имеющихся сил и средств в условиях, когда силовые меры неизбежны.

убийство превышение необходимая оборона

Список использованной литературы

Законы, нормативные правовые акты и иные официальные документы

1.     Конституция Российской Федерации. Принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г. [Текст] (с поправками от 30 декабря 2008 г.) // Рос. газета. 2009. 21 янв.

2.      Всеобщая декларация прав человека. Принята резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 г. [Текст] // Рос. газета. 1998. 10 дек.

3.     Международный пакт о гражданских и политических правах. Принят резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 1994. № 12.

4.     Международный пакт о социальных, экономических и культурных правах. Принят резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 1994. № 12.

5.     Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 04 марта 2013 г.) [Текст] // Рос. газета. 2001. 22 дек.; 2013. 06 марта.

6.     Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 04 марта 2013 г.) [Текст] // Рос. газета. 1996. 15 июня; 2013. 06 марта.

7.     Федеральный закон Российской Федерации от 27 мая 1996 г. № 57-ФЗ (ред. от 08 декабря 2011 г.) «О государственной охране» [Текст] // Рос. газета. 1996. 06 июня; 2011. 14 дек.

8.      Федеральный закон Российской Федерации от 06 февраля 1997 г. № 27-ФЗ (ред. от 04 марта 2013 г.) «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» [Текст] // Рос. газета. 1997. 12 февр.; 2013. 06 марта.

.        Федеральный закон Российской Федерации от 07 февраля 2011 г. № 3-ФЗ (ред. от 03 декабря 2012 г.) «О полиции» [Текст] // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. № 7. Ст. 900; 2012. № 50 (ч. 5). Ст. 6967.

10.   Федеральный закон Российской Федерации от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ (ред. от 25 июня 2012 г.) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» [Текст] // Рос. газета. 2011. 26 нояб.; 2012. 30 июня.

11.   Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 22 ноября 1991 г. № 1920-1 «О Декларации прав и свобод человека и гражданина» [Текст] // Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1991. № 52. Ст. 1865.

12.   Постановление Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 г. № 522 (ред. от 17 ноября 2011 г.) «Об утверждении Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» [Текст] // Рос. газета. 2007. 24 авг.; 2011. 25 нояб.

13.   Приказ Минздрава Российской Федерации от 20 декабря 2001 г. № 460 «Об утверждении Инструкции по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга» [Текст] // Рос. газета. 2002. 30 янв.

14.    Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 (ред. от 03 декабря 2009 г.) «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 1999. № 3; 2010. № 2.

15.   Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29 (ред. от 23 декабря 2010 г.) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» [Текст] // Рос. газета. 2003. 08 янв.; 2010. 29 дек.

16.   Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» [Текст] // Рос. газета. 2012. 06 окт.

17.    УК РСФСР 1960 г. Утратил силу.

.        Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» [Текст] // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984. № 5. Утратило силу.

Монографии, учебники, учебные пособия

1.     Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика [Текст] / Л.Д. Гаухман. М.: Норма, 2001. 345 с.

2.     Истомин А.Ф. Самооборона: право и необходимые пределы [Текст] / А.Ф. Истомин. М.: Норма, 2005. 367 с.

3.      История политических и правовых учений: Учебник для вузов [Текст] / Под ред. О.Э. Лейста. 3-е изд. М.: ИКД «Зерцало-М», 2012. 678 с.

.        Кадников Н.Г. Обстоятельства, исключающие преступность деяния [Текст] / Учебное пособие. М.: Бизнес интернешнл Лтд., 1998. 189 с.

.        Кириченко В.Ф. Основные вопросы учения о необходимой обороне в советском уголовном праве [Текст] / В.Ф. Кириченко. М.: Юридическая литература, 1948. 92 с.

.        Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. [Текст] / под ред. Сверчкова В.В., Томина В.Т. М.: Юрайт, 2011. 567 с.

.        Кони А.Ф. О праве необходимой обороны [Текст] / А.Ф. Кони. М.: БЕК, 1996. 456 ч.

.        Коряковцев В.В., Пикулько К.В. Уголовное право. Общая часть: [Текст] / Учебное пособие. СПб.: Питер-Юг, 2011. 234 с.

.        Меркурьев В.В. Необходимая оборона: уголовно-правовые и криминологические аспекты [Текст] / В.В. Меркурьев. Рязань, 1998. 261 с.

.        Меркурьев В.В. Состав необходимой обороны [Текст] / В.В. Меркурьев. СПб.: Питер, 2004. 400 с.

.        Орехов В.В. Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния [Текст] / В.В. Орехов. СПб.: Питер, 2003. 298 с.

