Рассмотреть варианты падежных форм при управлении.
1. Варианты падежных форм при управлении
падежный глагол стилистический однородный член
Управление - чрезвычайно сложное явление в русском языке, так как оно включает в себя многочисленные конструкции, способные передать самые разнообразные оттенки и значения.
Прежде всего, выбор той или иной формы управления связан со значением. Известно, что в одних случаях значения разных управляемых падежей резко расходятся («передано матери» - «передано матерью»), в других случаях они близки и в определённых условиях допускают замену («купил другу» - «купил для друга»; «принёс воду» - «принёс воды»).
Наибольшие трудности вызывает выбор падежа (родительного или винительного) прямого дополнения при переходных глаголах с отрицанием. Это чаще всего обусловлено степенью зависимости прямого объекта от переходного глагола с отрицанием: непосредственная зависимость или опосредованная. Обычно прямое дополнение в форме родительного падежа употребляется в том случае, если оно непосредственно зависит от глагола с отрицанием. Например: «Прощай же, море! Не забуду твоей торжественной красы...» (А. Пушкин), «Директор долго говорил с мальчиком, старался не задеть его самолюбия» [2. c. 28].
Рассмотрим случаи, в которых чаще всего прямое дополнение ставится в форме винительного падежа при переходном глаголе с отрицанием. Так, если дополнение имеет вполне определённое, конкретное значение (объект хорошо известен, ясен), то оно ставится в винительном падеже («Я не встретил свою сестру», «Я так и не сумел прочитать последний роман Александра Дюма-сына»). Это правило распространяется и на те случаи, когда прямое дополнение выражено именем собственным: «Отец, отец, оставь угрозы, свою Тамару не брани...» (М. Лермонтов). Форму винительного падежа получает прямое дополнение и в случае, когда оно стоит в препозиции к глаголу: «Осень и зиму Павел не любил» (Н. Островский).
Если же объект отвлечённый, неопределённый, то прямое дополнение ставится в родительном падеже (родительный падеж отрицания): «На нас не кинет взгляда: он занят небом, не землёй!» (М. Лермонтов).
Покажем ещё ряд случаев постановки прямого дополнения при переходном глаголе с отрицанием. Так, при переходных глаголах в форме повелительного наклонения прямое дополнение ставится также в винительном падеже: «Не бросай сумку!», «Не допускай к себе собаку!» Прямое дополнение в форме винительного падежа обязательно и в конструкциях с двойным отрицанием (по значению это утвердительные предложения): «Не могу не рассказать вам забавную историю из моего детства». Также форма прямого дополнения употребляется и в предложениях, где могут совпадать одинаково звучащие имена существительные в родительном падеже единственного числа и в именительном падеже множественного: «нет картины» (Р. п.) и «картины в музее» (И. п. мн. ч.) - «Я не смог приобрести картину» и «Я не смог приобрести картины» [4. c. 57].
Влияет на выбор формы прямого дополнения и наличие при глаголе с отрицанием наречия со значением ограничения: «Я чуть не пропустил отправление поезда». Следует помнить, что дополнение, находящееся в опосредованной зависимости от переходного глагола с отрицанием, обычно ставится в винительном падеже («Я не стану пересказывать эту повесть») и крайне редко в родительном. Обычно это наблюдается в том случае, когда существительное обозначает отвлеченное понятие: «Я не переношу зубной боли».
С определёнными трудностями при выборе падежной формы управления пишущий может столкнуться и при синонимических словах, которые чаще всего требуют постановки дополнения в разных падежах. Например: «вера» (во что?), но «уверенность» (в чём?); «заслужить» (что?), но «заслуживать» (чего?); «беспокоиться» (о ком?), но «тревожиться» (за кого?), «поражаться» (чем?), но «удивляться» (чему?); «оплатить» (что?), но «заплатить» (за что?) и т. д.
Попутно заметим, что, иногда выбирая падежную форму дополнения (оно при одном и том же слове может стоять в разных падежах), нужно помнить, что дополнение может изменять оттенок значения слова или словосочетания. Сравним два предложения: «Руководство лицея назначило собрание коллектива на 13 часов» и «Руководство лицеем возложено на одного из старейших преподавателей». В первом предложении конструкция «руководство лицея» имеет собирательное значение и обозначает лиц, осуществляющих действие, во втором конструкция «руководство лицеем» обозначает непосредственное действие лиц со стороны, действие, осуществляемое кем-то [6. c. 94].
В ряде случаев употребление винительного и творительного падежей при глаголе оказывается близким по значению и часто допускает замену. Например: «забрасывать сено на чердак» и «забрасывать сеном чердак». В первой конструкции прямое дополнение в винительном падеже («сено») обозначает объект, используемый для каких-то целей, во второй - дополнение в творительном падеже обозначает материал, служащий орудием действия.
Это значение наиболее характерно для глаголов с приставкой (винительный падеж в подобных конструкциях невозможен): «заливать водой», «утеплять войлоком» и т. д.
Ряду глаголов вообще свойственно двойное управление, причём каждая конструкция в этом случае передаёт свои оттенки значения:
а) «знать историю своей страны» (винительный падеж обозначает достаточное знание самого материала), но «знать о болезни родителей» (предложный падеж передаёт лишь общие сведения о событии);
б) «забыть документы дома», но «забыть о документах, отправленных ранее» (близко к тому, о чём мы сказали выше);
в) «наблюдать лунное затмение» (проводить наблюдение), но «наблюдать за посадкой пассажиров» (выполнять административные функции);
г) «пожертвовать деньги на восстановление памятника» (объект, вносимый жертвователем), но «пожертвовать жизнью» (отказаться от чего-нибудь в каких-либо интересах);
д) «торговать мясом» (предмет продажи), но «торговать дом» (предмет покупки: «Тут башмачки козловые дед внучке торговал», Н. Некрасов).
Известные трудности вызывает часто выбор падежа дополнения при предложном управлении (как и выбор предлога при управляемом слове). Казалось бы, со школьных лет известно, что предлоги «благодаря», «вопреки», «согласно» в современном языке управляют дательным падежом. Тем не менее сочетания «согласно приказа...», «согласно распоряжения...» в канцелярских документах не редкость. Предлог «по» в значении предлога «после» управляет предложным, а не дательным падежом: «по окончании школы», «по возвращении из отпуска», «по истечении установленного срока». Забывая об этом, пишущий часто допускает и орфографическую ошибку («по истечению установленного срока», «по возвращению из отпуска»).
Надо быть внимательным и при употреблении местоимения «он» после предлога «по»: в современном языке оно чаще всего ставится в дательном падеже («По нему открыли огонь», Э. Казакевич), но во множественном числе местоимений 1-го и 2-го лица обычно употребляется предложный падеж («Из окна по нас стреляли», К. Паустовский).
При некоторых глаголах со значением чувства («скучать», «горевать», «тосковать» и другие) при предлоге «по» употребляется дательный падеж («тосковать по своему отцу», «скучать по детям»).
С серьёзными трудностями можно столкнуться и при выборе предлогов «в» и «на» с пространственным значением, так как в этом случае нужно учитывать не только значение управляющего слова, но и значение всего словосочетания. Так, мы фактически не задумываемся, когда говорим «пошёл в бассейн» и «пошёл на спортплощадку», хотя разница в значении словосочетаний налицо: предлог «в» указывает направление внутрь чего-либо или нахождение внутри чего-нибудь, предлог «на» - нахождение на поверхности или направление на поверхность.
Предлоги «из» и «с» (антонимы предлогов «в» и «на») тоже вносят свои оттенки в значение словосочетаний: предлог «из» имеет значение «изнутри» («выйти из школы»), а предлог «с» - с поверхности («сойти с дистанции»).
Предлоги «в» и «на» употребляются, как известно, и при существительных, обозначающих средства передвижения: «на» указывает на способ передвижения («кататься на велосипеде», «путешествовать на яхте»), «в» подчёркивает пребывание внутри средства передвижения («передвигаться в фургоне»). Незнание этих оттенков в значениях предлогов «в» и «на» часто приводит к грубым речевым ошибкам типа: «Отсюда, от церкви Большого Вознесения, Пушкин с молодой женой на карете отправился на Арбат» (из телепередачи об А. Пушкине) [7. c. 117].
Возникают вопросы, связанные и с употреблением предлогов в сочетаниях типа «от всего сердца», «день ото дня». В каких случаях надо добавлять к предлогу гласный «о»? Это зависит от ряда причин. Чаще всего гласный «о» добавляется перед односложным словом с беглым гласным в корне: «во сне», «во рту», «ко мне» и т. д. В данных примерах учитывается и другое: односложные слова несут на себе ударение. Добавляется «о» и после предлогов «в», «с» в тех случаях, когда с этих же согласных начинается следующее слово: «во власти», «со словами».
Далее остановимся на синонимике беспредложных и предложных конструкций. Варианты подобных конструкций характерны как в глагольных, так и в именных словосочетаниях. Мы имеем в виду следующее: «идти берегом - идти по берегу», «гулять вечерами - гулять по вечерам», «просить помощи - просить о помощи», «приехать поездом - приехать на поезде» и т. д.
В этих случаях, столкнувшись с необходимостью выбора нужного сочетания, следует помнить: предложные конструкции, в которых отношения выражаются не только падежным окончанием, но и предлогом, имеют более конкретный характер, вносят часто оттенок уточнения: «идти лесом - идти по лесу» (дополнительное указание на характер поверхности, по которой происходит движение). Иногда различия между предложными и беспредложными сочетаниями могут носить чисто стилистический характер: «прослыть болтуном - прослыть за болтуна», «считать бездельником - считать за бездельника», «считался весельчаком - считался за весельчака». В настоящее время вторые сочетания считаются устаревшими. Сюда же относятся «что касается до меня», «представлять из себя» (в современном языке желательно употреблять «что касается меня», «представлять собой»).
Нормативными конструкциями стали: «равноправны друг с другом», а не «равноправны друг другу»; «оперировать фактами, проверенными данными», а не «оперировать с фактами».
Казалось бы, в представленных рекомендациях особых «открытий» нет, но вот, просматривая текущую периодику, читаем: «Толстой глубже Фрейда копнул в суть музыки...». Поясним: «суть - самое главное и существенное в чём-нибудь» («вникать в суть дела»), «копать - разрыхлять, отваливать лопатой, делать углубление, доставать из земли что-то». Непонятно, почему автор использует при этом глаголе предложное управление «в суть музыки»?
Профессор Д.Э. Розенталь («Практическая стилистика русского языка») обращает внимание на возможность появления ошибок при употреблении оборотов с предлогами «краше», «помимо», «наряду», «вместо» и т. п.
Как правило, они управляются сказуемыми: «вместо журналиста на вопросы читателей отвечал редактор газеты», «кроме ребят, в турпоходе приняли участие и родители». Но, как замечает Розенталь, «если глагол-сказуемое не управляет подобным оборотом, синтаксическая связь может оказаться разорванной», например: «Кроме прочих титулов, Н.Н. Демидов числился и российским посланником во Флоренции» (оборот «кроме прочих титулов» не управляется глаголом «числился»).
Завершая рассмотрение вариантов форм управления, считаем целесообразным остановиться на колебаниях падежных форм управляемого слова, в частности на «конкуренции» форм родительного падежа на -а(-я) и -у(-ю). Последние сохраняют вещественные существительные при обозначении части целого: «кусок сыру» (об этом мы говорили несколько выше. - П.П.), собирательные существительные: «множество народу», существительные в структуре фразеологических оборотов: «с миру по нитке». Правда, нужно помнить, что эти формы стилистически снижены, носят разговорную окраску. Кроме случаев, уже указанных, формы родительного падежа дольше удерживаются у односложных или двусложных существительных: «чай», «квас», «хлеб», «сахар». В трёхсложных и многосложных словах окончания -у(-ю) мало характерны: «плитка шоколада».
Следует отметить, что выбор формы родительного падежа зависит и от особенностей предлога. Например, с предлогом «от» чаще всего употребляются формы на -а(-я): «от голода», «от смеха»; наоборот, с предлогом «с» («со») предпочтительней форма на -у(-ю): «со смеху», «с голоду» [7. c. 120].
Достаточно часто в речи встречаются ошибки, связанные с использованием определённого падежа с тем или иным предлогом.
Так, предлог ввиду требует родительного падежа (ввиду задержки), благодаря, согласно, вопреки - дательного падежа (благодаря хорошей погоде, согласно приказу, вопреки распоряжению; недопустимо: благодаря хорошей погоды, согласно приказа, вопреки распоряжения).
Возможны недочёты в использовании некоторых предлогов, ограниченных определённым типом выражаемых отношений.
Например, предлог благодаря, как и предлог из-за, указывает на причину действия, но если последний не ограничен в выборе ситуации, то первый - благодаря - используется только в том случае, если результат действия благоприятен.
Так, неудачным является высказывание: Благодаря плохой погоде, он промочил ноги и заболел, поскольку результатом плохой погоды стало ухудшение самочувствия субъекта - болезнь.
Аналогичные недочёты наблюдаются при использовании предлогов вместе с и наряду с. Первый из них выражает идею совместности действия двух или нескольких лиц, указывает на соединенность предметов, явлений:
Андрей работал вместе с матерью; Запах травы проникал в комнату вместе с голосами птиц.
Предлог наряду с имеет значение «помимо», то есть выражает не идею совместности, а идею присоединения:
Жители микрорайона наряду с трамваем пользуются и другими видами транспорта.
При построении предложения необходимо учитывать смысловые связи членов словосочетаний, входящих в это предложение. В частности, распространённой ошибкой является пропуск необходимого зависимого члена словосочетания.
Например, ошибочным является пропуск существительного машиниста в предложении: Я хочу стать помощником тепловоза. Нормативной будет конструкция: Я хочу стать помощником машиниста тепловоза.
Следует обратить внимание на конструкции, в которых достаточно регулярно опускается необходимый зависимый член словосочетания:
·беседа на тему морали, по теме «Человек и природа» (недопустимо: беседа по морали);
·более чем ста студентам, более чем на сто рублей, более чем о ста студентах, более ста студентов (недопустимо: более ста студентам, более на сто рублей, более о ста студентах);
·в свете сказанного важное место отводится... (недопустимо: в этом свете важное место отводится...);
·рейд по проверке качества торговли (не рекомендуется: рейд по качеству);
·спросить с мастера за невыполнение плана (не рекомендуется: спросить за невыполнение; спросить с мастера);
·за нашей командой с отрывом в два очка следует команда «Динамо» (недопустимо: с отрывом следует команда «Динамо»).
Очень распространённым в речи стало сокращение конструкций с глаголами учиться, выучиться при указании на приобретение определённых профессиональных навыков и умений:
Он хотел учиться музыке; Я предложил ему учиться шахматам; Надо учиться шитью/рисованию.
В просторечии при данных глаголах употребляются существительные (наименования профессий) в винительном падеже с предлогом на: выучиться, учиться на артиллериста/на артиста/на учителя и т.д. В литературном языке их не рекомендуется использовать.
Регулярно в живой речи наблюдается сокращение словосочетаний типа: результаты выращивания сои/по выращиванию сои; опыты разведения лимонов/по разведению лимонов; итоги сдачи овощей/по сдаче овощей; план добычи рыбы и замена их нежелательными в литературном языке сочетаниями: результаты по сое, итоги по овощам, опыты по лимонам; план по рыбе.
Достаточно часто в живой речи наблюдается употребление лишнего зависимого компонента сочетания.
Например, глагол переживать не требует зависимого компонента, но под влиянием близких по значению глаголов волноваться, тревожиться в речи фиксируются нежелательные в литературном языке конструкции типа: Мы очень переживали за отца.
Весьма распространённым речевым недостатком является так называемое «нанизывание падежей», то есть расположение цепочкой нескольких одинаковых падежных форм. Чаще всего происходит нанизывание родительных падежей: дом племянника жены кучера.
Такие конструкции характерны прежде всего для научного и официально-делового стиля.
Ср.: измерение колебаний электронного спектра гемоглобина человека.
Далеко не всегда в этих стилях можно полностью устранить такого типа конструкции, но стремиться к этому надо, поскольку «нанизывание падежей» делает текст очень громоздким.
В то же время многие считают, что именно такие конструкции придают речи значительность, официальность или наукообразность.
Ср.: объявление в троллейбусах, автобусах: Во избежание падения при экстренном торможении просьба держаться за поручни.
Чтобы избежать цепочки зависимых падежных форм, необходимо убрать малоинформативные слова и заменить отглагольное существительное глаголом в составе однородных сказуемых, придаточных предложений и т.п.
Ср.: Чтобы не упасть, держитесь за поручни [5. c. 66].
. Стилистическое использование однородных членов
Характеризуя стилистическую роль однородных членов, прежде всего, следует отметить разницу между предложением, имеющим однородные члены, с одной стороны, и рядом самостоятельных простых предложений - с другой. Вторые эмоциональны и экспрессивны и используются редко, обычно в приподнятой речи. Так, у Эренбурга:
На их место убитых немцев пришли новые. Пришли старики. Пришли подростки. Пришли калеки. Пригнали марсельских сутенеров. Пригнали босячье всей Европы («Солнцеворот»).
Достаточно заменить ряд имеющихся здесь отдельных предложений одним предложением с однородными членами, чтобы убедиться, как снизится эмоциональность отрывка, изложение приобретает спокойный, заранее обдуманный характер. Так: Пришли старики, подростки, калеки...
И тотчас множество мелких и даже мельчайших подробностей, на которые солдаты не обратили внимания именно потому, что эти подробности были так близко, сразу бросились им в глаза.
Они увидели втоптанную в землю недокуренную сигарету. Они увидели целый ворох листьев, сбитых с поломанного куста. Наконец, они увидели немного подальше веревочный кнут Вани (В.Катаев). И здесь объединение трех последних предложений в одно (с опущением повторных они увидели) лишило бы речь экспрессии.
Однородные члены нередко связаны со строго логическим изложением, лишены эмоциональности. Это подтверждается и тем, что в эмоциональной речи вместо перечисления оказывается ряд разорванных, самостоятельных восклицаний. Так, в «Горе от ума»:
Молчалин.
Как обходительна! добра! мила! проста!
Загорецкий.
На басни бы налег; ох! басни - смерть моя!
Насмешки вечные над львами! над орлами!
Репетилов.
Зови меня вандалом:
Я это имя заслужил -
Людьми пустыми дорожил!
Сам бредил целый век обедом или балом!
Об детях забывал! обманывал жену!
Играл! проигрывал! в опеку взят указом!
В отличие от однородных членов, здесь каждое восклицание самостоятельно и не указывает на продолжение перечисления.
Достаточно заменить восклицательные знаки запятыми и читать эти фразы как одно предложение с однородными членами, чтобы убедиться в том, что они потеряют яркость эмоциональной окраски [10, c. 107].
Из функций однородных членов на первом месте следует рассмотреть их использование для выражения всякого рода классификаций. С этой стороны к ним предъявляются чисто логические требования:
) Чтобы деление имело одно основание. Основанием деления в логике называется признак понятия, по отношению к которому общее понятие разделяется на ряд групп, например: студентов можно делить на группы по успеваемости, по партийности, по возрасту, по полу. Эти признаки - успеваемость, партийность, возраст, пол - являются основаниями деления; логика и требует, чтобы деление производилось по одному признаку.
Так, перечисляя члены предложения, мы выделяем слова по их функции в предложении. Основание деления будет подменено, если в перечисление членов предложения: подлежащее, сказуемое, определение, дополнение, обстоятельство - будет включено, например, существительное или прилагательное, так как части речи выделяются по другому основанию. Или при перечне согласных по месту образования: губные, губно-зубные, зубные, передненебные, средненебные, задненебные - присоединение к ним взрывных или фрикативных было бы сделано по другому основанию (по способу образования); присоединение сонорных или свистящих опять меняло бы основание (это группы звуков по акустическим признакам).
) Чтобы члены деления исключали друг друга. Это требование нарушается, если при перечне членов предложения - определение, дополнение, обстоятельство - будет включено также обстоятельство причины, так как оно входит в состав обстоятельства в целом. Или во фразе: В саду гуляли взрослые, дети, учащиеся - понятия дети и учащиеся не исключают друг друга. Это нарушает и единство основания деления: таким основанием в данном случае является деление по возрасту. Точно также в приведенных выше примерах понятия подлежащее и существительное или зубные и взрывные не исключают друг друга.
) Чтобы деление было полным, охватывая все виды известного рода, например, чтобы при перечне членов предложения они были охвачены все. Это простое требование обязательно для научных классификаций; во многих других случаях перечень может быть и неполным.
Обязательность этих логических требований не только в науке, но и в других жанрах речи видна из того, что их нарушение создает комический эффект, как все нелогичное. Так, у Гоголя: Это все перед домом; а посмотрели бы, что у него в саду! Чего там нет? Сливы, вишни, огородина всякая, подсолнечники, огурцы, дыни, стручья, даже гумно и кузница.
Комический оттенок имеется и в следующем отрывке из «Евгения Онегина»:
Мелькают мимо будки, бабы,
Мальчишки, лавки, фонари,
Дворцы, сады, монастыри,
Бухарцы, сани, огороды,
Купцы, лачужки, мужики,
Бульвары, башни, казаки,
Аптеки, магазины моды,
Балконы, львы на воротах
И стаи галок на крестах.
В то же время здесь пестрота и логическая неоднородность перечисления имеет целью показать калейдоскопичность и неожиданность впечатлений, набегающих на проезжающего по Москве путешественника [9, c. 99].
Кроме того, художественная речь, особенно стихотворная, широко допускающая игру слов, использует как специальный оборот, основанный на игре прямым и переносным значением слов и дающий смелое объединение далеких по значению понятий, перечисление в зависимости от одного слова в разных значениях. В таких перечислениях нередко даются рядом далекие и логически неоднородные понятия. Так, у Крылова:
Философ
Читал, выписывал, справлялся,
И в книгах рылся и в грядах.
(«Огородник и философ».)
Здесь рядом с прямым значением рылся в грядах дается переносное рылся в книгах, т. е. отыскивал в книгах.
У Фета:
Я полон дум, когда, закрывши вежды,
Внимаю шум
Младого дня и молодой надежды.
У Тютчева:
И языками неземными,
Волнуя реки и леса,
В ночи не совещалась с ними
В беседе дружеской гроза.
Я, не спеша, собрал бесстрастно
Воспоминанья и дела.
У В. Инбер в описании путешествия: Как путали мы деньги и слова.
Это говорит о том, насколько своеобразны выразительные средства этого стиля.
В прозе такие случаи носят более или менее комический характер: Он [путешественник-англичанин] лежал в каюте на койке, которая была непосредственно над моей; в продолжение ночи он раза три чуть не убил меня то страхом, то ногами; в каюте была смертная жара, он несколько раз ходил пить коньяк и всякий раз, сходя или входя, наступал на меня и громко кричал... (Герцен, Былое и думы);... и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами (Л.Толстой, Война и мир); Мужчины остались за столом и за портвейном (там же).
Поэтому нельзя в полной мере согласиться с такими замечаниями Чернышева: «Нельзя также соединять в одно слитное предложение глаголов, тождественных по звукам, но неодинаковых по значению, как это делается в известной шуточной фразе: На улице шли дождь и молодой человек. Поэтому не совсем правильно следующее:
Какая тень и аромат
Плывут над меркнущею степью.
(Фет.)
Неудобно также соединение союзами частей слитного предложения, одинаковых по форме, но различных по смыслу. Например, у Лермонтова в рукописи «Героя нашего времени» написано: ...гостей не было, кроме Веры и скуки. В печатном тексте это место, однако, оказалось переделанным: ...гостей не было, кроме Веры и одного презабавного старичка. Неловко сказано и у Аксакова: Когда мы весело возвращались с богатой добычей, милая сестрица выбежала ко мне навстречу с радостным криком и с полоскательной чашкой спелой ежевики».
Пример из Фета не вызывает никаких сомнений. В примерах из Лермонтова и Аксакова вопрос идет только об уместности комического оттенка.
Логическая неоднородность при перечислении встречается в работах учащихся и требует исправления. Так: «Я увидела очень много интересного, как, например: Украину, горы, соленые озера».
Здесь в перечислении рядом фигурируют логически несоединимые отвлеченные и конкретные понятия [6, c. 128].
Обычной формой логически исчерпывающего перечня является ряд однородных членов без союзов, кроме двух последних, соединенных союзом и. Такой одиночный союз и создает впечатление логической однородности и законченности перечисления.
Музыкальные звуки различаются по силе, высоте и тембру; Мы видели, что суждения бывают общеутвердительные, общеотрицательные, частноутвердительные и частноотрицательные.
Подчеркнутая важность каждого из членов перечисления в научной и деловой речи отмечается цифрами перед каждым из них:
Речевой аппарат состоит, из четырех главных частей: 1) дыхательного аппарата, 2) гортани, 3) полости носа, 4) полости рта; В логике принято делить суждения с четырех точек зрения: 1) количества, 2) качества, 3) отношения и 4) модальности.
Отсутствие полноты перечисления выражается однородными членами без союзов: Она сидит на краю оврага, разостлала платок, разложила на нем хлеб, огурцы, репу, яблоки (Горький, В людях).
Пожалуй, в этом чувстве есть нечто немножко смешное, как любовь старой девы к попугаю, моське, коту (Горький, Л. Толстой).
В жанрах художественной речи перечисление нередко охватывает и логически неоднородные понятия, но это создает характер естественной непосредственности речи или комизма (яркие примеры чего уже приводились); вместе с этим такие разнородные понятия с какой-нибудь интересующей автора точки зрения представляются однородными:
Вместе с ними [фраками] явились и странные мундиры всех времен: и милиционные, и с двумя рядами пуговиц, и однобортные, и с одной эполетой, и совсем без эполет (Герцен, Кто виноват?).
Гляди и вникай. Это все лес, прорва лесу... стоит, гниет, сохнет. В нем водятся грибы, медведи, пустынники, черти, всё, кроме разума и воли (Л.Леонов, Соть).
А в поэтической речи сопоставление далеких и неоднородных понятий создает впечатление смелости и приподнятости речи:
В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.
(Пушкин, К морю.)
Кроме того, однородные члены могут представлять ряд синонимов, которые характеризуют одно понятие, явление или признак и используются вместе, чтобы по возможности полнее обрисовать его, так как каждый из них отдельно не характеризует его достаточно точно; в этих случаях к ним совершенно неприложимы указанные выше логические условия для деления понятий. Такие синонимы обычно не исключают один другой, а, перекрещиваясь, охватывают характеризуемое понятие:
День был августовский, знойный, томительно скучный (Чехов); Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка (Л.Толстой, Война и мир); Прелестный вид, представившийся глазам его, был общий, губернский, форменный (Герцен, Кто виноват?).
Как видно из этих примеров, отдельные слова под влиянием других, входящих вместе с ними в перечисление, иногда участвуют в характеристике явления только одним из оттенков своего значения.
Со стороны своей языковой структуры однородные члены представляют большие возможности для стилистического использования в связи с тем, что они располагают большим количеством синонимических структур, различающихся или смысловыми оттенками, или употреблением в разных стилях речи [1, c. 39].
Как известно, однородные члены группируются на основе соединительной, противительной и разделительной связи.
Ошибочным является соединение в нейтральном стиле речи в качестве однородных членов несопоставимых (вещественно неоднородных) понятий, например: покраснел от смущения и от быстрой ходьбы; в сравнении с вечностью и Монбланом. Подобные сочетания используются в художественной литературе как специальный стилистический прием (создание комического эффекта, индивидуализация речи рассказчика или персонажа и т.д.), например: В продолжение ночи он раза три чуть не убил меня то страхом, то ногами (Герцен); ...На подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами (Л. Толстой); Лев Саввич Турманов, дюжинный обыватель, имеющий капиталец, молодую жену и солидную плешь, как-то играл на именинах у приятеля в винт (Чехов).
Источником ошибки может быть лексическая несочетаемость одного из однородных членов с общим для них словом в предложении, например: в ходе прений был внесен ряд предложений и замечаний (замечания не «вносят», а делают).
Не сочетаются в качестве однородных членов видовые и родовые понятия, например: «В гастрономическом магазине имеется большой выбор пирожных, кондитерских изделий, фруктов и вин» (пирожные - вид кондитерских изделий).
В перечисление однородных членов не должны входить скрещивающиеся понятия, т.е. понятия, частично совпадающие по своему логическому объему, например: «В доме отдыха были журналисты, писатели, туристы» (очевидно, имелось в виду, что журналисты и писатели не были туристами и наоборот, но такое сочетание нельзя считать оправданным). Но сочетание международный фестиваль молодежи и студентов закрепилось и соответствует стилистической норме.
Стилистически неудачны конструкции, в которых управляемое слово может быть отнесено в разные ряды однородных членов, например: «Подготовка охотников для истребления волков и лиц, ответственных за проведение этого мероприятия» (речь, конечно, идет о подготовке охотников и других лиц для указанной цели, но неудачно соседство слов «для истребления волков и лиц...»). Ср. предложение из биографического очерка, приложенного к «Полному собранию стихотворений Н.А. Некрасова»: «Со всех концов России, из самых дальних ее участков стекались к нему письма, стихотворения, телеграммы, выражавшие глубокое искреннее сочувствие к нему, как к поэту народной скорби, вместе с пожеланиями избавления от болезней и долголетней жизни».
При попарном сочетании однородных членов должен соблюдаться принцип упорядоченного их подбора (по признаку смежности, сходства, контраста - со специальным стилистическим заданием, но не должно быть случайных сочетаний, например: «Вопросы эти освещаются в книгах и газетах, лекциях и брошюрах, докладах и журналах» (следует:...в книгах и брошюрах, газетах и журналах, лекциях и докладах).
Не сочетаются в качестве однородных членов некоторые разнородные морфологические категории, например имя существительное и инфинитив; ср. при рубрикации: «Приняли на себя обязательства: 1) снижение себестоимости; 2) повышать производительность труда; 3) улучшать качество продукции (во всех трех случаях следовало использовать одинаковую форму - или имя существительное, или инфинитив).
Отступления встречаются в художественной литературе как прием стилизации под разговорную речь или просторечие; например: Изъявив свое удовольствие, что сапоги пришлись хорошо, господин Голядкин спросил чаю, умываться и бриться (Достоевский).
Каждая из частей сопоставительного (двойного) союза ставится перед соответствующим однородным членом; изменение этого порядка обычно приводит к нарушению стилистической нормы, например: «Необходимо не только обратить внимание на знания учащихся, но и на их практические навыки» (следует: Необходимо обратить внимание не только на знания учащихся, но и на их практические навыки).
Отступления от этого правила допустимы в тех случаях, когда одна часть сопоставительного союза относится к сказуемому, а другая - к члену предложения, логически выделяемому и зависящему от другого глагола-сказуемого, синонимичного первому, например: «Огромное помещение строящегося в Перми цирка будет универсальным: здесь можно будет проводить не только цирковые представления, но и устраивать большие концерты, спортивные соревнования, собрания, демонстрировать кинофильмы»; «Выпускник университета должен быть теоретически подготовленным специалистом, знающим не только свою конкретную узкую область науки, но и обладающим хорошими знаниями основополагающих отраслей науки, а также ряда других наук». Ср. при повторяющихся союзах: ...Вдали, по дороге, то проедет подвода, то машина (В. Панова) (с интонационно-логическим выделением однородных подлежащих).
Иногда создаются неправильные пары союзов: не только… а также (следует: не только... но и), как... а также (вместо: как... так и), например: «За короткий срок в городе-спутнике построены не только новые школы, больница, а также драматический театр».
Неудачно расположены частица не и союз а в предложении: «Не опасна сама болезнь, а ее последствия» (следует: Опасна не сама болезнь, а ее последствия).
При наличии в предложении обобщающего слова однородные члены должны согласоваться с ним в падеже. Положение это иногда нарушается, например: «Фактические данные приводятся в различных газетно-публицистических жанрах: статья, корреспонденция, очерк» (однородные члены следовало поставить в предложном падеже).
Разговорный характер имеет смещенная конструкция типа: Шум, крики, смех - всей этой пестрой гаммой звуков была наполнена ярмарочная площадь (ср. вариант с согласованными однородными членами: Шумом, криками, смехом - всей этой пестрой гаммой звуков...)
Не следует соединять как однородные синтаксические элементы члены предложения (в частности, причастные и деепричастные обороты) и придаточные предложения. Положение это иногда, нарушается, например: «Целесообразны подвесные покрытия, прикрепленные к винтам и которые позволяют перекрывать большие пролеты»; «Выступавшие в прениях, не возражая против основных положений доклада, однако считают его неполным».
Следует заметить, что не только в устной, но и в письменной речи нередко встречаются случаи соединения при помощи сочинительных союзов разнородных синтаксических конструкций - члена предложения и придаточного предложения (в художественной речи такое соединение используется как стилистический прием), например: Государь тотчас вспомнил вашу фамилию и что вы были в Вятке (Герцен); Я вижу ленточку на вашей шейке и даже как с левой стороны у вас локон на бровку упал (Леонов); Помню поездку в Кентерберийский мюзик-холл и как я сидел в красном плюшевом кресле и смотрел выступление моего отца (Чаплин. Моя автобиография. Перевод). Ср. - у Достоевского: На мгновение чуть не позабыли Настасью Филипповну и что все-таки она хозяйка своего дома; Вы спрашиваете про ваши лица и что я заметил в них.
Еще чаще наблюдается в разных стилях сочетание в качестве однородных членов определения, выраженного именем прилагательным или причастием, и придаточного определительного предложения, например: По Пермской губернии идет превосходная широкая дорога, давно наезженная и которую я видел до этого времени всего только раз в моей жизни (Герцен).
Встречающееся у писателей соединение в качестве однородных членов причастного и деепричастного оборотов связано с возможностью сближения их значений в условиях контекста, например: Отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро прервал свою речь... (Л. Толстой); Растроганный видом этой красивой группы и не желая мешать влюбленным, я хотел уже пройти мимо них (Куприн) [3, c. 111].
Заключение
В художественной речи использование однородных членов предложения является средством усиления ее выразительности. Не случайно в блоки однородных членов включаются синонимы и слова близкой семантики.
Экспрессию однородных членов подчеркивает и антитеза, которую создает сопоставление антонимов: «Она [поэзия] говорит о бытии и небытии, верности и ревности, юности и старости, нежности и гневе, песчинке и планете, меде и яде». Такое столкновение антонимов, образуя дополнительные смысловые оттенки, разрушает привычную схожесть однородных членов предложения.
Падежная система русского языка не могла остаться в стороне от внимания лингвистов, и уже в ранних грамматиках анализу падежной парадигмы придается большое значение. Комментирование морфологических особенностей падежных форм и выявление общих закономерностей склонения русских имен, равно как и описание функций падежных и предложно-падежных конструкций с обязательным привлечением разнообразных контекстов является неотъемлемой частью всех грамматических описаний русского языка.
Общие вопросы, связанные с категорией падежа, не раз обсуждались отечественными и зарубежными языковедами с различных позиций, и на данный момент сложились несколько направлений анализа этой области грамматики.
Предметом разногласий стали практически все основные аспекты: количество падежей в разных языках, способы и необходимость выделения центральных и периферийных значений отдельных падежей, анализ основных функций падежных конструкций, вопрос о функционировании падежных форм при предлогах, установление исходных значений индоевропейских беспредложных падежей, особенности употребления форм в разные периоды развития языка и многие другие проблемы.
Параллельно же с разработкой вопроса о функционировании падежных форм в диахроническом плане и определением общих тенденций эволюции отдельных падежей на фоне изменения языковой системы русского языка проводилась работа по накоплению конкретных данных об употреблении отдельных конструкций в текстах разных эпох.
Список литературы
1.Бахмутова Е.А. Культура речи. - Казань, изд-во Казанского ун-та, 2008. - 200 с.
2.Агеенко Ф.Л., Зарва М.Л. Вопросы лексикологии современного русского языка. / Под ред. Е.И. Диброва. - Ростов н/Дону.: изд - во Рост. Ун-та, 2007. - 206 с.
.Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики - М.: Просвещение, 2005. - 270 с.
.Булаховский Л.А. Курс русского литературного языка. Т. 1. - Киев, 2007. - 216 с.
.Валгина Н.С., Розенталь Д.Э., Фомина М.И. Современный русский язык - М.: Мысль, 2008. - 271 с.
.Васильева А.Н. Основы культуры речи. - М.: Наука, 2006. - 220 с.
.Головин Н.Г. Культура речи. - М.: Просвещение, 2008. - 280 с.
.Кожин А.Н. Лексико-стилистические процессы в русском языке. / Под ред. Вомперского В.П. - М.: Наука, 2007. - 382 с.
.Орфоэпический словарь русского языка. Произношение, ударение, грамматические формы / Под ред. Р.И. Аванесова. - М.: Наука, 2007. - 276 с.
10.Дерягин В.Я. Беседы о стилистике. - М.: Знание, 2006. - 96 с.