.        Пархоменко С.В. Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости [Текст] / С.В. Пархоменко. СПб.: Питер, 2004. 321 с.

.        Паше-Озерский Н.И. Необходимая оборона и крайняя необходимость по советскому уголовному праву [Текст] / Н.И. Паше-Озерский. М.: Юридическая литература, 1962. 234 с.

.        Пионтковский А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву [Текст] / А.А. Пионтковский. М.: Юридическая литература, 1961. 411 с.

.        Ткаченко В.И. Необходимая оборона по уголовному праву [Текст] / В.И. Ткаченко. М.: Юридическая литература, 1979. 320 с.

.        Якубович М.И. Обстоятельства, исключающие общественную опасность и преступность деяния [Текст] / М.И. Якубович. М.: Академия МВД СССР, 1979. 256 с.

Статьи, научные публикации

1.       Водяницкий В.А. Развитие института необходимой обороны в советский и современный периоды [Текст] / В.А. Водяницкий // Юридическая мысль. 2009. № 3. С. 57-61.

2.      Воскресов Б.Н. Актуальные проблемы по делам о необходимой обороне в судебно-следственной практике [Текст] / Б.Н. Воскресов // Вестник Академии права и управления. 2012. № 28. С. 159-162.

.        Воскресов Б.Н. Ошибки при применении норм УК РФ о необходимой обороне [Текст] / Б.Н. Воскресов // Уголовный процесс. 2012. № 6. С. 60-65.

.        Дмитренко А.П. Понятие и этапы квалификации обстоятельств, исключающих преступность деяния [Текст] / А.П. Дмитренко // Вестник Московского университета МВД России. 2010. № 6. С. 93-95.

.        Дмитренко А.П. Применение уголовно-правовых норм, регламентирующих обстоятельства, исключающие преступность деяния, как форма их реализации [Текст] / А.П. Дмитренко // Российский криминологический взгляд. 2007. №2. С. 127-129.

6.       Ефимович А.А. О реальном обеспечении права на необходи- мую оборону правосудием [Текст] / А.А. Ефимович // Российская юстиция. 2008. № 10. С. 45-47.

7.      Звечаровский И. Ответственность за нарушение условий правомерности необходимой обороны [Текст] / И. Звечаровский // Законность. 1998. № 8. С. 23-27.

8.       Кабурнеев Э.В. Ответственность за убийство при превышении пределов необходимой обороны [Текст] / автореф. … к.ю.н. М., 2002. 157 с.

9.      Кабурнеев Э.В. Правовая основа и оценка действий сотрудников ОВД, причиняющих вред лицу, совершившему преступление, в процессе его задержания [Текст] / Э.В. Кабурнеев // Российский следователь. 2007. №2. С. 32-35.

10.     Колосовский В.В. Необходимая оборона: проблемы уголовно-правовой квалификации [Текст] / В.В. Колосовский // Право и политика. 2008. № 3. С. 34-38.

11.    Лобанова Л.В. Проблемы законодательной регламентации целей правомерного причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление [Текст] / Л.В. Лобанова // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2009. № 11. С. 95-98.

.        Мальцев В.В. Необходимая оборона при посягательствах на свободу, здоровье, половую свободу и неприкосновенность [Текст] / В.В. Мальцев // Законность. 2012. № 2. С. 32-34.

.        Маслов И.В. Проблемы применения законодательства о задержа-нии подозреваемого [Текст] / И.В. Маслов // Уголовное право. 2012. № 1. С. 90-94.

.        Медведев А.И. Применение мер насильственного воздействия при задержании правонарушителей [Текст] / А.И. Медведев // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2012. № 1. С. 216-219.

.        Милюков С.Ф. Новейшие походы к изучению проблем правовой регламентации обстоятельств, исключающих преступность деяния [Текст] / С.Ф. Милюков, А.В. Никуленко // Российский криминологический взгляд. 2008. № 3 (15). С. 310-319.

.        Михайлов В.И. Исполнение закона как обстоятельство, исключающее преступность деяния [Текст] / В.И. Михайлов // Уголовное право. 2007. № 1. С. 31-34.

.        Михайлов В.И. О социально-юридическом аспекте содержания обстоятельств, исключающих преступность деяния [Текст] / В.И. Михайлов // Государство и право. 1995. № 12. С. 64-67.

.        Михайлов В.И. Свод законов 1832 г. и Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.: общая характеристика и ситуации правомерного вреда (обстоятельства, исключающие преступность деяния) [Текст] / В.И. Михайлов // История государства и права. 2010. № 24. С. 33-37.

.        Музлов А.В. Возникновение и развитие института необходимой обороны [Текст] / А.В. Музлов // Государство и право. 2008. №10. С. 101-105.

.        Никуленко А.В. Вопросы совершенствования института причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление [Текст] / А.В. Никуленко // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. 2010. № 3 (47). С. 86-90.

.        Никуленко А.В. Причинение вреда при задержании лица, совершившего общественно опасное деяние [Текст] / автореф. … к.ю.н. Калининград, 2011. 30 с.

.        Побегайло Э. О пределах необходимой обороны [Текст] / Э. Побегайло // Уголовное право. 2008. № 2. С. 69-74.

.        Рамазанов И.Р. Необходимая оборона, а не превышение ее пределов [Текст] / И.Р. Рамазанов // Уголовный процесс. 2012. № 4. С. 68-73.

.        Ретунская Т.П. Необходимая оборона как институт уголовного права [Текст] / Т.П. Ретунская // Вестник РГГУ. 2008. № 5. С. 131-140.

.        Сидоров Б.В. Убийство в системе посягательств на жизнь человека и вопросы совершенствования уголовного законодательства [Текст] / Б.В. Сидоров, А.Г. Бабичев // Вестник экономики, права и социологии. 2012. № 2. С. 149-152.

.        Ситникова А.И. Состав необходимой обороны [Текст] / А.И. Ситникова // Экономические и гуманитарные науки. 2008. № 2. С. 41-45.

.        Сныткин Р.И. Уголовно-правовая оценка действий сотрудников полиции, причинивших вред лицу, совершившему преступление, при его задержании [Текст] / Р.И. Сныткин // Черные дыры в Российском законодательстве. 2011. № 3. С. 110-112.

.        Степалин В.П. Комментарий к постановлению Пленума ВС РФ о необходимой обороне [Текст] / В.П. Степалин // Уголовный процесс. 2012. № 11. С. 52-59.

.        Тарновский А.Г. Уголовно-правовая характеристика убийства при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление [Текст] / А.Г. Тарновский // Юристъ-Правоведъ. 2007. № 2. С. 90-91.

.        Ткаченко В.И. Необходимая оборона [Текст] / В.И. Ткаченко // Законность. 1997. № 3. С. 23-26.

.        Точеный М.Д. Убийство либо причинение телесных повреждений при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление: ч. 2 ст. 108 УК РФ, ч. 2 ст. 114 УК РФ [Текст] / автореф. … к.ю.н. Тольятти, 2006. 142 с.

.        Фатыхов Т. Проблемы, возникающие при задержании граждан, подозреваемых в совершении преступлений [Текст] / Т. Фатыхов // Законность. 2012. № 10. С. 43-45.

.        Физули Г.О.Б. К вопросу об уголовной ответственности за умышленное убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны [Текст] / Г.О.Б. Физули // Бизнес в законе. 2010. № 2. С. 97-99.

.        Ханахок С.М. Институт уголовной ответственности за причинение смерти по неосторожности: понятие и структура [Текст] / С.М. Ханахок // Общество и право. 2010. № 3. С. 144-147.

Материалы судебной, следственной практики

1.   Дело Ф. Постановление Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 мая 2007 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2007. № 7. С. 15.

2.      Дело З-на. Постановление Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23 октября 2007 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2008. № 1. С. 21-22.

.        Дело М.М., М.Н. Приговор Самарского областного суда от 20 ноября 2008 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2009. № 2. С. 16.

.        Дело Ш. Приговор Астраханского областного суда от 29 декабря 2008 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2009. № 3. С. 5.

5.   Дело 3. Приговор Северодвинского городского суда Архангельской области от 9 апреля 2009 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2009. № 7. С. 25.

.     Дело К. Приговор Нальчикского городского суда Кабардино-Балкарской Республики от 25 августа 2009 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2009. № 11. С. 23.

7.      Дело Р. Приговор Тамбовского областного суда от 20 февраля 2010 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2010. № 5. С. 14.

.        Дело Р. Постановление Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 сентября 2010 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2010. № 12. С. 7.

.        Дело В. Приговор Ростовского областного суда от 21 апреля 2011 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2011. № 6. С. 12.

10. Дело П. Постановление Президиума Московского городского суда от 10 декабря 2011 г. [Текст] // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2012. № 3. С. 14.

Интернет-сайты

1.     Официальная статистика МВД России [Электронный ресурс] // www.mvd.ru.

.       Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде РФ. Судебная статистика [Электронный ресурс] // #"651192.files/image001.gif">

Рис. 1.1 Условия правомерности необходимой обороны

Вред может причиняться лицу при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений

Рис. 1.2 Условия правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступления